Вторая реальность - Алла Сергеевна Демидова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И теперь – лечу в Канаду студенческим рейсом, чтобы подешевле. Вокруг – молодые ребята, может быть, летят на каникулы к родным или просто покататься на лыжах. Я сижу, втиснутая в узкое кресло между двумя арабами. Один читает Питера Устинова, а другой, справа, – наушники в ушах, спит, иногда похрапывает, иногда нюхает кокаин. Пересесть некуда – свободных мест нет.
Что меня заставило попросить Боби́ купить дешевый билет на этот рейс? Экономия? Нет – платит за билет приглашающая фирма. Неопытность. Незнание их жизни. Мы привыкли к «Аэрофлоту», а там – все равно, летишь ли ты 1-м классом или «общим». Тот же запах, то же равнодушие стюардесс. Та же невкусная еда.
Я не подозревала, что здесь разница в цене билетов (а она большая) так определяет разницу комфорта. Но ко всему привыкаешь… Уже не кажется, что тесно. Едят все аккуратно, на подносе не устраивают помойного ведра, как наши (только что возвращались с испанских гастролей «Аэрофлотом», со мной рядом сидели две молодые, накрашенные, «экипированные» во все заграничное – из нынешних бизнесменок. Так у них через секунду, как в обезьяннике, на подносе было отвратительное месиво).
Обратно летела полупустым рейсом и опять окунулась в «парижскую жизнь». Так холодно-горячо, бедно-богато живу всю жизнь. Ко всему привыкла. Это меня даже образовывает, и я уже легче отношусь ко всем перепадам жизни. Она у меня хаотична. А ведь ритуалы, как это ни парадоксально, дают свободу, но ритуально жить так и не научились.
Июнь, 1997
Я на театральном фестивале в Sitges – небольшом, очень красивом городке на берегу моря недалеко от Барселоны. Невольное сравнение с сочинским кинофестивалем – тоже на берегу моря.
Мне не хочется критиковать наш кинофестиваль – чудо, что он вообще существует, что киношники, пресса, продюсеры и бесконечное количество детей, мужей и жен могут бесплатно кормиться, купаться, общаться и смотреть новые фильмы.
Здесь, в Испании, – хорошая гостиница, лучше, чем в Сочи, хотя обслуживают ее несколько человек. Сколько было обслуги в Сочи – не подсчитаешь, на каждом этаже, например, четыре горничные. Здесь – две на всю большую гостиницу. Тем не менее всё успевают, каждый день меняют постельное белье и полотенце. Но кормят в Сочи обильнее три раза в день, много, вкусно (кто дает на это деньги?). Здесь утром – обычный гостиничный завтрак, без излишеств. Потом выдают талон на десять долларов – можешь доплатить еще двадцать и поесть в любом ресторане. Ужин не предполагается.
В Сочи каждый день, с утра до вечера, фильмы, на которые мало кто ходит. Все сидят или у моря, или в кафе. Здесь вечером – по два спектакля, и достать на них билет очень трудно, залы переполнены.
В Сочи принято менять туалеты, на открытии и закрытии актрисы появляются в вечерних платьях. Здесь – майки, шорты, джинсы с утра до вечера, и официальных церемоний нет.
…Когда идешь, например, по улице в Париже, никто ни на кого не обращает внимания, ты в толпе, но ты один. От этого не устаешь. И смотришь только на небо и на прекрасную архитектуру. В Москве же, которую очень люблю, я стараюсь не ходить по улице. Там все немного ряженые и постоянно друг друга осматривают. И даже не в толпе – толкаются. Почему? Я, кстати, замечала: плохие актеры на сцене всегда толкаются. Они не видят себя в пространстве и не замечают расстояния между собой и партнером. От некоторых актеров «Таганки» я всегда старалась держаться на сцене подальше.
Мелкие и большие неприятности… Как научиться адекватно реагировать на них? Я – гипотоник, у меня парадоксальные реакции, и иногда я мелкие неприятности воспринимаю более болезненно, чем большие. Как научиться принимать эти «неприятности» как урок? Искать, в чем была ошибка. Или принимать эти жизненные катаклизмы как неизбежность общего естественного хода явлений и поступков. И как научиться после них быть другим человеком? Чище.
Малый трактат о пластике
В последнее время все чаще и чаще можно слышать, что актеры утратили культуру слова. Это, конечно, верно. И оттого, может быть, утрачено еще более ценное – искусство трагедии.
Однако театр – искусство не для слепых. Актерское искусство не только слышимое, но и видимое. Нужно найти смысл роли не только в слове, но и чисто театрально – зрительно. Пластикой.
Основатели учения об эмоциях Джеймс и Ланге выдвинули в конце XIX столетия теорию, согласно которой мы не потому смеемся, что нам смешно, а нам потому смешно, что мы смеемся. Прямая зависимость чувств, эмоций от мимики и пантомимы! Они утверждали: «Сожмите кулаки, стисните зубы, наморщите лоб, вообще мимикой и пантомимой изобразите гнев – и вы сами начнете переживать это чувство».
О такой же зависимости писал и Шекспир:
Когда ж нагрянет ураган войны,
Должны мы подражать повадкам тигра.
Кровь разожгите, напрягите мышцы,
Свой нрав прикройте бешенства личиной!
Глазам придайте разъяренный блеск —
Пускай, как пушки, смотрят из глазниц…
Сцепите зубы и раздуйте ноздри;
Дыханьем рот держите; словно лук,
Дух напрягите. – Рыцари, вперед!
(Переводя на простой язык, можно сказать: топнул ногой – потом рассердился.)
Видимо, все-таки условно-рефлекторная связь, зависимость чувств от мимики существует.
Но в театре в конечном результате мимика – у актера, а вызываемое этой мимикой чувство – у зрителя. Чтобы во время спектакля вызвать нужное чувство у зрителя, на репетициях подбирается органически точный жест, который первоначально продиктован точным чувством.
Дабы понять природу этой органики, надо вспомнить механизм возникновения условного рефлекса. Как человек ведет себя при первом ожоге? Сначала он чувствует боль, потом он отдергивает руку. Когда же вырабатывается рефлекс, отдергивание происходит еще до того, как возникает ощущение боли.
Чтобы сыграть то же самое на сцене, я должна на репетициях сначала представить, пережить в уме этот болевой удар, и тогда движение руки будет естественным, органичным. Одним словом, пластика вначале рождается в голове: она будет тем точнее и действеннее, чем ярче представляешь, переживаешь в уме чувство своего героя. Потом постепенно, от репетиции к репетиции этот условный рефлекс закрепляется – и во время спектакля отточенная пластика актера вызовет верное чувство у
