Роман Брянский - Сычев К. В.

– Мы, татары, не спешим с этим делом, – говорил он смоленскому князю, – ибо женка должна быть готова к рождению детей. А если она слаба и слишком молода, то ей рано выходить замуж. Девица может жить без мужа до двадцати лет. А потом быть девицей позорно! Пусть хотя бы дорастет до семнадцати лет…Тогда станет тебе настоящей супругой!

Князь Роман, по требованию Ногая, помирился с Федором Ростиславовичем. Они теперь сидели рядом на всех ханских пиршествах, однако между собой почти не разговаривали: одно дело – воля татарского временщика, другое же – личная неприязнь!

К концу жаркого лета брянский князь, истомившийся без дела, почувствовал сначала легкое недомогание, а затем и сильную головную боль. Его кидало то в жар, то в холод. – Уж не заразу ли какую прихватил тут в жару? – думал он. – Ведь в землях моего зятя в прошлом году было такое жестокое поветрие: вымерло немало людей! Может, это зло разнесли татары безбожного Тула-Буки? А вдруг я заразился от ногайских татар?

И он стал просить Ногая отпустить его домой. Но великий темник не хотел так рано расставаться со своим видным военачальником, уговаривал его побыть еще несколько дней в кочевье и даже присылал к нему своих лучших невольниц, чтобы развлечь скучавшего князя. Однако Роману Михайловичу было не до них… Он впервые отверг живые Ногаевы подарки. Тогда татарский полководец понял, что князю невмоготу, и разрешил ему уехать. Как ни странно, но в дороге брянский князь несколько отошел от тягостного забытья, в которое часто впадал в Ногаевом стане. Однако по прибытии в Брянск он опять почувствовал себя плохо и слег. Тяжелые думы одолевали Романа Михайловича.

– Вот уж старость подошла, – размышлял он про себя. – Надо ли было заводить себе новую любовь? Молодая Домена уже родила мне сына и снова тяжела…Куда же пристроить ее детей? Конечно, если и второй ребенок будет сыном, я сделаю их славными воинами! А может, будут знатными боярами…Я огражу их от подлой жизни. Не уподоблюсь суздальским князьям! Это их дети от незнатных женок становятся холопами! Это – непоправимый грех! Я такого не допущу!

Хлопнула дверь, и в княжескую спальню вошла располневшая краснощекая Домена. – Как ты тут, батюшка? – спросила она своим чистым певучим голосом. – Тебе не лучше, мой славный голубь?

– Теперь лучше, моя дивная лебедушка, – тихо ответил старый князь. – Как там наш сынок Михаил?

– Твой сынок здоров и весел, батюшка, – улыбнулась, расцветая, Домена. – Играет в горнице со своей с мамкой! Скоро Господь подарит нам еще одно чадо! Будет у него братец или сестрица!

– Ну, а как ты, моя душа, – князь Роман постарался стерпеть набежавшую дурноту, – обустроила тут своих родных? Они не обижены?

– Что ты, батюшка, – улыбнулась Домена. – Мы каждый день благодарим тебя! Мой батюшка пошел приказчиком к славному купцу Избору Ильичу и хорошо справляется с его делами. Он знает грамоту. Тогда в нашей деревеньке проживал один ученый поп, отец Иван, царствие ему небесное! Он обучил грамоте моего батюшку и всех моих братьев! Поэтому моему отцу нетрудно найти работу. Да еще при твоем внимании, мой батюшка и великий князь! Тебя чтут и уважают все знатные люди, поскольку ты их господин! Никто не отказывает моим родным…А мои братья очень хотят стать твоими воинами! И Добр Ефимыч, твой великий воевода, уже взял в твою дружину старших братьев! И молодые тоже просятся в дружину…Но самый младший мой брат с таким мудреным именем – Нафанаил…Отец Иван едва успел его окрестить и скоро умер…Он нарек его Нафанаилом и предсказал, что мой братец станет очень знатным православным попом! Нафанаилу всего шесть лет, но он всем сердцем любит нашу православную церковь! Его водили к нашему владыке, отцу Арсению…И спрашивали, получится ли из него святой муж…Владыка же сказал, что видит в нем, маленьком мальчике, святость и настоящий свет!

– Ну, уж если сам отец Арсений такое сказал, значит, быть твоему братцу или святым человеком, или самим владыкой! – усмехнулся князь Роман. – Кстати, позови-ка сюда, моя верная ладушка, отца Арсения. Мне хочется с ним поговорить.

– Пойду, батюшка, скажу об этом твоему верному слуге. Пусть он приведет сюда этого праведного человека! – сказала Домена и вышла в простенок княжеского терема.

Отец Арсений пришел едва ли не вместе с посланным слугой.

– Да благословит тебя Господь, великий князь! – сказал он, перекрестив больного. – Будь же здоров и спокоен душой!

– Здравствуй, святой отец! – улыбнулся Роман Михайлович. – Садись на скамью передо мной. Расскажи, как ты съездил в Киев?

– Наш славный Киев, великий князь, – покачал головой черниговский епископ, – трудно назвать городом! Там почти нет домов простого люда. Кругом одни развалины! Стоят лишь святая София, Печерская обитель и немного малых церквей…В городе сидят люди великого суздальского князя и изнывают от безделья! Там также было много татар! Они часто приходят в Киев! И надоедают людям того суздальского князя. То им подай серебра, то всевозможных припасов. Но где бедному городу взять все то, что им надо? Одним словом, притесняют их там бусурмане! Отец Максим, наш русский митрополит, очень недоволен тем, что приходится сидеть в разоренном Киеве…

– Научился ли этот пастырь говорить по-русски? – спросил, нахмурившись, князь Роман. – Или все так и говорит только по-гречески?

– Начал говорить и по-русски, – кивнул головой владыка. – Он спросил меня на хорошем русском, почему я, черниговский епископ, сижу в Брянске? Ну, а я ответил ему так: наш, мол, Чернигов – совсем не город и, конечно же, не столица! Одни развалины! Куда же нам деваться? Не успеешь начать службу в святой церкви, а тут тебе – татары пожаловали! А это – осквернение праведной службы! Владыке совсем не нужна зависимость от поганых. Ну, митрополит на это сказал, что он теперь понимает, почему и я и ты, великий князь, не остались в Чернигове!

– Зачем мне этот Чернигов? – усмехнулся князь Роман. – От него осталось только почетное название! Однако же кому только не хотелось получить звание великого черниговского князя? Если бы мы раньше все это знали…Мой покойный дядюшка, князь Андрей Всеволодыч, держался за этот Чернигов, как бес за грешную душу! – князь перекрестился. – Им хотели обладать также князья Всеволод Ярополчич и его сын Андрей! Они часто ходили к великим суздальским князьям и просили их помочь им овладеть разоренным Черниговом…Суздальские князья обещали им Чернигов еще при жизни моего дядюшки! Они просили ярлык для Всеволода Ярополчича аж в ордынском Сарае! А моего дядюшку не признавали великим князем! Это принесло несчастным жалобщикам только погибель! Как-то, несколько лет тому назад, этот князь Всеволод и его сын Андрей поехали в Орду…Тогда мой дядюшка собирался на старости лет жениться…И вот они бесследно пропали то ли в Орде, то ли в дороге…Что с ними стало – никто не знает!