Мошка в зенице Господней. Хватательная рука - Ларри Нивен

— Джекоб, — старческим голосом произнес Бери. — Когда-то у вас было иное мнение о протозвезде.

— О, я так не считаю.

— Это было очень давно, а памяти присуще ошибаться, — продолжал Бери. Его рука блуждала по встроенному в кресло стенографическому шару, а пальцы бегали по клавишам, словно Бери набирал какие-то аккорды. Внутренняя стена холла стала полупрозрачной.

На ней появились два изображения. Все присутствующие увидели Бери и Бакмана на двадцать пять лет моложе, одетые в униформу, модную в те далекие времена.

— Бакман, вам обязательно надо поесть! — сказало изображение Бери. — Набил! Принеси сэндвичи.

— Парни из ИВКФ разрешили мне пользоваться телескопами только тогда, когда им это удобно, — произнес молодой Бакман. — И компьютерами тоже.

— Неужели и то и другое теперь стало для вас доступным?

— Нет. Конечно, вы правы. Благодарю. Только… Бери, это чертовски важно.

— Разумеется, важно! Расскажите мне об этом.

— Бери, а вы разбираетесь в астрофизике? — спросило изображение Бакмана и, не дождавшись ответа, продолжало: — Даже Хорват не считает, что знает больше. Но мошкиты… Бери, им удалось разработать новые теории. Несколько новых математических теорий, имеющих отношение к этому. К Глазу. Мы изучаем Глаз со времен Джаспера Мурчисона. Мы всегда знали, что однажды он может взорваться. А мошкитам известно — когда!

У изображения Бери был такой вид, словно он что-то прикидывает в уме.

— Надеюсь, это случится не скоро?

— Они полагают, что это произойдет 27 апреля 2 774 020 года нашей эры.

— Доктор…

— О, это выглядит комичной пародией на науку, но, черт подери, Бери, они намного ближе нас к Глазу, и они могут это доказать! Затем, здесь еще есть протозвезда.

Изображение Бери вопросительно вскинуло бровь.

— Протозвезда очень далеко, — сказал Бакман. — Она формируется в Угольном Мешке. Я могу это доказать. И она на грани коллапса. Вот-вот вспыхнет.

Молодой Бери вежливо улыбнулся.

— Я плохо в этом разбираюсь, Джекоб. Что вы имеете в виду, говоря вот-вот? Этого времени хватит, чтобы перекусить?

— Ну-у… То, что я имел в виду, случится однажды в ближайшие полмиллиона лет. Но мошкиты долгое время наблюдают за этим. Мой… студент… как вы это называете?

— Финч'клик', — ответило изображение более молодого Бери. (Его сверкающий взгляд смотрел прямо на настоящего, живого магната. Смогло бы человеческое существо издать такой звук?)

— Да. Он говорит, что это займет тысячу лет, плюс-минус сорок.

На экране появился более молодой Набил с сэндвичами и с давно вышедшим из моды термосом.

Бери коснулся стенографического шара, и изображение погасло.

— Видите, Джекоб? Вы были на пути к вашей теории. И меня к ней подводили. Останься вы один, что бы вы решили?

— Что это не мошкиты, — нахмурился астрофизик. — Их математики…

— И доклады о данных, полученных из обсерватории, — вставил Реннер. — Это их мысли.

— Ну, не знаю… Да, да, конечно… Однако, Кевин, вы…

— Что?

— Вы предполагаете, что мой финч'клик’ мне лгал?

— Гм, а ведь такое мне и в голову бы не пришло, — заметил Бери еле слышно. — Чтобы мой финч'клик’ мне лгал?! Финч'клик' Кевина любил подшутить над ним, не без того. Финч'клик' леди Блейн, безусловно, врал ей. Это даже есть в записи.

— Да, — проговорил Бакман печально. — Выходит, Арнофф прав.

— Джекоб? Отправляйтесь вместе со мной к Глазу Мурчисона на «Синдбаде». Вы сможете получить новые данные. Либо вам удастся разрушить модель этого Арноффа, либо вы сумеете доработать ее, как следует очистить от всяких несуразностей, усовершенствовать ее и… в общем, заниматься ею до тех пор, пока половина цивилизации не посчитает ее вашей.

— Я отправляюсь с вами, — быстро сказал астрофизик.

— Смятение и неуверенность в себе — скверная привычка, Джекоб, — сказал Реннер.

— Я просто чертовски устал от бесконечного изучения устаревшей информации.

— А когда, по словам Арноффа, произойдет это… гм… событие? Меня интересует самое раннее время, — спросил Мерсер.

— В прошлом месяце, — ответил Бакман.

Мерсер выглядел озадаченно.

— Тогда это уже случилось, а мы так ничего и не узнали. По-моему, вы говорили, что ваша протозвезда находится в световом годе от любого наблюдателя, не так ли?

— О, — проговорил Сциллер. — Нет, милорд. Со времен Совладения известно, что прыжковые точки Олдерсона образуются почти мгновенно, как ничто другое во всей Вселенной.

— Все это пустая пропаганда, — возразил Бакман. — Мы просто-напросто не знаем, что это на самом деле. Не можем определить, вот так. — В эти секунды астрофизик выглядел задумчиво. — Все действительно интересные события произойдут за последующие двенадцать лет.

— И все же они могут произойти и сейчас, — вмешался Реннер. — Вы хоть понимаете, что это означает? По-видимому, крайне важно, чтобы один корабль из эскадры Безумного Эдди неожиданно зашел в систему Мошки и пробыл там достаточное время, чтобы раздобыть информацию о протозвезде.

— Аллах милосердный, — произнес Бери. Он даже заметно вытянулся в своем кресле. — Что ж, милорд, я обещал вам развлекательный ужин, не так ли?

— Вы и выполняете ваше обещание, — сказал Мерсер.

— Что же я еще могу вам предложить? Я давно собирался отправиться на Новую Каледонию. И был бы более чем рад, если бы вы отправились со мной в это путешествие в качестве гостя.

— Как это щедро с вашей стороны, — произнес Мерсер. — Мне бы хотелось принять ваше приглашение.

— Так почему бы вам его не принять? — осведомился Бери.

Мерсер глубоко вздохнул.

— Ваше превосходительство, я — политик. Мне кажется, преуспевающий, но все-таки — политик. Не знаю, как это произошло, но вы заимели очень могущественного врага.

— Капитана Блейна, — тотчас же сказал Реннер.

— Графа Блейна. Совершенно верно. Надеюсь, мне нет нужды рассказывать всем присутствующим здесь, насколько влиятельна семья Блейнов. И, будучи главными членами Имперской комиссии, они устанавливают политику наших отношений с мошкитами. Старого маркиза постоянно приглашают во дворец. Честно говоря, я не могу позволить себе составить им оппозицию.

— Но ведь нет никаких доказательств, — заметил Сциллер.

Мерсер пожал плечами.

— Ваше превосходительство, я понимаю огромную пользу от вашей дружбы, а удобный круиз, вероятно, — самое малое из всего, что я могу извлечь из нее, но что я могу поделать?