Утро в раю - Фитц

тиру и покойную жизнь.

Усмехнувшись, Дик стал вспоминать новую фамилию

майора, которого никогда не видел, но о котором ему рас-

сказывали земляки. Кажется, Браун. А может, Шульц? Нет,

всё же Браун. Ну да, как у бывшего первого секретаря Це-

линоградского обкома партии, ставшего затем акимом5 об-

91

ласти, Брауна. Он ещё тогда спросил, не родственники ли

они. А его брат Андрей ответил: «Все люди немного род-

ственники» и добавил, что Браун написал книгу. Называется

«Моя жизнь». Тогда Дик не придал этому значения, а сейчас

подумал, что хорошо бы почитать. Может, в ней бывший

аким рассказывает, как при таком номенклатурном прошлом

получил гражданство и право называться немцем. Хотя вряд

ли. Наивным и откровенным Герой Социалистического Труда

Браун никогда не был. Поэтому надеяться, что он говорит

правду… А может, этот вопрос Ангеле Меркель переадре-

совать? Она ведь тоже не без грешка: сначала пионеркой,

потом комсомолкой была. Конечно, это не заворг в Майли-

Сайском горкоме, но… Впрочем, становиться канцлером Дик

не планировал – уж больно хлопотная должность. Но и оста-

ваться в зыбком качестве человека без настоящего и буду-

щего тоже не хотелось.

Ладно бы одному ему вручили «волчий билет»! Так нет

же. Точно такой статус определили Марте. Ну а почему в та-

4 Так на Востоке называют зелёный чай.

5 Глава области.

Buch Utro v raju_210211.indb 91

09.03.2011 20:48:18

ком случае её родителей, старшего брата и младшую сестру

признали немцами? Ах, да, потому что у них нет номенкла-

турного супруга. А у неё есть. Поэтому она, следуя чиновни-

чьей логике, – киргизка, а муж, соответственно – киргиз, хотя

его старший брат признан немцем. Забавно. И вообще, как

на это смотрят киргизы? Не обидно ли им, что недостойных

быть немцами германские чиновники зачисляют в кирги-

зы? Наверное, обидно. Хотя, с другой стороны, может быть,

не каждый немец достоин быть киргизом?

Дик снова усмехнулся, и вспомнил своего армейского

приятеля узбека Шахабутдина, с которым служил срочную

в мотострелковом полку в Туркмении. Шахабутдин был до-

брым и неконфликтным малым. Единственно, что его ис-

кренне раздражало, так это патриотическая песня компо-

зитора Эдуарда Колмановского на слова Евгения Евтушенко

«Хотят ли русские войны».

- А узбеки, значит, хотят?! – едва услышав мелодию, взви-

вался Шахабутдин. – Почему только русские не хотят?! Узбе-

ки тоже не хотят! Почему про узбеков не поёт?

Солдаты весело смеялись и в сотый раз объясняли Шаха-

92

бутдину, что под русскими подразумевается весь советский

народ.

- Да, правильно, – соглашался Шахабутдин, – советский

народ – это русские, но почему про узбеков не поёт? Узбеки,

значит, не советский народ? Неправильная песня…

…«Может, копии документов к письму приложить?» –

подумал Дик, сняв крышку с коробки из-под печенья, где

они хранились. Вот справки о расстреле в январе 1938 года

деда, кузнеца колхозной мастерской, Якова Корна и гибели

в 1943 году в сибирском лагере другого деда – Александра

Дика. Вот заключения об их посмертной реабилитации. А это

бумага за подписью начальника учреждения У-235 Михаила

Яроцкого, подтверждающая, что родители с января 1942-

го по декабрь 1946 года находились в трудармии в посёл-

ке Нижняя Пойма Красноярского края, куда были высланы

из республики немцев Поволжья. Её тоже можно отправить.

А ещё решение о переводе отца вместе с другими немца-

ми на урановый рудник в Киргизию. «Хотя всё это я уже

прикладывал, – вспомнил Дик, – когда заявление на пере-

езд в Германию подавал». Вместе с метриками о рождении,

Buch Utro v raju_210211.indb 92

09.03.2011 20:48:18

справкой, что являлся одним из создателей и руководителей

объединения немцев Киргизии «Видергебурт», дипломами

об образовании, подробной биографией, заверенными у но-

тариуса тремя письмами свидетелей, подтверждающими, что

в семье соблюдались немецкие обычаи, справкой из люте-

ранского прихода, в котором состоял…

…Дик закинул руки за голову и вспомнил, как его ро-

дители отмечали Рождество и Пасху. Потом вспомнил, как

с приятелями впервые забрался на гору Кубик, что высится

в самом центре Майли-Сая, и, сделав из майки, по примеру

старших мальчишек, нечто вроде авоськи, набил её довер-

ху орехами. От соприкосновения с зелёной кожурой белая

майка стала походить на пятнистую униформу десантников.

И сколько мать позже ни стирала её, так она и осталась с ле-

опардовыми отметинами.

Вздохнув, Дик стал перебирать в уме фамилии своих

«берлинских» соседей: кто из них в Германии, кто – в России,

а кто остался в Киргизии. В Германии получалось больше.

Процентов восемьдесят.

«Берлином» в Майли-Сае называли район, где в основ-

93

ном жили депортированные немцы. А вот район, заселённый

преимущественно крымскими татарами, назывался «Левый

берег».

С крымскими немцы сосуществовали без эксцессов,

но и не так, чтобы совсем мирно. Особенно мальчишки,

устраивавшие время от времени настоящие сражения, глав-

ным оружием в которых были камни.

Но эти бои, при всей внешней отчаянности, имели жёст-

кие рыцарские правила. Например, категорически запре-

щалось применять рогатки или пращи. Окрик взрослого:

«Прекращайте, немедленно!» соответствовал приказу о пе-

ремирии. Причём вне зависимости от национальной при-

надлежности на них цыкнувшего.

В какой-то период Майли-Сай, расположившийся в жи-

вописном каньоне, рассекающем Ферганский хребет, стал

даже напоминать немецкий посёлок в Крыму, которых толь-

ко в период с 1802-го по 1897-й на полуострове основали

более ста, и которые реально просуществовали до 20-30-х

годов ХХ столетия. И внешним обликом, и укладом жизни.

Об этом говорили родители, их друзья, а вот всякие подроб-

Buch Utro v raju_210211.indb 93

09.03.2011 20:48:18

ности и цифры сообщал Гарри Оттович Штейнер. Во-первых,

родом он был из тех мест, а во-вторых, раньше работал учи-

телем истории.

Дик слушал их и удивлялся: чем же это, интересно, «Бер-

лин», «Левый берег» и Кубик похожи на Артек? Там – пальмы,

море, пляжи, пароходы. Здесь – горная речушка с маринка-

ми6. Правда, как и в Крыму, полно дикой вишни, яблоневых

и фисташковых деревьев, а ещё есть крымские татары, ко-

торых в Крыму теперь нет. Всех выслали…

…Основным занятием немецких мужчин в Майли-Сае

была работа на урановых рудниках. Вначале – принудитель-

ная, позже – добровольная. А куда деваться, если другой нет?

Со смены отец приходил в спецовке, на которой густо ле-

жала урановая пыль. Раз в неделю мать стирала её в корыте,

а потом в нём же купала Дика и его старшего брата.

Отец Дика умер в 49 лет, то есть совсем молодым. И во-

обще в их городке похороны отмечали чаще, нежели свадь-

бы. Местное отделение ЗАГСа регистрировало разные причи-

ны смерти, но никогда не упоминалось белокровие – непре-

94

менный спутник тех, кто контактировал с ураном. Режимный

отдел местного управления КГБ строго отслеживал, чтобы

в историях болезни не возникали слова «лейкемия» или

«рак».

Обо всём этом Дик узнал позже, а тогда он был мал и всё

происходящее с ним и окружающими считал естествен-

ным. Но как это опишешь? Как объяснишь, что документы

на исторический факультет Киргизского госуниверситета

у него не приняли только потому, что в паспорте был он за-

писан немцем? Позже, к началу 80-х, для немцев расширили

перечень специальностей, которыми разрешили овладевать,

и городов, в которых можно было жить и учиться, но Дик ре-

шил больше не рисковать и поступил на заочное отделение

Ошского пединститута.

Он с детства испытывал тягу к путешествиям, географии,

археологии. Ему очень хотелось повторить успех Генриха

6 Рыба, напоминающая внешним видом и повадками форель. Обитает в реках

и водоёмах Средней Азии.

Buch Utro v raju_210211.indb 94

09.03.2011 20:48:18

Шлимана7 и тоже откопать свою «Трою». Не получилось.

- Зато я возвратился в Германию, о чём мечтал отец и на-

верняка оба деда, – пробурчал Дик. – А об адмирале, кагэ-

бэшнике, первом секретаре и Горби писать не стоит. Полу-

чится, вроде доношу или жалуюсь.

Но с чего-то ведь нужно начинать? Может, не мудрствуя

начать с того, как поступил горнорабочим на урановую шах-

ту в Майли-Сае? Как без двух месяцев восемь лет отбойным

молотком вгрызался в грязно-серую стенку забоя, а потом

грузил куски породы в вагонетки. Конечно, романтики в этом

было маловато, но платили сносно. По крайней мере, боль-