Временно и навсегда - Ширли Айртон

– ?

– Именно. Вожделение, страсть, похоть… Я имею в виду, что между нами возникло нечто. Некие химические процессы. Похоже, я просто не могу оторвать руки от тебя, а ты от меня.

При упоминании о том, где находятся его руки, Майкл протяжно застонал и сжал ее грудь еще сильнее.

Глаза Сандры были еще полны желания, голос ее дрожал. Она облизала пересохшие губы и прошептала:

– Я думаю, мы с этим справимся. Страсть – одна из функций нашего организма, так? Все равно что необходимость выпить воды или принять ванну. Так что я думаю, в этом нет ничего противоестественного, нам надо иногда встречаться.

– Так мы можем продолжать?..

– Но не здесь и не сейчас.

Майкл наконец пришел в себя от нахлынувших на него эмоций.

О Господи! Действительно, что это на них нашло? Как они могли? Прямо здесь, в клинике, в двух шагах от палаты больных…

– А вот после работы…

Он уставился на Сандру. Лицо ее раскраснелось, волосы были растрепаны, блузка – расстегнута и почти не прикрывала грудь… Боже, она все-таки сведет его с ума!

– Ты хочешь сказать, что нам с тобой следует заниматься сексом?

– Да, но только по выходным. В оставшиеся два месяца…

– А что потом, по истечении этого срока?

Она закусила губу.

– Сейчас ты должен отпустить меня, Майкл. Мне надо идти. Прости, но, как мы уже говорили, мы с тобой разные, слишком разные…

Он не ослышался? Он правильно ее понял? Отлично!

Любой на его месте просто прыгал бы до потолка от счастья, услышав такое неожиданное предложение. Еще бы! Роскошная, невероятно сексуальная красотка предлагает тебе себя, а через два месяца великолепного, потрясающего, незабываемого секса ты свободен, гуляй на все четыре стороны и… никаких обязательств: ни белого платья, ни обручальных колец, ни марша Мендельсона.

Похоже, ему действительно стоило плясать от счастья. Но… почему-то не хотелось.

– Сандра, ты заслуживаешь большего.

– Но это то, чего я хочу.

Она медленно выгнула спину так, чтобы ее тугие, набухшие, горячие соски коснулись его обнаженной груди, и ритмично потерлась ими о его тело. Майкл едва сдержался, чтобы не закричать. Она улыбнулась и отпрянула от него.

– Ну что, Майкл? Нас ждут пациенты.

– Я выйду первым…

В этот момент в дверь настойчиво постучали. Они чуть не подпрыгнули от неожиданности.

– Сандра! Ты здесь? – Это была Кристина. – У нас пациент в третьем кабинете. Нужна твоя помощь. Са-а-андра?!

– Да. Я здесь. – Она поднесла палец к губам, показывая Майклу, чтобы тот молчал.

– Эй, открой! – Ручка задергалась, и Майклу пришлось упереться ногой в дверь. – Ты что, закрылась? Что ты там делаешь?

– Я… Я сейчас… Я выйду через минуту.

Сандра стала судорожно приводить в порядок свою растерзанную блузку и укладывать растрепанные волосы, а Майкл – застегивать пуговицы на рубашке и молнию на спущенных брюках.

Голос за дверью превратился в шепот:

– Сандра, ты что там с доктором Джаретом, да?

Сандра с ужасом посмотрела на Майкла. А Кристина все никак не могла остановиться:

– Ладно, знаешь что? Я пойду сейчас в третий кабинет и сошлюсь на непредвиденную ситуацию. Что-нибудь объясню. Я думаю, пациент поймет. А вы двое… Вы продолжайте в том же духе.

За дверью послышались удаляющиеся шаги. Майкл взглянул на перепуганную Сандру и разразился гомерическим хохотом.

– Нет, мы не продолжим, – с трудом процедил он сквозь зубы. – Во всяком случае, не сейчас и не в этой тесной комнатушке.

Он взглянул на себя сверху вниз и с ужасом подумал, что навряд ли белый халат сможет скрыть явные признаки его возбужденности.

Голос Сандры вернул его к реальности:

– Ну, так мы пришли к соглашению или нет?

– Насчет чего? Чтобы спать вместе?

Она покачала головой.

– Нет, как раз «спать вместе» – плохая идея. Она предполагает какие-то стабильные отношения, а значит – ответственность, взаимные обязательства…

Господи, а ведь она права, сто раз права! Да, она не хочет никаких стабильных отношений. И он тоже.

Но почему тогда его руки просто чешутся от желания схватить ее в объятия и не отпускать?

Она закончила застегивать блузку, подняла наверх свои непослушные волосы и закрепила их на затылке заколкой.

– Увидимся, – прошептала Сандра и направилась к выходу.

Майкл схватил ее в объятия, развернул к себе лицом и перезастегнул неправильно застегнутую пуговичку на блузке. Ох уж эти женщины! Никак не могут без няньки.

Но он на эту роль не подходит, нет, увольте! Ему вдруг захотелось куда-нибудь скрыться, убежать.

– Спасибо, – с нежностью произнесла Сандра и поцеловала его в щеку.

Потом она ушла. А он остался сидеть на груде халатов и никак не мог привести свои мысли в порядок. И сидел он до тех пор, пока его возбуждение полностью не улеглось и пока он не принял надлежащий вид.

Его вдруг вновь пронзила все та же навязчивая мысль – бежать! Бежать из этой маленькой душной комнаты, налево по коридору, потом вниз по ступенькам на улицу, на воздух, вон из этой клиники, вон! Да, именно так!

Майкл поднялся на ноги, решительно вышел из кладовки… но повернул не налево, а направо, в сторону приемного покоя, где его ждали пациенты…

В этот вечер Сандра была одна. Она сидела на диване, ничего не делая, тупо уставившись взглядом в противоположную стену.

Она пообедала вместе с Кристиной, провела сеанс ароматерапии и сделала несколько йоговских упражнений. Но ничто не помогло. Не удалось расслабиться и отделаться от какого-то нервозного состояния.

Наверняка эта непонятная внутренняя напряженность никак не была связана ни с денежными вопросами, ни с делами клиники. Сандра винила во всем духоту той маленькой кладовки, в которой… произошло то, что произошло. Да, именно духота, нестерпимый жар вскружили ей голову – и она позволила Майклу многое, слишком многое…

В другой ситуаций она не была бы столь безрассудна, не позволила бы его жадным губам так бесстыдно целовать себя, а его сильным рукам так безнаказанно гулять по всему ее телу…

При этих воспоминаниях у нее закружилась голова, ноги ослабели, а бедра и грудь напряглись от внезапно нахлынувшего желания.

Господи, где его носит? Почему он не здесь, у ее ног? Почему не сжимает ее в горячих объятиях, не срывает с нетерпением с нее одежды?

Она выглянула в окно. Никого. Только ее машина в одиночестве стоит в дальнем углу парковки. Ее тело заныло от неудовлетворенного желания.

Всего несколько недель назад она была убеждена, что секс, каким бы обоюдожелаемым и полезным с точки зрения здоровья он ни был, имеет право на существование только в рамках моногамных отношений, основанных на любви.