Outcome (ИСХОД) 2 - Kim Pritekel

Мягко, невесомо, застенчиво ее губы прикоснулись к моим. Я перестала дышать. Я и подумать не смела, что будет, если она догадается, что я едва не умираю от волнения и нервозности.

– Дыши, Энди,- прошептала она, почти касаясь моих губ. Все мое тело охватила дрожь, и я судорожно выдохнула. Ее губы вернулись, такие мягкие, я и представить не могла, какие они на самом деле мягкие, и они почти поглаживали мои, и ее нижняя губа прижалась к моей. Я судорожно сжала руки в кулаки, умирая от желания коснуться ее кожи, ее волос, чего угодно.

Теперь ее губы нежно прижимались к моим, несмело подыскивая лучшую позицию. Я не знала, что мне делать. Шевельнуть губами, чтобы ответить на поцелуй? Просто лежать и не дергаться? Хейли чуть отодвинулась, и мой разум протестующее возопил, я рванулась за ней в попытке не отпустить то, чего я так жаждала. Она опустила голову, и восхитительное ощущение вернулось, но на этот раз мягкость быстро сменилась настойчивостью.

Моя рука сама по себе скользнула между нашими телами и сжала плечо Хейли, ощущая тепло и мягкость ее тела под шершавой формой чирлидера. Я касалась ее кожи самыми кончиками пальцев, нежно поглаживая, слегка потирая, и когда Хейли вздрогнула, я мысленно улыбнулась, чувствуя удовлетворение. Это придало мне уверенности, и я напрягла свои губы и чуть-чуть приоткрыла рот, как раз настолько, чтобы захватить ее нижнюю губу своими.

Хейли опустилась на меня. Теперь она опиралась на локоть. Ее грудь полностью прижалась к моей. Боже, какая мягкая у нее грудь! Я и представить себе не могла, какая она мягкая… Она чуть-чуть повернула голову, предоставляя мне больше места для инициативы, ее губы следовали за моими, вот они приоткрылись и ее язык, самый чувственный, самый теплый, самый мягкий язык слегка прикоснулся к моей верхней губе, пробуя, исследуя, дразня. Ошеломленная этими чувствами, я впилась пальцами в ее плечи, поглаживая кожу, а потом мои руки двинулись вверх, скользнули по ткани ее костюма и ощутили тепло ее мягкой, гладкой шеи.

Так вот почему мужчины без ума от женщин…

Мои пальцы переплелись в ее волосах, я приподняла это темное облако, пропустила сквозь пальцы и отбросила ей за спину, снова проводя ладонью по всей длине.

Это, казалось, придало Хейли смелости, и я почувствовала как ее язык скользнул в мой рот – ищущий, мягкий, нежно ласкающий. Хейли протяжно и невероятно сексуально застонала, это завело меня еще больше. Боже, я тоже хотела стонать, но не осмеливалась. Наши языки столкнулись и заскользили друг по другу, с каждой лаской дыхание Хейли все учащалось…

Я встрепенулась, возбуждение прошивало мое тело насквозь, дыхание сбилось на судорожные вдохи-выдохи. Оглядываясь, я попыталась прийти в себя, глянула на часы. 3:14 пополуночи. Я взъерошила волосы, да так и замерла на месте, широко распахнув глаза.

«Боже мой!» – понимание опустилось на меня тяжким грузом. Это был не сон.

Это было воспоминание.

А потом они хлынули потоком. Весенние каникулы, последние выходные. На Миннесоту свалился снежный буран, все дороги занесло, и Хейли осталась у меня ночевать.

Я сжалась в комок у изголовья кровати. Бунзен, спавший у меня в ногах, взвизгнул, прополз вверх, отталкиваясь разъезжающимися лапками, плюхнулся рядом со мной и мгновенно уснул, посапывая.

Проводя ладонями по его мягкой шерсти, я задумалась. Хейли, напомнившая мне о выпускном, и эти фотографии, и все напряженные эмоции, связанные у меня с этими событиями…

Господи, как я могла обо всем забыть? И как я могла позволить себе помнить? Я была юной, ни в чем не уверенной девчонкой, и все эти события и чувства вдруг были с мясом вырваны из моего сердца, из моей жизни, так что боль была просто запредельной. Как только я уехала из Винстона, я раз и навсегда решила, что все, что было до университета – это пустота, фикция, ничто. Я решила, что моя настоящая жизнь начнется в университете, где все будет значимым и важным.

Какого же я сваляла дурака! Вот чем все обернулось…

Я глянула на своего пса. И почему моя жизнь не может быть такой же простой, как у него?

Я сжала руки в кулаки, пытаясь набраться храбрости, чтобы войти в комнату. Я не видела Эйрин уже около двух недель и не разговаривала с ней с тех пор, как покинула ее дом той злополучной ночью.

Я не знала, хорошая это идея или нет, не знала, как она отреагирует и вообще не была уверена, ради чего я это делаю. Но я решила, что в любом случае сделать это надо, поэтому я мысленно приготовилась к любой реакции, глубоко вдохнула и толкнула дверь, ведущую в комнату медсестер на ее этаже. Я сглотнула и прокашлялась. Эйрин подняла голову и прищурилась, узнавая меня.

– Привет, – негромко сказала я.

– Здравствуй.

– Не возражаешь, если я присяду? – я указала на кресло напротив дивана.

Она повела подбородком в его сторону, и я села.

– Чем я могу помочь, Энди? – спросила она, пока я усаживалась.

Она говорила со мной таким тоном, каким разговаривала бы с любым сотрудником, так, будто я попросила ее передать мне карточку или что-то в этом роде.

– Ну, ммм, черт!

– Я раньше не замечала, чтобы у тебя были проблемы с выражением мыслей вслух. В чем дело теперь?

Я посмотрела ей в глаза и улыбнулась. Я понимала, как она ко мне относится, и не могла ее винить. Это ведь я причинила ей боль.

– Послушай, Эйрин, я не знаю, какое это имеет значение или важно ли это для тебя, но я по-прежнему считаю, что ты должна знать.

Она ничего не сказала, просто выпрямилась и скрестила руки на груди, слушая меня.

– То, что случилось между нами… в этом не было твоей вины.

Она слегка вздернула подбородок.

– Эйрин, ты чудесный человек, абсолютно невероятная женщина – щедрая, добрая, жертвенная.

Я снова прокашлялась и разгладила складки на своих брюках.

– Это я – сломленный и негодный для отношений человек, а не ты.

Я посмотрела ей в глаза со всей искренностью, желая дать ей понять, что я имею в виду каждое слово:

– И я хочу для тебя всего самого лучшего. Я знаю, что то, что хочешь обрести, уже где-то рядом. И я знаю, что она найдет тебя, Эйрин.

Она отвернулась на мгновение, вздохнула, потом посмотрела на журнал, который отсутствующе перебирали ее пальцы. Наконец она подняла голову и посмотрела на меня:

– Спасибо, Энди. Это много для меня значит.

Она улыбнулась и, хотя ее улыбка была грустной, я почувствовала, что у меня камень с души свалился. Я улыбнулась ей в ответ. Надеюсь, я хотя бы не причинила ей еще большую боль своим приходом.

– Ну ладно… ммм… хорошо. Я пойду, наверное, – я встала и снова глянула на нее. – Береги себя, Эйрин. Ты должна быть готова, когда прекрасная принцесса примчится за тобой на белом скакуне.