Упыриная наука. Дилогия - Екатерина Романова

– Гм, замечательно.

– Мы тоже так считаем.

Фу… такое чувство, что разговариваю с попугаем, который меня не понимает и выдает лишь заученные фразы.

– Почему ты называешь меня госпожой?

– Потому, что вы и есть госпожа, – и как спокойно разговаривать с этими упырями? Едва сдержавшись, чтобы не треснуть Отца по ухмыляющейся физиономии, я улыбнулась:

– Принеси мне одежду, смерд!

– Невесте Сета одежда не положена.

– Какого мант… – я вовремя подавилась. Прокашлявшись, я еще долго не могла и слова вставить, а Отец принял этот выпад за несусветную радость.

– Двум волкам здесь не место. Но раз все так случилось, в одной стае мы будем непобедимы.

– Извини, – недовольно протянула я. – Мы с тобой никогда не будем в одной стае. Я не стадное животное. Я вообще волк одиночка.

– Ошибаетесь. Вы – меченая Сетом. Вы избранная…

– Ага. Позвольте, закончу. И судьба моя состоит в том, чтобы штопать носки и готовить ужин вашему божку, так? А еще вы предложите мне улечься на холодный каменный алтарь, заработать воспаление легких, проткнете кинжалом мое сердце, окропите моей кровью идол Сета и свяжете нас на веки-вечные.

– Именно, – улыбнувшись, он кивнул головой.

– Думаете, я соглашусь?

– Уже согласились.

Я схватилась за левую грудь. Внимательнейшим образом ее ощупала – ничего. То есть, грудь-то как раз была на месте, но никаких подозрительных выступов не нащупывалось. Опустила взгляд и застыла. Между ребер, над самым сердцем краснела небольшая тонкая царапина, как от тончайшего и острейшего ритуального ножа.

– Батюшки святы! – я оторопела и растеряно уставилась на Волка. – И что теперь?

– Теперь вы наша Мать и дадите начало Потомку.

Я откашлялась подобному заявлению и вдохновенно изрекла:

– Снимаю полномочия и подаю на развод, мне можно уйти? – я уже намеревалась это сделать, но Волк остановил меня, усадил и, кажется, наконец, созрел для серьезного разговора:

– Какая же ты упрямая девка! Ты не можешь уйти. Как и отречься от брака с Сетом. Иначе тебя ждет смерть.

– Замечательно, конечно, но я эльфийка! И не верю в Сета!

– Очень зря, ведь только он мог вернуть тебя к жизни! И вернул. Ты обязана ему. И вы связаны кровью, а эту связь порвать невозможно! Узы крови – самые прочные.

– А я постараюсь! Как вы не можете понять, я не останусь здесь! Я не меченая Сетом! Я вообще эльф! – наверняка он меня просто запугивал и половина из его слов —фантазия, кидавшая зерна в благодатную почву моего пытливого воображения.

– Ты часто встречала красноволосых эльфов?

Я задумалась, хотя прекрасно знала ответ на подобный вопрос.

– А ты красноволосых вампиров? Случается, но не часто. Что я должна сделать, чтобы покинуть вас?

– Отдай камень, – предложил Волк.

– Его у меня нет, – притворно ощупав несуществующие карманы, я развела руками.

– Брось. Мне нужен камень. Иначе пострадают твои друзья. Нам нужен камень и твое восхождение на ложе Сета, дабы зачать потомка.

– Простите? Зачать потомка?

– Что непонятного? Ты должна родить нам нового отца! – крикнул он, брызгая слюной. Мне говорили, что я могу вывести кого угодно, но чтобы самого Волка. Я начинаю себя уважать! – Земное продолжение Сета! Он должен обрести тело, плоть, чтобы смести Князя, и занять его место! Иначе…

– Вы не посмеете тронуть моих друзей!

– Уже посмели. Идем, – он схватил меня за руку совсем не как госпожу и вывел из палатки. Вампиры, завидев нас, попадали на колени и забились лбом о землю. Предположительно, так же я должна была вести себя и перед фантомным упыриным князем и перед волком, который привел меня к жертвеннику. Во время моего первого визита над этим жертвенником с кровожадной ухмылочкой склонялся какой-то жрец, а теперь к нему была привязана Лукреция. Ее голова безразлично склонилась набок, а лицо, неестественного синеватого оттенка дышало смертью.

– И? – не поняла я, пытаясь не выдавать, что мое сердце сжалось, завидев подругу, которая лежала без сознания, привязанная к холодному камню. Она как пить дать простудилась!

– Если ты откажешься – жертвенный сосуд наполнится ее кровью.

– Ага…, – понятливо. – А Сет может жениться снова?

– Исключено, – выдал себя Волк.

– То есть я вам нужна больше, чем вы мне! Развод невозможен и только в моем чреве может вырасти маленький Сетик?

Волк, злобно рыкнув, оскалился.

– Не переживай ты так, – я выхватила ритуальный кинжал, расположенный у основания серебристого камня, затянутого зеленеющим плющом. – Но если Лукреция не будет отпущена, – я подставила кинжал к сердцу, наглядно показывая, что будет в случае неповиновения.

Без долгих раздумий, понимая, что я не способна сейчас мыслить адекватно и могу сотворить самый нелепый поступок, Волк приказал развязать девушку и вынести с территории Братства.

– Более того, Волк. Заключим новую сделку. Ты ведь не хочешь разгневать моего благоверного? – я подмигнула идолу Сета, кровожадно оскаливавшему пасть над Лукрецией.

Скорбное выражение лица вампира отвечало за него, и тот нехотя повел меня в свою палатку. Смена ролей понравилась мне куда больше, ведь жертва из меня получается привередливая и капризная, а диктаторша – своенравная и миленькая.

Заняв его мягкую большую подушку и прикрывшись другой, я задумалась, поставив блок против чтения мыслей. Ненадолго, но пара минут на раздумья у меня имелась. Силой уйти не получится, уговоры, в принципе, тоже пройдут мимо его ушей. Остается только одно – хитрость. Скрепя сердце, я выдала следующее:

– Полагаю, замужество с Сетом дает мне немалую силу?

– Именно, – с тяжелым вздохом ответил вампир. – И эта сила должна следовать общим интересам.

– Допустим, Волк. Допустим, я согласна стать твоим союзником. Я рожу для вас маленького Сетика, но с одним условием – сейчас я покину ваш лагерь.

– Ты не сможешь сбежать от нас, – раскусил он. – Связь с Сетом не позволит тебе уйти от своих обязанностей. У тебя просто нет выхода.

Да, хитрюга из меня никакая.

– Есть! – заверила я, сотворив в ладони боевой пульсар, – есть! Я могу навсегда оставить Сета без потомства! Ты ведь сказал, что я пресловутая избранная. Сколько таковых ходит по земле? – он потупил взгляд, а я в тайне надеялась, что он ошибся с моей избранностью, что-то мне уж больно не хочется носить в своем чреве диавольское семя. – Хорошо. Тогда я эту ночь проведу на ложе Сета и уйду. Выполнив свою обязанность. Только чтобы никто и близко не смел подойти!

– Как угодно. Но нам придется тебя привязать, – предупредил Волк. – А когда Сет выполнит свои супружеские обязанности, он тебя и развяжет, – вероятно, в этом содержалась немалая доля сарказма.

– Превосходно! – обрадовалась я, прекрасно понимая, что магу ничего не стоит выпутаться из веревок. По крайней мере – в теории. Что-что, а из веревок выпутываться мне еще не доводилось. Ну ничего – все когда-то бывает впервые, блаженно говаривал наш маг, проживший полторы тысячи лет. Конечно, он страдал страшной степенью склероза, и каждый день узнавал столько нового!

Вас когда-нибудь готовили к первой брачной ночи? Лично меня – нет, и если все действительно так, ну ее, эту брачную ночь. Этот вечер меня натирали душистыми маслами, делали массаж, проводили инструктаж, будто каждый и не по разу уже спал с этим богом. Чувствовала я себя уткой, которую натирают маринадом, чтобы лучше прожарилась и вкуснее хрустела.

Позволяя совершать со мной всяческие непотребства, я в тайне готовила план дезертирства с брачного ложа. Естественно, я даже думать не хотела о том, что буду носить под сердцем какого-то монстра. Размечтались. Единственное, что мне хотелось – во что бы то ни стало отсюда убраться. Я даже плевать хотела какие у них цели: захват долины, мира, акт массового суицида – да что угодно, лишь бы я не была свидетелем. Занесло же меня….

Ночь липкими холодными щупальцами подбиралась все ближе, окутав холодом сначала камень, а потом наградив холодной дрожью и меня:

– А нам, все равно, – пела я, поднимая свой боевой дух, пытаясь развязать веревки, – а нам все равно… не боимся мы, гидр и упырей…

В кустах кто-то зашуршал и блеснул зелеными глазами. Ей-ей благоверный приперся совокупляться. Ну, я ему сейчас быстро совокуплялку укорочу! Если отвязать себя успею…

– Это ты, муженек? – струхнула я, вглядываясь в кромешную тьму и не заметив ничего, кроме пристального зеленого взгляда. Взгляд исчез, шуршание тоже. – Затаился, – комментировала я, ускорив не приносящий успехов процесс развязывания.

Веревка сотрудничать не желала, позволив лишь распутать одну кисть, но вторая, привязанная к противоположному концу алтаря, решительно отказывалась развязываться. Это только в теории все так просто – сунул-дунул и дело сделано. А когда тебя вот-вот осеменят дьявольским семенем, и этот осеменитель уже стеснительно в кустах шуршит, тут не до концентрации и собранности. Кусты вновь зашептались и возвестили, что в них кто-то изволил притаиться: