Ее зовут Тьма - Келли Китон

— Садись же, — велела Жозефина.

Сама она тоже уселась в кресло и принялась внимательно рассматривать меня.

Дыши глубже. Краем глаза я заметила, что Себастьян опустился на стул рядом. Сердце у меня бешено стучало, а ноги стали словно ватные. Присесть и вправду не мешало…

— Когда мне позвонили из Рокмор-хауса, я вначале не поверила. Но… — Жозефина простерла ко мне руки и улыбнулась, что случалось, очевидно, крайне редко, поскольку кожа на ее лице, казалось, вот-вот треснет, — приходится верить глазам! Вот она ты!

— Значит, вы знали о Рокморе. И знали, что моя мать содержалась там.

— Твоя мать пренебрегла моим советом и бежала из Нового Орлеана. Разыскать ее, впрочем, не стоило особого труда, но на это, так или иначе, ушло несколько месяцев.

— И вы тем не менее оставили ее там.

— А что иное мы могли бы сделать, дитя мое? Ее рассудок угасал, ей требовался постоянный надзор, так что лечебница явилась наилучшим вариантом. К сожалению, к тому времени, как мы отыскали твою мать, ты уже затерялась в недрах системы, иначе ты могла бы обрести с вой дом здесь, с нами.

Себастьян тихонько фыркнул.

— Откуда вы знали мою мать?

— Елени обратилась ко мне за помощью за несколько месяцев до нашествия ураганов. Твоя мама, Ари, была весьма необычной женщиной. Ты, вероятно, и сама уже об этом знаешь, oui[18]?

— Если под «необычной» вы подразумеваете «проклятой», то да, знаю.

Жозефина пожала плечами, словно не усматривала в этих понятиях ни малейшей разницы.

— А кто мой отец?

— Кто он, твоя мать предпочла держать в секрете. Эта сука лгала мне и даже не пыталась это скрывать.

Я скрестила на груди руки.

— А сами вы кто?

— Я Жозефина Изабелла Арна, дочь Жака Арно, основателя нашего рода, первым ступившего на нью-орлеанскую землю.

Я рассмеялась громко и пронзительно — так смеются на грани умопомешательства.

— Выходит, вы дочь того француза, который приехал сюда в тысяча семьсот семьдесят седьмом году? Значит, вам сколько лет? Триста с гаком? Вы уверены, что вам самой не пора в Рокмор?

Жозефина поперхнулась от смеха.

— А ты крепче духом, чем твоя мать. Устойчивее.

С каждой секундой во мне усиливалось разочарование.

— Зачем вы помогали матери?

— Она была напугана. И одинока. Уверяла меня в своей уникальности. Я догадывалась, что и она непохожая, но лишь позже смогла в полной мере осознать величину ее могущества.

— И в чем оно?

— Я хочу помочь тебе, Ари. В нашем городе найдутся те, кто охотно уничтожил бы тебя из-за твоих возможностей. Твоей матери следовало остаться в Новом Орлеане, как я ей и советовала, но, когда налетели ураганы, она запаниковала. Не поверила, что я смогу защитить ее, что все мы, объединив усилия, отстоим город. Но мы отстояли, и теперь он наш. Если бы она осталась с нами, то могла бы выжить. — Жозефина потеребила ручку на столе. — Я пожелала встретиться с тобой для того, чтобы предложить тебе свое покровительство на время твоего пребывания в нашем городе. Мы вместе исследуем твою родословную и выясним, в чем состоит твой дар. Но взамен ты должна пообещать мне свою преданность и принести кровавую клятву верности роду Арно и никакому другому.

— То же самое вы предлагали и моей матери? Вы помогали ей не по доброте сердечной?

— У меня нет сердца, дорогая моя, и мой внук тебе это подтвердит, — усмехнулась Жозефина, а Себастьян только хмыкнул. — Так мы условились, дитя мое?

— Вы даете мне слово освободить меня от проклятия?

— Власть девяти семейств способна свернуть горы. И да, я даю тебе слово.

Я вовсе не собиралась задерживаться в Новом-2, после того как эта гнусь — проклятие, сведшее в могилу мою мать, — навсегда исчезнет из моей жизни. И я тем более не имела намерения вместе с Жозефиной исследовать мою родословную, но ей знать об этом было вовсе не обязательно. Я не верила ни единому слову, слетевшему с ее безупречных губ. Но я не могла отрицать и тот факт, что имя Жозефины Арно значилось в больничной регистрационной карте. Она и вправду знала мою мать, и у меня из ума не шел тот призрачный убийца, кинувшийся на меня с кинжалом. Поверила ли я, что Жозефине под силу избавить меня от проклятия? С большой натяжкой. Но я все же приехала сюда. Кроме меня, попытать счастья было некому, поэтому неприкрытая ложь Жозефины, предлагавшей мне сотрудничество, нимало меня не заботила.

— Отлично. Вы снимете с меня проклятие, и тогда я дам вам клятву.

— Мне нужно всего два дня, чтобы подготовиться к ритуалу. А пока ты побудешь под надежным присмотром семейства Арно. Охранником тебе я назначаю Этьена. Ты можешь пока пожить…

— Черта с два она будет жить у вас! — Себастьян вскочил как ошпаренный.

— Твои помыслы и пожелания, Себастьян, чрезвычайно мало влияют на принятие мною решений.

— Этьен — козел!

Жозефина, проигнорировав его выпад, пристроила локти на столе и поинтересовалась:

— А как, скажи на милость, я должна поступить?

— Хотя бы не вешать на нее Этьена!

Я, не выдержав, встала. Черт с ними, пусть хоть целый день тут препираются.

— Спасибо за предложение, но я и сама о себе позабочусь. Мне нужно позвонить приемным родителям и сообщить, что я задержусь здесь еще ненадолго.

В кабинете повисла тишина, слышны были только раскаты грома где-то в отдалении.

— Прекрасно, — наконец изрекла Жозефина. — Иди, а я займусь делами. Себастьян приглядит за тобой. Со звонком обратись к Дэниелу.

Она уткнулась в бумаги на рабочем столе, но напоследок напомнила:

— Жду тебя здесь через два дня.

Пока Дэниел набирал номер в Мемфисе, меня била нервная дрожь. Новем, оказывается, располагал телефонной связью, возможно даже Интернетом. Дэниел протянул мне трубку. На четвертом гудке в ней отозвались.

— Сандерсон. Залог и поручительство. Кейзи слушает.

Я отошла к дальней стене. Себастьян в ожидании прислонился к двери, скрестив на груди руки и всем своим видом показывая, как ему не терпится побыстрее убраться отсюда.

— Кейзи, это я.

— Боже мой, Ари! Где ты? Брюс без конца звонит тебе на мобильник, но каждый раз натыкается на голосовую почту. Мы думали, ты уже тронулась в обратный путь… — Она замолкла, и я живо представила себе ее — с двумя морщинками на переносице, сильнее проступившими от беспокойства, и привычку убирать за ухо рыжие волосы длиною до плеч. — У тебя все хорошо?

— Просто замечательно. Я здесь встретила кое-кого, кто знал мою маму. Она предлагает мне задержаться еще на несколько дней. Мне и самой очень хочется задержаться…