Дикая и опасная - Кира Стрельникова

Не иначе как от нервов плохо контролировала соображалку.

— Трусиха, — усмехнулся Верден. — Даже попробовать не хочешь.

«Тебе надо, ты и пробуй», — вертелось на языке, но мне хватило ума промолчать. Такой Тим, спокойный, уверенный в себе, откровенно пугал, потому что я не знала, чего от него ожидать. Вот сейчас он просто обнимал одной рукой, не пытаясь ни залезть под халат, под которым кроме трусиков и коротенькой маечки ничего больше не было, ни облапать за всякие места. Держал за подбородок и пристально пялился, поблескивая в густом полумраке глазами.

— Расслабься, Сонька. — Он наклонился чуть ниже, и я плотно сжала губы, делая глубокие вдохи и усмиряя взметнувшийся страх — умом понимала, что эта эмоция тут лишняя, плохого мне делать не собираются, но поди убеди подсознание… — Это не больно, честно.

— Пусти, а? — процедила я сквозь зубы, сердце гулко колотилось в груди от какого-то тревожно-волнительного, не совсем понятного мне ожидания.

— Да не бойся. — Его голос стал совсем тихим, бархатистым, и, черт, похоже, тело лучше меня знало, как реагировать, потому что, пока я суматошно собирала по закоулкам сознания самообладание, оно расслабилось, немного откинувшись на руку Вердена, и ему стало как-то подозрительно жарко.

А я снова испугалась, только теперь совершенно незнакомых ощущений, вытеснивших застарелый страх боли и насилия. Я понятия не имела, что сейчас делать, потому что интуиция, как ни странно, сигналов бедствия и тревоги не подавала. Палец Вердена медленно обрисовал контур моих губ, потом еще раз, и еще, пока я не перестала их сжимать с упорством партизанки, поклявшейся не сказать ни слова проклятым фашистам.

— Просто поцелую, и все. — В шепоте альбиноса отсутствовали привычные самоуверенные нотки, но и слащавой нежности тоже не слышалось, однако слова звучали мягко, успокаивающе. — Не понравится, отпущу…

Его губы коснулись моих, не дожидаясь ответа, я напряглась и одновременно растерялась — что делать-то?! По факту, ведь первый раз целуюсь с кем-то… Непроизвольно стиснула зубы, чутко прислушиваясь к себе и пытаясь уловить отголоски отвращения, понять, нравится мне или нет, и пропустила момент, когда действовать начал Верден. А именно, медленно поглаживать языком, одновременно слегка покусывая, но не пытался покушаться на пространство за зубами и заставить открыть рот. Отметила, что его пальцы уже не держат подбородок, а переместились на затылок, легонько массируя, и все вместе оказалось… неожиданно приятно. Особенно то, что альбинос не переходил границ, не распускал рук, и вообще действовал на удивление осторожно — мелькнула странная мысль, будто на вкус пробовал. Никаких звездочек перед глазами, головокружения или тем паче пресловутых мурашек, как в женских романах, однако я млела от происходящего, расслабившись настолько, насколько это было возможно. Признаюсь, в тот момент Верден усыпил мою бдительность, и страх отступил на задворки сознания, выпустив на первый план доселе незнакомое мне удовольствие. Не знаю, сколько времени вот так пролежала у него на руке, позволяя целовать себя, он отстранился первый.

— Ну? — Верден тихонько рассмеялся. — Не умерла? Мир?

Я выпрямилась, благо меня уже не держали, и встала, одернув халат.

— Перемирие, — коротко взглянула на него, невольно отметив, что мои губы слегка покалывало, и их очень хотелось облизнуть или потрогать пальцем. — Ты не ответил насчет партнерства.

— Сонь, я командиром буду, старшим по званию. — Верден откинулся на спинку скамейки, посмотрев на меня снизу вверх. — Мне придется приказы отдавать и решения принимать те, которые нужно, а не те, которые тебе нравятся, — разъяснил он то, о чем я, в принципе, и так догадывалась. — И тебе придется подчиняться мне.

Ну, понятно, равноправия не дождусь. Я прищурилась и посмотрела на альбиноса еще разок.

— Приручить не пытайся, — отрывисто произнесла, с безнадежностью понимая, что он не отвяжется, с работой так уж точно. — Я не зверек и вестись на твое обаяние не собираюсь.

— О, а я таки обаятельный в твоих глазах? — насмешливо поинтересовался Верден, заложив руки за голову. — Прогресс, однако.

— Да иди ты! — рявкнула я, выведенная из себя невозмутимостью старосты, и рванула дверь коридора, твердо намереваясь пойти спать.

Тоже мне, соблазнитель… Но я могла гордиться собой: один поцелуй не заставил меня тут же растаять и растечься лужицей и броситься в объятия Вердена с криком: «Вася, я ваша навеки!» Страстного желания повторить не испытывала, хотя и врать себе не стала: было приятно и мне понравилось. Ладно, пора на боковую, не хочется завтра на медитации уснуть ненароком. Вот, кстати, сяду назад и посмотрю, чем живут мои одногруппники, заодно цвета аур повторю. Верден сказал, что просто хочет меня? Проверю. Если не врет, будет фиолетовым отсвечивать с зеленоватым — признак экстрасенсорных способностей. Если что другое, тоже увижу.

Вернувшись в комнату, я свернулась калачиком под одеялом и моментально вырубилась. Кошмары не снились, равно как и эротические сны с участием красноглазого недовампира.

Дальше я с головой окунулась в учебу, напрягаясь по полной, так что на всякие глупости времени просто не хватало. При каждом удобном случае оттачивала упражнения по медитации, доводя до автоматизма, изучала Таро по книжке, наугад вытаскивая карту и стараясь понять ее значение, а потом Николаич подкинул еще одну идейку, вручив ящик и посоветовав просить в него спрятать что-то и по тем же картам пытаться угадать. Ольга тихо офигевала, когда я безошибочно определяла ее фото с паспорта — вытянув «Королеву» Посохов, что означало женщину-шатенку, потом сторублевую купюру — какая-то карта масти Монет, проще не придумаешь, и на закусь — любимый кастет Грановской, «Сила», по которой не сразу опознала предмет, и для подтверждения карта Мечей, что говорило об оружии. Ну так и повелось: после неизменной физкультуры медитация, потом упражнение с коробкой. Потом перекрестный допрос друг друга по лекциям, зубрежка рун по демонологии — нам начали рассказывать о способах нейтрализации всяких гадов с помощью пентаграмм и рунных формул. И спецзадания Николаича, кои я регулярно получала от него.

После успешной сдачи зачета по медитации мы начали осваивать следующую ступень — умение видеть ауры без долгой концентрации. Точнее, у меня теперь получалось за пару-тройку глубоких вдохов почти сразу находить точку равновесия, частично расслабившись и убрав ненужные мысли, и мир вокруг расцветал. Кстати, Верден, к моей досаде, не соврал: когда я смотрела на него, его энергетическая оболочка ровно переливалась густо-фиолетовым цветом с неизменными зелеными всполохами, становившимися постепенно ярче — альбинос тоже не стоял на месте в плане развития способностей.