Вразумление, самосотворение и биография - Валерий Николаевич Горелов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В сегодняшнем деле розыска браунинга ему с помощником при наличии всех допусков поставили задачу шляться по Кремлю и задавать вопросы. Эти поиски ему напоминали увлечение мамы искать в потемках времени тени и пытаться с ними общаться. Спрашивать приходилось у живых, и когда те начинали понимать, что от них хотят, то становились совсем грустными. Год 1918 был настолько далек, что казался былинным. В тот день, в послеобеденное время, выставка в Оружейной палате им представлялась последним и простым местом. Там был ремонт, все уже было отстроено и отделано, но еще не заполнено экспонатами. Сыщики попросили у охранника пригласить старшего на пару слов. Старший оказался очкастым и условно бородатым, так как эта борода была настолько редкой, что вся просвечивала. На их вопрос о пистолете он, кажется, разозлился и начал показательно высказывать, что он, вообще-то, ученый-геммолог, а не оружейник. Опера понимающе покивали и двинулись восвояси, но тот их неожиданно остановил словами, что есть история, и, возможно, она будет им интересна. Ученый вдруг стал важен и собран, а история вот какая.
Последние два месяца они готовили помещение, драпировки, устанавливали температурные режимы. В этом деле к ним была прикомандирована уборщица из АХО Кремля, уже немолодая, но работящая и проворная. Она и мусор убирала, и чайник могла вскипятить, только имени ее он не запомнил. Так вот, недели две назад она подошла к нему с просьбой глянуть один камушек, и он ей не отказал; тогда она из сумки достала черную деревянную коробку с камнем, вставленным в крышку. Она хотела вытащить тот камень и продать. Камень был шпинелью, хоть и хорошего качества, но много стоить не мог, зато коробка была шедевром из эбенового дерева, которому было не менее 700-800 лет. Все части коробки были скреплены шурупами из слоновой кости. Красный материал внутри был очень дорогой и художественно исполненный. Никаких знаков на коробке не было, но габариты под пистолет очень даже подходили. Просительнице он объяснил, что изделие не надо уродовать, ибо сам камень ценности не представляет. Если она оставит эту шкатулку, он покажет ее руководству. В ней можно будет в витрине выставить или алмазы, или самородки, но она отказалась, и больше он ее не видел. Сыщики умчались, не попрощавшись. Они стремились донести все это до Петровки, не расплескав по дороге.
***
С этой самой встречи двух лидеров сверхдержав во Владивостоке и порвалась нить паритета идеологии. Стрельнули подаренные Брежневу кольты, и сработала американская усмешка в сторону Ленина. Леонид Ильич понимал, что, если это не исправить и не сделать ответный шаг, то скоро над гробом коммунизма заиграет реквием. Это в тот год Суслов сидел и шмыгал носом, то снимая очки, то вновь надевая их. Тогда он согласился, что война идеологий предполагает войну физическую, с жертвами. В тот год в мозгах кремлевских долгожителей и родилась безумная идея продемонстрировать приоритет своей идеологии танками, и за те мысли, верно, дорогому Леониду Ильичу 1 ноября 1974 года вручен был воинский знак отличия – «Маршальская Звезда».
Пока Андропов от своих подчиненных требовал радикальных действий, было принято решение в отношении Гамильтона: подключить всю резидентуру США для сбора компрометирующей его информации, с целью работы с ним для получения нужных сведений. Не церемониться в методах и не ограничиваться в средствах, а работу по правовому решению вопроса – продолжить. Образ Орлова один – только предательский, он изменник и вор. Старый комсомольский активист понимал, что нерешение им вопроса возвращения в страну формуляра с подписью Ульянова-Ленина зашатает под ним кресло и придушит воротом его же мундира.
В ведомстве Щелокова картинка была такая – все, что нарыли аналитики и притащили опера из Кремля, могло только подтверждать, что у вождя был пистолет, но в этом, по сути, и не было сомнений. «Важняку» на допрос привезли того очкастого ученого, и он вновь под протокол подробно изложил свой разговор с той женщиной, он, кстати, вспомнил ее имя – Полина, и честно признался, что себе хотел купить ту шкатулку, но увы. В протоколе он нарисовал чертеж коробки в примерных размерах. С утра во всех отделениях обслуживания Кремля работали участники следственной группы, и результат появился уже к обеду – были и фамилия, и адрес, и по тому адресу опять отправили его с напарником, вроде как везучих. К счастью, все это было не очень далеко от станции метро Академическая. В хрущевке по улице революционера М.С. Кедрова он вдруг поймал себя на мысли, что в подъезд старается заходить крадучись, как на задержание.
Дверь на третьем этаже сразу по звонку открыли. Женщина, возраста его мамы, никак не тянула на расхитительницу исторических ценностей и вообще на злоумышленницу. Однокомнатная квартира выглядела бедно, но чистенько. В комнате на фанерной этажерке стояла, отливая черными боками, та самая коробка. Женщину вместе с коробкой повезли на Петровку, коробку уже ждали эксперты, через два часа они подтвердили, что в ней хранился тяжелый металлический предмет, весом и габаритами схожий с браунингом-1900. На материале коробки были обнаружены молекулярные частицы кости, золота и серебра. Частиц гари или пороха не обнаружено. У женщины был такой убитый и потерянный вид, что «важняк» даже не повел ее в комнату для допросов с привинченным к полу табуретом и окрашенными шаровой краской стенами. Он усадил ее в кабинете в мягкое кресло, сам заварил чай, остались только он и руководитель следственной группы. Первое, что сказал «важняк», – что ее ни в чем не подозревают и, как только кончится разговор, отвезут домой. От нее лишь хотят услышать историю этой шкатулки. Он заставил ее выпить весь чай и лишь потом начал задавать вопросы. Вкратце история была такой: в 1962 году последний кремлевский квартиросъемщик маршал Ворошилов съезжал на новые квартиры, ее тогда взяли на работу по уборке за ним. Но она после этого осталась в обслуге – убирала, мыла, стирала, делала все, что говорило руководство. В 1967 году летом готовились к празднованию 50-летия Октября и вывозили много хлама из подвалов. Два дня грузили на машины. В этих кучах мусора она и нашла эту коробку, заметив ее черный бок в куче бумаг, которые вывозили на сожжение. Она унесла ее домой и до сего года хранила в ней пуговицы
