Друзья Путина: новая бизнес-элита России - Ирина Мокроусова

«Да через месяц работы он повесится! – будто бы глумился над своим с виду безобидным сменщиком Рем Вяхирев. – Не удержит руля, развалит “Газпром” – без меня его разворуют»[106].

А Миллер вопреки этому пессимистичному прогнозу не только не повесился и до сих пор сидит в своем кресле, но еще поверг бывшую вотчину Вяхирева в шок и трепет: несколько лет страна завороженно наблюдала за тем, как Миллер наводит порядок в «Газпроме».

Пообещав на первой встрече с газпромовцами не проводить никаких кадровых революций в компании, Миллер тем не менее методично выкуривал из компании вяхиревских менеджеров с ключевых постов в монополии, заменяя их питерцами с характерными строчками в резюме.

«Газпром» покинули первый зампредправления Вячеслав Шеремет, главный бухгалтер Ирина Богатырева, курировавший сбыт в СНГ Александр Пушкин. В сентябре 2001 г. заместителем по финансам стал выходец из банка «Россия» Виталий Савельев. А главой управления зарубежных связей – Сергей Балашов, который, как и сам Миллер, в свое время поработал в администрации Санкт-Петербурга. И если Савельев уже перешел на работу в «Аэрофлот», то Балашов до сих пор трудится в «Газпроме». Но главное, в компанию возвращались отдельные месторождения, потерянные «Газпромом», и целые дочерние предприятия, газпромовская доля в которых была размыта при прежнем руководстве.

Пообещав на первой встрече с газпромовцами не проводить никаких кадровых революций в компании, Миллер тем не менее методично выкуривал из компании вяхиревских менеджеров с ключевых постов в монополии, заменяя их питерцами с характерными строчками в резюме.

Новый менеджмент «Газпрома» поднял на поверхность многочисленные факты, свидетельствующие о том, что часть активов газового монополиста сконцентрировалась в руках структур, связанных с Вяхиревым и Черномырдиным.

В период их управления «Газпромом» на российском рынке появились независимые производители газа. По части самостоятельности добычи газа они, наверное, были независимыми. Но без «Газпрома» они вообще не появились бы на свет и уж точно ничего не могли бы сделать со своим газом: сеть магистральных газопроводов по-прежнему в собственности «Газпрома», так что он – единственный российский экспортер газа. Словом, при прежнем менеджменте «Газпром» сделал все от него зависящее, чтобы воспитать себе достойных конкурентов.

В апреле 1994 г. на российском газовом рынке появилась компания «Итера», которую возглавил спортсмен-велосипедист Игорь Макаров. «Газпром» начал добросовестно накачивать ее активами и контрактами: «Итера» получила сбытовые рынки «Газпрома» в ряде стран ближнего зарубежья и газовые месторождения на Ямале[107]. Например, Южно-Русское месторождение, запасы которого оценили почти в 800 млрд кубометров газа.

Лицензия на разработку этого газоносного участка принадлежала тюменской «дочке» «Газпрома» – компании «Запсибгазпром». Но денег у тюменцев на освоение месторождения не было. И тогда «Запсибгазпром» подписал соглашение с американской компанией Moncrief о том, что «Запсибгазпром» переоформляет лицензию на совместное с американцами предприятие – «Севернефтегазпром», а Moncrief – привлекает кредиты в размере $600–800 млн[108]. Вышло иначе: лицензию-то на «Севернефтегазпром» пере оформили, только партнером «Запсибгазпрома» стала «Итера», которой в несостоявшемся СП с американцами досталось 49 %. Дальше, опять-таки по причине крайнего безденежья, тюменцы отказываются от участия в допэмиссии, и вот 89 % «Севернефтегазпрома» оказываются у велосипедиста Макарова.

Далее сказаться безденежным предстояло самому «Газпрому». В 2000 г. он инициирует допэмиссию акций «Запсибгазпрома», а потом отказывается в ней участвовать, не сумев собрать 51,3 млн руб. Принадлежавший ему пакет акций «Запсибгазпрома» был размыт с 51 до 33,9 %[109]. По некоторым данным, контроль в тюменском предприятии отошел структурам, связанным с покойной ныне компанией ЮКОС.

Но прежде «Газпром» не забыл хорошенько облагодетельствовать полюбившуюся ему «Итеру», и не единожды. В январе 1999 г. газовый монополист продал ей контрольный пакет уренгойского газодобывающего предприятия «Роспан», а вместе с ним независимому производителю достались лицензии на Новоуренгойское и Восточно-Уренгойское газовые месторождения. В том же счастливом 1999 г. «Итера» получила в залог 32 % акций компании «Пургаз», созданной «Итерой» и «Газпромом» для разработки Губкинского газового месторождения с запасами 380 млрд кубометров.

На этом дождь из месторождений, пролившийся на «Итеру», не прекратился. По запсибгазпромовской схеме она получает контроль над компанией «Сибнефтегаз» с тремя месторождениями – Пырейным, Западно-Заполярным, Береговым. У «Газпрома», отказавшегося от участия в допэмиссии, остается 21 %. Но и это еще не все. В 2000 г. «Газпром» сократил до 8 % свою долю в «Таркосаленефтегазе», что осваивает Восточно-Таркосалинское месторождение с запасами около 400 млрд кубометров газа. А у «Итеры» оказывается 60 % этого предприятия.

Еще один оптовый вынос активов «Газпрома» чуть было не произошел по адресу Якова Голдовского. В 1995 г. постановлением правительства была создана Сибирско-Уральская нефтегазохимическая компания («Сибур») для консолидации нефтегазохимических активов «Газпрома». Ей принадлежало по 38 % акций ОАО «Сибнефтегазпереработка» (включало в себя 9 газоперерабатывающих заводов) и Пермского ГПЗ, АО «Сорбент» (Нижний Новгород) и АО «НИПИгазопереработка». В 1997 г. было решено провести приватизацию «Сибура». Летом 1998 г. на приватизационном аукционе 20,22 % акций «Сибура» купила фирма «Бонус-Инвест», связанная с менеджментом «Газпрома»[110]. А в следующем году аукцион по продаже контрольного пакета акций выиграло ЗАО «Газонефтехимическая компания». Эта структура принадлежала Якову Голдовскому, которого на покупку «Сибура» прокредитовал «Газпромбанк» – выдал $120 млн под залог покупаемого актива.

Пять следующих лет Голдовский собирал по стране нефтехимические активы при поддержке Вяхирева и «Газпрома», а в марте 2000 г. продал 51 % акций «Сибура» «Газпрому». Новый менеджер «Газпрома» выяснил, что газовый концерн хоть и купил «Сибур», да немного не тот.

Собираемые Голдовским нефтехимические активы оформлялись совсем на другое предприятие – «Сибур-Тюмень», которое должно было быть «дочкой» основного «Сибура», но не стало: около 60 % акций «Сибур-Тюмени» на самом деле принадлежали структурам Голдовского и его партнерам. Активы в «Сибуре» должны были появиться в результате допэмиссии, которую Голдовский оплатил бы предприятиями, а «Газпром» – деньгами. И это при том, что «Сибур» оказался должен «Газпрому» около $1 млрд. Но при Вяхиреве осуществить этот план не успели – в компанию пришел Миллер. Голдовский начал распродавать заводы в розиницу, а на вырученные деньги – скупать акции допэмиссии.

В какой-то момент один из новых газпромовских топ-менеджеров предложил Голдовскому уйти из компании. Тот отказался: «Я независимый бизнесмен, и эту компанию создал не для “Газпрома”, а для себя и своих детей, почему я должен уходить?»[111] Голдовский и «Газпром» придумывали различные варианты дальнейшего существования «Сибура», пока наконец Владимир Путин не придал Миллеру ускорение в нужном направлении.

Во время поездки в Новый Уренгой Владимир Путин заметил главе «Газпрома» между прочим: «Необходимо серьезно относиться к вопросам собственности, а то рот разинете, и не будет у вас не только «Сибура», но и других предприятий»[112]. Этого оказалось достаточно. Миллер качественно произвел зачистку территории от вяхиревского наследия. К непонятливым осознание новой политики «Газпрома» пришло через ночи размышлений в следственном изоляторе.

Глава 13

«Газпром» для своих

Я, например, уверен, что какие-то «друзья и оппоненты» ввели в заблуждение и руководство страны, и того же Миллера. Мы знаем, кто это, но сегодня… не будем об этом говорить.

Восьмого января 2002 г. президент «Сибура» Яков Голдовский приехал в центральный офис «Газпрома» по адресу: Наметкина, 16. Газовый концерн вел переговоры с Голдовским о судьбе нефтехимического гиганта – на следующий день, 9 января, было назначено собрание акционеров СИБУРа. В «Газпроме» глава «Сибура» собирался встретиться с председателем правления Алексеем Миллером и явился к нему в приемную.

Но встреча не состоялась: Миллер не пригласил Голдовского в кабинет. Вместо этого в приемную руководителя «Газпрома» явились работники Генеральной прокуратуры, сообщили Голдовскому, что он задержан, и увели[113].

Днем ранее Генпрокуратура по обращению «Газпрома» возбудила уголовное дело по статье 201 УК РФ «Злоупотребление должностными полномочиями». Началось расследование действий «группы лиц по уводу активов газового монополиста. Кроме Голдовского были также задержаны зампредправления «Газпрома» Вячеслав Шеремет, возглавлявший совет директоров «Сибура», а также вице-президент компании по правовым вопросам Яков Кошиц. Параллельно сотрудники прокуратуры, МВД, Федеральной службы налоговой полиции и ФСБ до глубокой ночи проводили выемку документов в главном офисе «Сибура».