Вам — задание - Николай Чергинец

— Ну что, пошли? — сказал Мухин и первым двинулся от блиндажа. — А может, ты вернешься? Спать же, небось, хочешь? — спросил он Купрейчика.

— Нет, мне сейчас как раз надо пройтись, остыть немного.

Дальше шли молча. Вдруг Мухин тронул Купрейчика за рукав и тихо сказал:

— Слева кто-то по снегу идет.

Командиры прислушались, и до их слуха донесся хруст подмерзшего наста. Сами они шли по проторенной дорожке. Лейтенант прикинул: «Идут со стороны артиллерийского НП. А вдруг это немцы? А там опять красноармеец на посту спит?» Купрейчик притронулся к кобуре нагана. А шаги все ближе и ближе.

Комиссар полка тихо приказал:

— Ложись!

Они залегли друг около друга, доставая оружие.

И действительно через полминуты в темноте всплыли четыре расплывчатые фигуры. Они двигались наискось, в сторону переднего края. «Нет, это не наши, — подумал Купрейчик, — одеты в маскировочные костюмы. Наверняка немцы, скорее всего разведчики».

Так показалось и Мухину, поэтому, когда неизвестные оказались на одной линии с лежащими, он громко крикнул:

— Стой! Кто идет?

В ответ брызнули огнем автоматы. Их злобный рокот разбудил ту самую тишину, которой недавно наслаждались командиры. Они сразу же открыли ответный огонь. А ощетинившиеся огнем автоматы начали смещаться быстро левее.

— Уходят! В сторону передовой уходят! — закричал Купрейчик и бросился следом. За ним побежал Мухин. Немцы уходили все дальше. Купрейчик, очередной раз нажав на курок, выстрела не услышал — кончились патроны.

Лейтенант остановился. К нему, тяжело дыша, подбежал Малахов:

— Ушли, сволочи. У меня патроны кончились, в горячке все расстрелял.

— Я тоже. Но уйдут же, гады!

— В сторону взвода Орешко побежали. Выстрелы там же должны были слышать. Постой, а где же Мухин?

Купрейчик оглянулся: «Точно, где он?» В душе появилось смутное чувство тревоги. Они побежали назад. Только сейчас увидел Алексей, что за вражескими разведчиками он забежал далеко, почти к передовой. В этот момент оттуда послышалась стрельба. Сквозь дробь автоматных очередей раздавались винтовочные выстрелы. «Значит, Орешко и его люди услышали нашу стрельбу и встретили немцев», — удовлетворенно подумал Купрейчик и громко позвал:

— Кузьма Андреевич!

И тут же увидел лежавшего на снегу человека. «Мухин? Конечно, Мухин, кому же еще быть! Неужели его зацепило?»

Алексей окликнул капитана и подбежал к лежавшему:

— Что случилось?

Мухин застонал и тихо, сквозь зубы, сказал:

— В плечо и ногу попало. Как глупо!

Купрейчику показалось, что капитан стонет больше от досады, чем от боли.

11

ВЛАДИМИР СЛАВИН

Благодаря подпольщикам и партизанам жители Белоруссии узнавали о многих важнейших событиях на фронте. Листовки сообщали не только о победах на фронтах, но и о успешных операциях партизан, призывали население к активной борьбе с гитлеровцами.

Крепло и минское коммунистическое подполье, участники которого проявляли мужество и изобретательность, ловкость и сноровку. Подпольщики организовывали побеги из концлагерей пленных красноармейцев и командиров и, рискуя жизнью, переправляли их в партизанские отряды, где нужны были боеспособные, обученные бойцы и командиры Красной Армии.

Много вреда причиняли подпольщики оккупантам диверсиями. Они вывели из строя водокачку и водопроводную сеть, и железнодорожный узел около десяти дней оставался без воды. На запасных путях было заморожено почти пятьдесят паровозов.

Володя Славин волновался, переживал, огорчался, что остается в стороне от великих дел. Как-то вечером, сидя в своей комнате, Володя в который уже раз терзал себя мыслью: «Отец вон работает в типографии, достает подпольщикам краску, бумагу, шрифты, часто приносит чистые бланки аусвайсов. А я? Сижу — будто дел никаких нет. В конце концов я должен заняться чем-то серьезным!»

Он с трудом дождался отца и прямо заявил: если ему не дадут дела — начнет действовать сам. Отец, хорошо зная характер сына, тихо сказал:

— Потерпи, сынок, до завтра.

На следующий день Михаил Иванович позвал сына:

— Ну, Володя! Есть работа. Завтра пойдешь устраиваться.

— Куда, папа?

— В мастерскую, где ремонтируют пишущие машинки. Это недалеко от Дома правительства. Начальник мастерской — гражданский немец. Тебя порекомендовали наши люди. Он доверяет им.

— Что я буду делать? — упавшим голосом спросил Володя.

Отец понял настроение сына, спокойно разъяснил:

— Запомни: воевать надо не только минами и винтовками. Нам нужно поддерживать моральный дух населения, звать народ на борьбу. А для этого нужны и подпольные типографии, и пишущие машинки, которых, кстати, нам очень не хватает. А ты сможешь добывать различные детали, будешь знать, в каких организациях есть нужные нам машинки. Но ты постоянно должен держать язык за зубами, иначе, сын, погубишь и семью нашу, и других товарищей. Помни об этом всегда. Никакого бахвальства перед друзьями. Никому, слышишь, никому — ни слова!

Володя посмотрел в уставшие глаза отца и твердо ответил:

— Знаю, папа. Не беспокойся, никто от меня и слова не услышит...

На следующий день молодой Славин пришел в мастерскую в точно назначенное время. Начальник — пухлый, розовощекий, начинающий лысеть немец — долго разглядывал паренька. Тот смущенно топтался у порога. Наконец начальник заговорил:

— Я ест твой началник и казяин. Ты дольшен карашо арбайтен, ферштейн? Ошень карашо арбайтен и любит парядок. Если будешь плехо... могу отнравляйт тебья на воспитыванье в Великая Германия. Понимаешь?

Володя кивнул головой, а сам подумал: «Я тебе здесь наработаю! Сам быстрее пойдешь в свою „Великая Германия“!» Володя чистил и мыл детали, позже стал разбирать пишущие машинки. Мартин из Дрездена — так начальник называл себя — строго следил, чтобы рабочие не опаздывали утром и не уходили с работы раньше, не позволял отвлекаться от дела, запретил перекуры. Его визгливый голос слышался весь день. За каждую провинность он грозил молодым рабочим, что отправит в Германию, а людям постарше — концлагерем.

Первое время Володя присматривался к людям, работал добросовестно, как того и требовал отец. Прошла неделя-другая, и он приступил к выполнению задания: перво-наперво узнал, каким организациям принадлежат поступившие в ремонт машинки, сообщил отцу, а подпольщики выяснили, как можно похитить эти машинки, когда они будут возвращены владельцам из мастерской.

Вскоре Славин и сам освоил ремонт. Однажды из полицейской управы привезли сразу три испорченные машинки. Полицейский, который доставил их, пояснил, что все три были найдены в каком-то заброшенном доме. Володя с деловым видом внимательно осмотрел каждую из них, взглянул на полицейского: