Девочки Тора (СИ) - Маар Чарли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я нахожу в себе силы кивнуть и забираю бланк.
— Спасибо! Ты лучшая.
В таком же полубессознательном состоянии дохожу до офиса Торецкого, ради приличия стучу несколько раз, после чего захожу и кладу бланк на стол перед боссом.
— Стас передал.
Тор поднимает на меня взгляд, а затем медленно опускает его на бланк и почему-то его глаза будто замерзают в этот момент.
— Это что?
Без названия
Глава 21
Аня
— Это что? — Торецкий хватает меня за руку и оттягивает рукав блузки, оголив огромный фиолетовый синяк.
Я теряюсь. И не просто теряюсь, а меня охватывает самая настоящая паника.
Никто и никогда раньше не видел моих синяков. Я и сама смотрю на них в эту минуту так, будто впервые вижу. Будто это не со мной всё сейчас происходит.
— Он бьёт тебя, Аня? – словно сквозь вату звучит следующий вопрос Торецкого.
Мои глаза суетливо шарят по его лицу, мигом отмечая, как желваки на скулах мужчины стали подрагивать, губы сжались, а брови сошлись на переносице. Никогда не видела столько эмоций на его лице, пока здесь работаю.
– Аня? Ты слышишь? Муж тебя бьёт, верно?
Он никогда раньше не обращался ко мне на «ты», но разве это имеет значение перед тем фактом, что сейчас, впервые за мучительные годы брака, кто-то узнает про мою самую большую тайну и мою самую мучительную боль? — Это не ваш..е дело, Максим Константинович, — тяжело сглатываю и опускаю взгляд, чтобы не видеть сгущающуюся темноту в глазах босса.
Одновременно с этим пытаюсь выдернуть руку, чтобы поскорее покинуть кабинет.
Я просто… не могу ему обо всём рассказать. Что он скажет? Что я сама виновата? Что по своей воле отказываюсь менять жизнь? Эти слова просто добьют меня.
И чем он сможет помочь? Посоветует обратиться в полицию? Как бы всё хуже не стало.
— А дочку? Дочку тоже? — Торецкий практически рычит, игнорируя мою попытку выдернуть руку и уйти.
Я не хочу отвечать на его вопросы о моём муже. Я вообще не хочу говорить о муже. Ни с кем. Всё, что я хочу, это забрать мою девочку. Узнать, куда её собираются увезти, и не позволить этому случиться. Моё упрямое молчание, видимо, ещё сильнее его злит. Во всяком случае, мне кажется, будто я вижу в его глазах вспышки гнева. Это другой гнев. Не тот, который обычно сверкает в безумных глазах Игоря. Здесь что-то другое. То, что я пока не могу понять.
Тишина повисает над нами бетонной плитой. В какой-то момент я думаю, что сейчас Торецкий отпустит меня, даст мне уйти, и я дальше пойду сходить с ума от паники и страха, пытаясь найти несуществующее заведомо решение о том, как забрать собственного ребенка из лап мужа-тирана и его таких же ненормальных родителей, а затем вдруг раздаётся жёсткое: — Вы к нему больше не вернётесь. Я вас себе забираю.
Это самое последнее, что я ожидаю услышать. Точнее, я совсем этого не ожидаю.
Наверное, поэтому сначала впадаю в оцепенение. Просто смотрю на босса, словно он обезумел, и не могу произнести ни слова.
Он же это не серьёзно? Ну, то есть, он не может говорить серьёзно.
– Что?
– Я сказал, что забираю вас себе, – Торецкий поднимается из-за стола и вынимает телефон из кармана брюк.
– Вы с ума сошли?! Что значит, вы забираете нас себе?
– То и значит. И нет, я не сошёл с ума.
– Тогда как вы можете говорить такое?! Вы… с чего вы вообще такое предлагаете! Вы же практически меня не знаете! Я вам никто!
Тор окидывает меня странным взглядом, но ничего не отвечает. Набирает какой-то номер на мобильнике и прикладывает телефон к уху.
– Машину ко входу через десять минут.
– Максим Константинович, не игнорируйте меня!
– Я тебя не игнорирую, Аня, – он сбрасывает вызов и сжимает телефон пальцами. – Скажем так, у меня есть причина поступить сейчас таким образом.
– Какая ещё причина?
– Моё личное искупление, Аня.
– Это не ответ! – у меня перехватывает дыхания от спокойствия, с которым Торецкий продолжает этот разговор, в то время как земля буквально уходит у меня из-под ног.
Я будто попала в какой-то киношный сюжет, так как в жизни сто процентов не может происходить ничего подобного.
– Это мой ответ. Всё остальное не имеет значения, и знать тебе этого не нужно. Я ещё тогда на благотворительном вечере в первую нашу встречу и в первое общение с твоим мужем понял, что в вашей семье происходит что-то плохое. У меня чуйка на подобные вещи. Не просто так много лет проработал в полиции.
– Это никаким образом не объясняет того факта, что вы собираетесь забрать нас с дочерью себе. И я вас не просила об этом!
– А ты хочешь остаться с мужем? Чтобы рано или поздно он тебя убил?
Нечестно.
У меня буквально ребра трескаются от этих двух вопросов. Получить возможность убежать от мужа – это самое многое, о чем я только мечтать могла. Но разве это вообще реально?
– Вы не имеет право такое спрашивать… – шепчу, чувствуя, как переносицу начинает щипать от подступающих слёз.
– И всё же, я спрашиваю. Ты осознаёшь, какой опасности подвергаешь себя и дочь, допуская подобное? – Тор кивает на мои руки.
Я сразу невольно прячу их за спиной, чтобы скрыть синяки.
– Такие люди не меняются, Аня. Дальше будет только хуже. Пока не дойдёт до того, что он серьёзно покалечит тебя или того хуже…
Всё я прекрасно осознаю… И каждый мой день, видит бог, похож на ад. Каждый раз я боюсь, что Игорю окончательно снесет крышу.
– Вы же говорили, что люди сами не хотят себя спасать… Почему вы, вдруг, мне помогаете?
Тор поджимает губы и на мгновение отводит взгляд в сторону.
– Хочу в этот раз всё сделать правильно. И всё же, заметь, я задал тебе вопрос – ты хочешь остаться с мужем? Ты не ответила. Или ты всё-таки хочешь избавиться от этого человека? Могу предположить, и я уверен в этом почти на сто процентов, что он использует дочь для манипуляций над тобой.
Вздрагиваю как от удара.
– Значит, я попал в точку, – тут же кивает Торецкий, молниеносно считав мою реакцию.
– Вы не понимаете… я не могу уйти от мужа… Это невозможно…
– Я тебя забираю, ты не слышала? Это не просто уйти, Аня. Ты будешь под моей защитой. И твоя дочь тоже.
– У него полно связей! Он нас найдёт. Он сумеет обойти все углы и…
– Этот ублюдок, – сощуривает глаза Торецкий, сунув руки в карманы брюк, – настолько тебя запугал, что ты поверила в его неоспоримый вес в обществе. На самом деле, он что-то стоит только благодаря поддержке пузатых кошельков, которую получил благодаря отцу. Весь его вес и положение в обществе сотрется в мгновение ока, как только правда о его поведении в семье выльется наружу. Если бы ты не была сиротой и сама имела поддержку…
– Что?! Подождите-ка! Откуда вы знаете… Откуда у вас информация о моих родителях?! – щёки вспыхивают от одной мысли, что этот человек зачем-то наводил на меня справки.
– У меня есть отдел безопасности. Каждый новый сотрудник проверяется. Все важные данные фиксируются в личном деле.
Ну, конечно, здесь есть отдел безопасности!
«Идиотка… Уже напридумывала, что он специально о тебе информацию собирал».
– В любом случае, я не смогу просто так уйти… Ничего не получится… – качаю головой и тяжело сглатываю вязкую слюну.
– Почему же? – Торецкий смотрит на наручные часы. – Машина будет через пять минут. Заберешь дочь и…
– Дочь увезли, – шумно выдыхаю, чувствуя, как нижняя губа начинает дрожать от вновь подступающей истерики. – Родители мужа увезли дочь… И я не знаю, куда… А без неё я никуда не поеду. И если я не вернусь домой, Игорь… он не вернёт мне мою девочку…
Глава 21
