Иллюзия страха - Дарья Александровна Демидова

– И что?!

– Стекло разбито, – бросил он и прыгнул.

Оказался в холле и огляделся. Звенящая тишина стояла в библиотеке. Дверь в кладовку была открыта. Он кивнул в ту сторону появившимся рядом друзьям, а сам заглянул в читальный зал. Там было пусто.

– Твою мать! – выругался Ворон, зайдя в кладовку, и повернулся к Марку.

Тот все понял без лишних слов и прыгнул на второй этаж.

Куб был разбит. Крупные осколки стекла усыпали черную кожу «Хроник». Марк переключился на сущность, и помещение исказилось. Потеряло четкость, появились мрачные тени, казалось, что он попал в фильм с испорченной кинопленкой. Только тонкий серебристый ручеек человеческого страха, тянувшийся к нему из глубины узкого прохода между стеллажей, оставался четким.

Марк пошел по следу. В конце прохода увидел размытый силуэт с серебристым сгустком эмоций в голове. Силуэт вскрикнул и кинул в него продолговатый предмет.

Он махнул рукой, отправляя предмет на стеллаж, и вернулся из мира сущности.

– Не подходите! – взвизгнула Маша.

Марк протянул к ней руку, но остался на месте.

– Мари, успокойся. Все хорошо. Это я, Марк Голицын.

Она размазала слезы по лицу и еще сильнее вжалась в стену.

– Не подходи, – срывающимся голосом повторила она.

– Мари, я не причиню тебе вреда. – Он начинал нервничать, не понимая, как заставить девушку пойти с ним. – Помнишь сон… – осторожно заговорил он и, увидев, что Маша на секунду перестала трястись, продолжил: – Сон, Мари, где мы ехали в машине… Я тебя подвозил и рассказывал про акудзин и про то, где я раньше работал, про то, что вампиры едят суп с чесноком… Помнишь?

– Так это был не сон… – прошептала Маша.

– Нет, Мари, не сон. – Он сделал шаг вперед.

Зря. Девушка схватила с ближайшего стеллажа увесистый том и кинула ему в голову. Успел остановить книгу у самого лица. Взял ее в руку и глянул на обложку.

– Черт, Мари! Вы хоть знаете, что это бесценный экземпляр Вацлава Ношика! – с досадой воскликнул он.

Марк положил книгу на ближайшую полку и снова обратился к до смерти перепуганной девушке:

– Мари… Маша, я не причиню тебе вреда. Прошу, поверь мне. Я не монстр из сказок.

– Как и тот… тот… У вас тоже глаза! – истерически взвизгнула она.

– Боги, я сейчас обожрусь!

Марк обернулся. За спиной стоял Ворон, и видно было, что он ел ее страх.

– Ворон, мать твою! Какого хрена? Уберись на хер отсюда! Я пытаюсь ее успокоить, а ты только усугубляешь! Убью, если кто-то тут еще питается ею! Понятно?!

Ворон вернул глазам обычный вид и поднял руки, сдаваясь:

– Ладно-ладно, не ори. Я просто хотел спросить: что делать? Звать группу? К нам уже прислали Мишу. Хотят узнать, все ли нормально.

– Давай я сначала с ней разберусь, а потом со всем остальным?

– Ладно-ладно. Я понял, – примирительно сказал Ворон и исчез.

Марк сделал глубокий вдох, затем медленный выдох и повернулся к Маше:

– Мари, пожалуйста, давай спустимся вниз и спокойно поговорим…

Маша, все еще дрожа от страха и заливаясь слезами, истерично замотала головой, напрочь отказываясь хоть как-то контактировать с этим существом.

– Мари, черт возьми! Он убил ее! Убил еще двух девушек до нее! И дальше будет убивать! – взорвался он и тут же пожалел об этом.

Закрыл глаза, сжал кулаки и до зубовного скрежета стиснул челюсти.

– Он шел за мной… Я слышала… – пролепетала Маша и сползла по стене на пол.

Он открыл глаза и посмотрел на сжавшуюся на полу Машу. Она сидела вполоборота, обняв колени, и раскачивалась, как помешанная.

Марк приблизился и опустился рядом. Осторожно коснулся ее волос. Замер. Реакции не последовало.

– Все хорошо, Мари. Мы уйдем отсюда туда, где безопасно. Вставай.

Он потянул ее вверх и выдохнул, поняв, что сопротивляться она уже не будет. Поставил ее на ноги, поддерживая, прижал к груди и прыгнул.

– Голицын, это еще что за… Это что – человек?! – взревел Константинов.

Марк не придумал ничего лучше, чем перенестись в отдел. Теперь он точно знал, что убийца не из своих. Все они были здесь уже несколько часов.

– Это не просто человек, – процедил он, крепко держа дернувшуюся в его руках девушку. – Это – свидетель. Труп в библиотеке. Мы в кабинете Кирилла.

Не дав начальству ничего ответить, он снова прыгнул.

В кабинете Марк усадил Машу на мягкий диванчик, стоящий возле окна, откинул с ее лица растрепанные волосы и порывисто вздохнул. Надо было приводить ее в порядок, но как – он не знал. Вообще ничего не знал, кроме одного: пока не выяснит, что видела Маша, ни на шаг от нее не отойдет.

Голицын достал из шкафа, где Кирилл хранил сменную одежду, чистое полотенце и попытался стереть слезы с ее лица. Понял, что сухим ничего не сделаешь. Огляделся и увидел графин с водой на подоконнике и пару стеклянных стаканов. Смочил полотенце, обтер ей лицо, и этим вроде немного удалось привести Машу в чувство. Затем Марк вылил остатки воды из графина в стакан и приложил его к губам девушки.

– Ну давай, попей немного, – проговорил он, пытаясь не разлить воду на Машу, которую била крупная дрожь.

Наконец она сделала несколько больших глотков и закашлялась. Он подождал, пока пройдет приступ, сел рядом и усадил ее на колени, прижав к груди как маленького ребенка.

– Ничего, все будет хорошо, – шептал Марк, гладя ее по волосам и укачивая.

Но это не особо помогало. Она все равно тряслась, но хоть не вырывалась, и то хорошо.

•••

Кирилл присел рядом с трупом Натальи и прикрыл глаза. Плюнуть, что ли, на это? Константинов ясно сказал, куда ему катиться. А там Лена и Каролина, по которым Кирилл так соскучился. Море, солнце и нет маньяка.

– Вот же гад, – выругался Миша Ростов, которого прислал Константинов.

– Поздравляю, у нас свидетель, – раздался за спиной голос Ворона, который ходил искать Марка. – Точнее, свидетельница. Главное – живая свидетельница! Хоть и человечка.

Кирилл встал и посмотрел на друга:

– Студентка Марка?

– Она самая. Почуяли страх?

– Так это от нее? – присвистнул Миша.

– Ага. Она, короче, невменяемая пока, но это пока. Сейчас Демон ее в чувство приведет… если сам очухается. Какой-то он слишком нервный.

– Он с ней спал, – сказал Кирилл, глядя в пустоту.

– Со студенткой?

– Нет. – Калинин махнул рукой в сторону трупа.

– У-у-у, а я и не знал, – протянул Ворон.

– Калинин! Почему не доложил?! – раздался из холла голос Константинова.

Кирилл хмыкнул и вышел из кладовки:

– Вы же сами сказали, что я уволен.

– Я? Сдурел, что