Преследование - Обри Кларк

Адам схватил ее за плечи и яростно встряхнул.

— Очнись! — закричал он. — Охотники ушли!

Невероятно, но слова Адама настигли Кэсси в том длинном запутанном лабиринте, где она блуждала. Она очнулась и мутным взглядом осмотрелась по сторонам.

Вначале на глаза ей попались Крис и Даг, потом она увидела Шона и Мелани. И хотя ее глаза застилала какая-то пелена, она смогла разглядеть на их одеждах мерцающие метки, поставленные охотниками. Знак был у каждого из них. Кэсси повернулась к Диане и увидела, что и на ее рукаве мерцает метка. С Адамом было то же самое; когда Кэсси указала на нее пальцем, он отмахнулся:

— Знаю. Видел.

Кэсси наклонила голову и увидела на груди своей рубашки такое же мерцание. Теперь все они были в одинаковом положении. Весь Круг получил метки охотников. При этом Кэсси ощутила странное спокойствие, как будто самое плохое уже случилось, и теперь можно двигаться вперед, — нов этот миг Фэй так ужасно закричала, что у Кэсси застыла в жилах кровь.

Фэй стояла на коленях и трясла неподвижное тело Сюзан. Все бросились на крик, но Адам успел первым. Он упал перед Сюзан на колени, пощупал пульс на шее и на запястье, прислушался, пытаясь уловить дыхание, и закричал:

— Вызывайте скорую!

Никто не двинулся с места. Глаза Сюзан уже остекленели. Лицо ее напоминало безжизненную маску.

— Она умерла, — сказала Фэй скорее себе, чем Адаму. — Она умерла, спасая мне жизнь.

— Нет, — вздрогнул Адам, отказываясь поверить в случившееся.

Он попытался сделать Сюзан искусственное дыхание рот в рот, потом нанес удар по ее грудной клетке. Слишком поздно.

Кэсси опустилась на колени, чтобы своими глазами увидеть то, что ни один из них не хотел признавать. На лбу Сюзан ярко сияла метка, оставленная охотниками на ведьм.

На кладбище, куда пришли отец Сюзан и все члены Круга, шелестел листвой легкий ветерок. День был невероятно солнечным, но от этого Кэсси лишь чувствовала себя еще более виноватой. Она может наслаждаться этим солнцем, а Сюзан не сможет уже никогда. Сюзан была такой беззаботной, она умела в любой ситуации видеть забавную сторону. Как случилось, что все они стоят здесь под лучами яркого солнышка, а ее сейчас засыплют тяжелой черной землей?

Это было несправедливо и бессмысленно.

По кладбищу меж несколькими маленькими прудами бежали извилистые ручейки. Его восточная сторона выходила к изрезанной линии морского берега, с запада тянулись невысокие, покрытые лесом холмы, а далеко на севере, возвышаясь над всем пейзажем, громоздились гранитные утесы. Место было очень красивым. Почему вся эта красота лишь подчеркивала ужас потери и смерти? Не потому ли случались трагедии? Чтобы открыть людские глаза на это чудное великолепие, чтобы заставить нас ценить радость?

Только Дебора нашла в себе мужество произнести над гробом Сюзан короткую прощальную речь, выразить в нескольких словах то, что чувствовали члены Круга. Кашлянув, она с теплотой посмотрела на отца Сюзан.

— Мы недооценивали Сюзан, — сказала Дебора, и кто-то истерически хихикнул. — Но она сама этого хотела, чтобы потом удивлять нас своим остроумием и интеллектом, своей добротой и щедростью и, конечно, незабываемым сарказмом. А какими изысканными всегда были ее макияж и одежда. Сюзан — чистая душа. — Слезы душили Дебору. — Чистая насквозь. Нам всем будет ее не хватать.

Плакали все, но всего тяжелее было Фэй. Рыдания так сотрясали ее, что она едва стояла на ногах. Чтобы звук ее плача не мешал церемонии, она отошла в сторону и прислонилась к сухому дереву.

Кэсси несмело подошла к Фэй, словно к раненой уличной кошке, одновременно испытывая жалость и соблюдая осторожность, готовая, если нужно, отпрянуть в любой миг. Кэсси попыталась обнять Фэй, но та резко отбросила ее руку:

— Я не нуждаюсь в твоей жалости. Оставь меня в покое.

— Фэй, — сказала Кэсси, — ты не виновата. Не казни себя.

Фэй злобно уставилась в землю:

— Это должна была быть я. Я должна лежать в этом ящике, а не она.

— Фэй.

— Нет, Кэсси. Тебе-то легко говорить, что никто не виноват. Ты спасла тот день. Ты героиня. Вот только на крыше Сюзан оказалась из-за меня, и она заслонила меня от смертельного проклятия. Поэтому не утешай меня. Я этого не заслуживаю.

Кэсси понимала чувства Фэй: ей и самой не хотелось, чтобы стало легче. Сейчас Фэй наказывала себя, и Кэсси не могла ей помешать. Она еще на шаг приблизилась к Фэй, но уже не пыталась до нее дотронуться и просто молча стояла рядом, уважая ее горе. Кэсси надеялась, что Фэй по крайней мере не будет так одиноко в ее покаянии.

Обе они издалека смотрели на погребальную церемонию. Гроб опустили в землю, и все было кончено. Ничего не оставалось, кроме как разойтись по своим машинам.

Кэсси взяла Фэй за руку и повела по траве к остальным. Подойдя, она протянула свободную руку Адаму. Все они — все одиннадцать — торжественно и печально шли через кладбище, но Кэсси чувствовала, что каждый шаг все больше отдаляет их друг от друга. Эта утрата нарушила то, что их связывало, и ослабила их верность.

Кэсси посмотрела на свои пальцы, переплетенные с пальцами Адама. Она хотела увидеть ее — серебряную нить. Увы, ее не было.

Странно, в связи с похоронами захолустный городок Нью-Салем ожил. Люди, которых Кэсси раньше никогда не видела, заполняли дом Сюзан, они несли отцу Сюзан цветы и еду. Он был вежлив, но безразличен. Наверно, требовалось время, чтобы до него дошла в полной мере боль утраты. Кэсси так хотелось подойти к нему и как-то объяснить, что произошло с его маленькой девочкой. У него, наверно, было много вопросов. Но Кэсси сдерживалась: некоторым вещам лучше оставаться невысказанными. Да и как такое можно объяснить.

Диана прижалась к Кэсси и прошептала ей на ухо, показывая на букет лилий:

— Посмотри, они от Макса.

Кэсси видела, что Диане больно и невыносимо тяжело, что Макса нет рядом сейчас, когда она больше всего нуждается в нем. Кэсси не смогла бы пережить этот день, если бы рядом не было Адама. Но ведь Адам не был заклятым врагом Круга.

Диана с тоской коснулась одной из лилий:

— А знаешь, я порвала с ним.

Кэсси постаралась не показать Диане, какое облегчение принесли эти слова.

— После того, что случилось с Сюзан, я поняла, насколько это на самом деле опасно, — продолжала Диана. — Я сказала ему, что должна быть с Кругом.

— Ион согласился?

— У него нет выбора, — сказала Диана, оглядев комнату, будто в надежде, что Макс вот-вот войдет.

Кэсси понимала, ведь сама она однажды предала Адама во имя Круга и дружбы с Дианой. Она подумала, что сказать Диане. Макса не было на крыше в ночь битвы. Быть может, он не такой плохой и задумался над тем, чем занимаются охотники. Но Кэсси не могла игнорировать факты: именно Макс поставил метку на Фэй; именно его отец убил Сюзан — Сюзан, которую они похоронили меньше часа назад. Кэсси была рада, что Диана порвала с ним, по крайней мере на время.

— Послушай, Диана, — сказала Кэсси, — никто не знает, что нам готовит будущее. Мы не можем предугадать, что еще произойдет между тобой и Максом. А сегодня у тебя есть друзья. Мы здесь, рядом с тобой, — и дружба наша будет даже крепче, чем раньше.

— Ты права. Я благодарна тебе, правда. — Диана помолчала. — Я бы так хотела, чтобы все было нормально. Ты понимаешь, о чем я?

— Да, — ответила Кэсси, глядя на Адама, который встречал тех, кто приходил в дом, благодарил их за контейнеры с едой и цветы и провожал в гостиную. Он всегда готов был прийти на помощь, всегда оставался благородным рыцарем. Как могла Кэсси судить Диану за то, что она полюбила человека с таким сложным характером, зная, что этот выбор от нас не зависит?

— Знаешь, что я думаю? — сказала Кэсси, обнимая Диану. — Иногда мы не можем дать точного определения того, что такое нормально.

22

Поздно вечером, когда все скорбящие разошлись по домам, Круг собрался в гостиной Дианы. Все сидели неподвижно, прижавшись друг к другу и глядя в пространство, словно в ожидании чего-то. Все молчали, слушая, как проливной дождь барабанит по крыше и яростные порывы ветра бьются в стекла эркера. Грозовое ночное небо за окном отливало розоватым — любимый цвет Сюзан.

Никто не знал, как начать разговор, хотя ясно было — его не избежать. Невысказанные слова висели в воздухе, как призраки: если бы не появилась Кэсси, любой из них мог погибнуть. А теперь смертельная метка охотников за ведьмами мерцала на груди каждого члена Круга. Странная это была ситуация — они горевали о смерти друга и втоже время были благодарны за то, что спаслись.

Фэй, обхватив колени руками, сидела поодаль от всех на краю дивана. Ее глаза были пустыми и тусклыми от изнеможения. Кэсси понимала, что потребуется немало времени, прежде чем снова Фэй станет собой, но даже тогда она уже будет другой, не такой, как раньше.