Мошка в зенице Господней. Хватательная рука - Ларри Нивен

— Да, конечно… Компьютер сообщил, что ты женат.

— Да, я бы взял с собой Дженнифер, но… знаешь, ее чувство юмора оставляет желать… — он безнадежно махнул рукой.

— Неужели?

— Именно так.

— Лады, а я бы взял с собой некую Руфь Коэн, но там, где она работает, проводятся короткие тренировочные курсы. А иначе — как же поддерживать себя в форме?

— У меня создается впечатление, что мне уже недолго осталось, но… а, неважно.

— Бруно, ты, что, болен?

— Нет, не болен. Но в последний раз, когда я вылетал с планеты, мой врач наговорил мне всякой чертовщины, Ну и, разумеется, Дженнифер. Не будь этой проклятой повышенной гравитации, было бы прекрасно, но когда выпадает долгий день, я изматываюсь до полусмерти. Вернувшись, я на ногах перенес воспаление легких. Я больше не могу летать. Когда я один в каюте, то испытываю страшную раздражительность и агрессивность. А ведь Спарта — маленькая планета, Кевин.

— Гм. Ты мог бы угодить и в местечко похуже. Ты получаешь все свежие новости, наверняка обошел все музеи…

— Не все. Расскажи мне о музее на Мошке-1.

— Не стоит, ведь на самом деле там все по-другому. Они возили нас туда на лимузинах, которые заказали специально для нас. Остальные машины — все крохотные и какие-то приплющенные. Даже лимузин может складываться так, что становится меньше. Музей там всегда закрыт. Это единственное большое здание, а внутри — искусственная окружающая среда. В одном из помещений лил дождь, словно из ведра. Во всяком случае, мошкитам пришло в голову сводить нас туда.

Сциллер рассмеялся.

— Мы видели слишком многое, чтобы все запомнить, — сказал Реннер. — Там была одна штука, о которой стоило бы упомянуть. Тебе, безусловно, известно о диком Носильщике. В ручных Носильщиках примерно двадцать пять сантиметров роста, и у них две руки. Они таскают вещи. А у той штуки было три руки, да еще клыки и когти. Она еще меньше Носильщика.

К столику подкатился пузатый, коротконогий робот и принес заказанную выпивку. Он быстро соорудил им коктейль из виски и апельсинового сока. После него подошел настоящий — живой — официант. В меню имелась какая-то местная морская тварь, и Реннер заказал ее. Все остальные блюда, доставленные с Земли, не вызвали у него интереса.

— Целый этаж представлял собой макет разрушенного города, — продолжал он. — По нему носились пятилапые крысы и какой-то хищник, способный к мимикрии. Иными словами, мы видели целую кучу каких-то тварей и всю живую окружающую среду, постепенно развивающуюся в разрушенных городах. Сразу мы не разобрались в скрытом смысле увиденного. Мы же совершенно их не знаем. Во всяком случае — пока… Не считая того, что изучается в Институте. Однако доктор Горовиц поклялся, что городские крысы имеют отношение к Воинам. Мы же еще не видели ни одного живого Воина, но на борту колониального корабля, отправленного на Новую Каледонию, у них стоял макет машины времени и силуэтное изображение Воина…

— Война. Постоянная война, — заметил Сциллер.

— Да. С их огромным населением это едва ли может удивить. Бруно, как ты думаешь, можно ли теперь дознаться о человеке, который изобрел презерватив? Он заслуживает памятника.

Бруно долго и заразительно хохотал.

— Господи, как мне тебя не хватало, Кевин!

Принесли еду. Пока они ели, Кевин прислушивался к разговорам вокруг, что давным-давно вошло у него в привычку, и именно поэтому сейчас ему приходилось сосредотачиваться на том, чтобы не слушать. Какой-то молоденький лорд, сидящий за соседним столиком, горько жаловался… на что? Дело в лицензии на рыбную ловлю в верховьях реки Питон. У его семьи имелись эксклюзивные права, а теперь их аннулировали. Это касалось цикла размножения лосося, и несколько бюрократов из низов вынесли решение, что семья Динсмарков не имеет права очень часто отлавливать лосося в верховьях реки во время путины.

Его собеседник, судя по выражению лица, совершенно не сочувствовал лордику. Курт Динсмарк еще очень долго не получит лицензии на рыбную ловлю, несмотря на то, что он младший сын…

Они разговаривают о привилегиях в обмен на долг, и даже не вспоминают о существовании хватательной руки, — подумал Реннер. — Неужели это у них в порядке вещей?

— Мы платим знати чертовски крупное вознаграждение за то, что они движут цивилизацией, — пробормотал он.

— Редко мне доводилось слышать это в подобном истолковании, — сказал Сциллер. — Что ты имеешь в виду?

— Ах, ты об этом? — улыбнулся Кевин. — Мне нравится быть в курсе всего, что бы ни происходило. В сущности, это часть моей работы, что очень приятно, поскольку мне все-таки удается ее выполнять. И вот теперь я слышу что-то о привилегиях.

— Да пусть говорят о чем угодно. В конце концов, они не на службе, — сказал Бруно и быстро вернулся в теме разговора: — Мне известно, что там был еще один музей.

— Да, — произнес Реннер, немного опустив голову. — Но этот музей основан на слухах, причем и на тех, что приходили от мошкитов. Мошкиты убили заблудившихся гардемаринов, что случайно забрели в него. Это весьма необычный музей. Идея его состояла в том, чтобы помочь выжившим заново построить цивилизацию.

— Гм, — хмыкнул Сциллер, осушая свой стакан. — Мне не пришлось по душе заново отстраивать Нью-Чикаго…

Реннер произнес несколько сочувственных слов, потом продолжал:

— Я прекрасно понимаю, что у тебя была масса работы. Но, послушай, я просто подумал… Мне самому через пару часов надо отправляться работать, но… неужели ты испытываешь ностальгию по космопортам? И космическим кораблям?

— Конечно. Новый порт находится в потухшем кратере, там, где, взорвался Промежуточный Купол, и когда-нибудь я отправлюсь прямо туда… О чем ты подумал?

Реннер отложил вилку и извлек крошечное передающее устройство.

— Соедините меня с Горацием Бери, — произнес он.

Он положил переговорное устройство на столешницу, когда покончил с едой.

— В чем дело, Реннер? — донесся до него голос магната.

— У меня есть идея, ваше превосходительство.

— Хвала Аллаху, мои дыхательные упражнения не прошли напрасно.

— Вечером мы пригласили на ужин Бакмана и Мерсера. Что вы скажете насчет еще одного гостя? Это — Бруно Сциллер, адмирал в отставке. Он был моим капитаном, перед тем как меня направили к Блейну. Кстати, именно он передал «Макартур» Блейну. Первый корабль графа. Я пытаюсь рассказать Бруно о Мошке-1, но почему бы ему не выслушать ваши воспоминания о Мошке, да и Бакмана тоже? Эта аудиенция могла бы сыграть неплохую роль.