За гранью - Марк Энтони

 Остановившись на развилке, Трэвис посмотрел по сторонам, словно раздумывая, потом свернул налево. Дальше пошли знакомые места. Скоро покажется вход в Северную башню, отведенную Трифкину-Клюковке и его странствующей труппе. Оставалось только надеяться, что Трифкин не забыл о своем обещании помочь. Впрочем, склерозом тот вряд ли страдал. Трэвис подозревал, что в памяти маленького человечка сохранились воспоминания о делах и событиях куда более древних, чем стены цитадели, — возможно, столь же древних, как сам Сумеречный лес.

По спине под туникой стекали липкие струйки пота, рука то и дело непроизвольно касалась рукояти заткнутого за пояс стилета. Трэвис подумал, что остальные, должно быть, уже заняли намеченные планом позиции. Обратного пути нет — даже если бы ему вдруг пришло в голову все отменить. Тяжело вздохнув, он принялся размышлять, чем займется, если переживет эту ночь.

Быть может, откроешь таверну в городе, Трэвис? Люди любого мира нуждаются в салунах и прочих увеселительных заведениях, где можно хоть на короткое время отвлечься от повседневных забот.

Мысль о возврате к прежней профессии вызвала у Трэвиса невольную усмешку. Неплохая реклама: единственный на Зее держатель салуна с другой планеты.

Подкованные каблуки ковбойских сапог выбивали размеренную дробь на каменных плитах пола. Он с сожалением покосился на потрескавшуюся кожу стоптанной, износившейся обуви. Трудно сосчитать, сколько лиг проделал он в них по дорогам этого мира. Хорошие были сапоги! Жаль, скоро совсем развалятся. Надо будет обзавестись новой парой, когда вернется… если вернется…

Легкий отдаленный гул заставил Трэвиса сбавить темп и прислушаться. Он оглянулся. Никого. Должно быть, просто ветер завывает за стенами крепости. Он снова ускорил шаг.

Гул приблизился, усилившись до громкого механического жужжания, от которого начали вибрировать пол и стены.

Трэвис застыл на месте, уже понимая, что это никакой не ветер. Он знал, что означает этот звук. До конца жизни не забыть, наверное, связанных с ним кошмарных событий. Что-то горячее обожгло ладонь. Он скосил глаза. Камень в рукоятке кинжала пульсировал злыми багровыми сполохами, предупреждая о близкой опасности.

— Нет! — прошептал Трэвис, затравленно озираясь.

Бледное сияние озарило темный арочный проем впереди. С каждой секундой оно разгоралось все ярче и делалось все интенсивней. Жужжание целиком заполнило черепную коробку, вытеснив все прочие звуки. Трэвис завороженно уставился прямо перед собой, не в состоянии пошевелиться, как маленький зверек, выхваченный из мрака светом автомобильных фар. Свечение приобрело ослепительную яркость сварочной дуги, но веяло от него не жаром, а мертвенным холодом. А вслед за этим показались они — стройные, высокие силуэты, движущиеся с ужасающей, омерзительной грацией и быстротой.

Накатившая волна животного страха без остатка смыла предательское оцепенение. Трэвис повернулся и бросился бежать. Стук сапог по каменному полу сопровождался гулким биением рвущегося из груди сердца. Добежав до развилки, он бросился направо, откуда пришел, но через несколько шагов круто затормозил: дальний конец коридора окутался светящимся облаком. Враги брали его в клещи!

Вернувшись к перекрестку, Трэвис устремился в другую сторону. На бегу сунул руку во внутренний карман и крепко сжал железную шкатулочку. Преследователям был нужен Камень. Он притягивал их как магнитом, а их огромные глаза обладали способностью различать малейший след исходящей от него невидимой магической эманации. Пока Камень скрыт железными стенками футляра, у него еще остается маленький шанс сбить погоню со следа.

Коридор снова разделился. Куда? Направо? Налево? Трэвис свернул направо и почти сразу попятился назад, встреченный нарастающим гулом и отблесками бледного сияния в противоположном конце прохода. Он метнулся назад и ринулся влево, но и там его ожидала та же безрадостная картина. Бледные Призраки перекрыли все пути к отступлению. Он завертел головой. Что делать? Куда бежать?

— Сюда! — прозвучал за спиной чей-то голос.

Не было времени рассуждать и раздумывать, кто его невидимый спаситель и откуда он взялся. Трэвис повернулся и нырнул в открывшийся прямо в стене проем, которого — он мог поклясться! — еще мгновение назад здесь не было. Теплая рука легла ему на запястье и мягко, но властно повлекла в глубь помещения. Сзади послышался сопровождаемый шипением скрежет камня о камень, и, когда Трэвис непроизвольно оглянулся, взору его предстала сплошная каменная плита, наглухо перекрывшая вход и отрезавшая от него погоню.

Вскоре глаза его привыкли к полумраку, едва рассеиваемому единственной масляной лампой, подвешенной на цепи к потолку. Переведя дух и немного оправившись от потрясения, Трэвис переключил внимание на нежданного избавителя.

— Леди Кайрен! — изумленно воскликнул он.

Темно-красные губы графини разошлись в иронической улыбке.

— Я вижу, вы уже пришли в себя, Трэвис Уайлдер.

Вспомнив о преследователях, Трэвис еще раз оглянулся назад.

Женщина сухо рассмеялась.

— Не стоит беспокоиться, мой друг, — заверила она. — Даже они не умеют проникать сквозь стены.

Странно, в ее голосе не было страха — лишь презрение и нескрываемая ненависть. В голове у Трэвиса зароились смутные подозрения, которым он, впрочем, решил пока не придавать значения. Непонятно, правда, как она его разыскала, но дареному коню, как говорится, в зубы не смотрят. Главное, она его спасла. А теперь нужно срочно разыскать Мелию, Фолкена и всех остальных и сообщить им о появлении в стенах Кейлавера Бледных Призраков.

— Как мне попасть отсюда в пиршественный зал, миледи? — обратился он к Кайрен. — Мне необходимо поговорить с Фолкеном и леди Мелией.

Графиня, шелестя юбками, приблизилась к нему почти вплотную. Сегодня она выглядела по-другому, не так, как во время их первой встречи в саду, хотя, пожалуй, не менее соблазнительно. Тугое, обтягивающее платье с закрытым верхом выгодно подчеркивало все изгибы и выпуклости ее роскошной фигуры. Зеленые глаза по-кошачьи ярко сверкали в темноте двумя крупными изумрудами чистейшей воды.

— Забудь о них, красавчик, — промурлыкала Кайрен, обдавая его жарким дыханием и резким ароматом духов; от нее исходил еще какой-то сладковатый запах, отдаленно напоминающий запах тления. — Теперь они тебе больше не понадобятся.

Она потрепала его по щеке, потом положила руки ему на плечи, скользнула обжигающими ладонями по груди, по бедрам…

— Что… что вы хотите этим сказать? — прошептал Трэвис, пытаясь унять дрожь возбуждения и не в силах отвести взгляд от ее расширившихся и словно превратившихся в бездонные озера глаз.