Предпоследний кролик - Юлия Принстова

— Кэт не должна жертвовать собой, чтобы спасти нас, из-за того, что ты тащишь в дом всякую дрянь! Это было несправедливо, отправлять Кэт! Несправедливо было отдать Стрелу Жертвы Мари, и несправедливо отдать ее кому бы то ни было другому! Эту стрелу надо вернуть ее хозяину. В этом справедливость! Ты пойдешь и отдашь ее ему!

— Дай-ка, я посмотрю — Кэт протянула было руку, чтобы взять стрелу

Но Стар завопила "нет" И дернула ее за руку.

— Это кажется не просто стрела Клара, это та самая стрела. Которую я носила в бар. Которую выиграла Мари. У нее Глаз. И пирамида. И царапина вот там, рядом с пером, — Кэт опять протянула было руку, чтобы показать, но Стар опять стукнула ее по руке и даже оттолкнула ее в сторону.

Кэт решила, что драться со Стар сейчас не будет.

А Тиша склонилась над стрелой.

— Да, царапина есть

— Верни ему эту стрелу, просто верни! И не ходи туда больше, не смей туда ходить! — завизжала Стар. Ты погубишь нас всех!

— О, я крайне роковая женщина, я погублю еще многих — начала опять свои приколы Тиша, хотя они сейчас были совершенно не к месту,

— Но тебя, Стар, я губить не буду. Потому что ты — дура! — быстро закончила она, и, пока Стар набирала воздух для следующей тирады, схватила стрелу и со смехом убежала

— Подожди, а как же я, — закричала ее вслед Кэт, но Тиша даже не обернулась. А Стар схватила ее за руку так крепко, зашипела на нее так грозно, и, что хуже всего, потащила к бабушке так уверенно, что Кэт перестала вырываться. Слопала обед и под пристальными взглядами Стар трудилась до заката на грядках. Похоже, сегодня не видать ей волшебного замка.

В тот день Тиша так и не вернулась. Только под утро, когда Стар все-таки сморило сном, Кэт смогла выскользнуть из дома. Но замок Клара оказался для неё невидим и недоступен, какие прежде.

Тиша не вернулась ни под утро, ни на следующий день.

Бабушка заперлась в своей комнате и всю ночь жгла ароматные масла и говорила с молельными камнями.

Но и на следующий день Тиша не вернулась. Стар ходила с красными глазами и поджатыми губами. А бабушка опять всю ночь говорила с камнями, а утром сказала сестрам, что Тиша жива, но они больше никогда ее не увидят. Она теперь в другом мире, сказала бабушка. А мы будем жить, как умеем, в этом. Жертва принесена, — сказала бабушка. Мы этого не просили, но жертва принесена. Теперь, если увидете шанс, что судьба намерена исполнить ваше желание или что-то подарить — просто хватайтесь за это и не упускайте. Все сбудется, потому что счет уже оплачен. Так сказала бабушка. А потом ушла и опять всю ночь молилась. Кэт же не хотелось хвататься за что-то там. Ей хотелось забраться под одеяло и плакать.

Кэт не понимала, как это так — вчера у тебя была сестра, а потом раз — и ее больше нет, и никогда не будет. Клара она тоже больше не видела. Выходит, и точить кинжал и вспоминать приемы драки ни к чему.

КЭТ. Сказка о пирамиде

Много вечеров спустя бабушка все-таки рассказала им со Стар о Пирамиде и Глазе.

Это была страшная история о кровавых божествах, что сидят в пирамидах и требуют кровавых жертв, выглядывая их своим единственным, но зато вездесущим глазом.

На землю тех, кто построил пирамиды и поил божества кровью своих врагов пришли чужие люди, завоеватели. И божества дали тем, кто кормил их так долго, мужество и силы, много, достаточно, чтобы умереть в битве, но не достаточно, чтобы победить. Потому что боги любят сильных. А вновь пришедшие были сильнее, и у них было оружие, которым можно пролить больше крови. Они понравились Богам. Завоеватели хоть и не несли им кровавые жертвы, но щедро поливали кровью землю, и их пирамида брала из земли столько, сколько не было никогда раньше. После долгой битвы Боги позволили пришельцам убить хозяев земли. Новые хозяева не понесли старых убивать к пирамидам. Они не делали громких красивых ритуалов. Но кровь ушла в землю, и пирамиды ушли в землю и божества вдоволь насытились. Один лишь глаз остался сверху, чтобы видеть жертвы и смерти. Глаз был невидим, но явился одному из завоевателей, и тот нарисовал его. И сила вошла в тот рисунок. Рисунок понравился всем, и кто-то попросил такой и себе. И с каждым новым изображением Глаза сила его росла. Глаз давал силу своим владельцам — но лишь тем из них, кто готов был убивать. Завоеватели изобразили Глаз на своих знаменах, а потом и на своих деньгах. Они лили кровь во имя своих кровавых божеств, даже не зная о том, а божества давали им силу. Вскоре завоеватели создали свою могучую империю. А их глаз все еще смотрит — где пролить кровь, чтобы увеличить империю и силу свою и своих служителей. Смотрит с каждого своего изображения.

Это была страшная сказка.

ДЖЕЙН. Лунейрас,3

Мари пропала, как будто ее и не было. Исчезла в никуда. Может, так и выглядит Дисквалификация? Но что такого сделала Мари, чего не сделали бы они все?

Также пропал и Клар.

В баре обсуждать происшедшее уже перестали. Они уже устроили прочесывание леса, уже нашли остатки ловушек — и той, что сделала Джейн, и той, в которую она попала. Нашли место, где Джейн слышала крик и видела капельку крови, крови же не нашли. Нашли даже пространственный тоннель с того места, где Мари оставила свои последние следы, и вышли через него на окраину Шепчущей рощи. Дальше расследование застопорилось.

Теперь, когда Клар ушёл, все внезапно осознали, что они творили последнее время, и чем это могло для них закончиться — и предпочли поскорее забыть об этом.

Искать больше никто ничего не хотел. Впрочем, как и устраивать конкурсы, пить или вспоминать о Кларе.

Что ж, прошло уже больше недели. И с тех пор более семи раз, а вернее, каждый вечер, второе кресло вырастало рядом с ее домашним озером, и в нем нагло разваливался и пил ее напитки ни кто иной, как Гош. И это было неизбежно, потому что Джейн все-таки надо было с кем-то обсудить… все это.

— Турист увез красотку с собой, — говорил Гош, — Ты же помнишь это нытье — “все надоело, как отсюда