Князья тьмы. Пенталогия. (Звездный король - Машина смерти - Дворец любви - Лицо - Дневник мечтателя.) - Джек Вэнс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«А что говорят регистрационные записи о компании «Гектор»?»
«Ничего. Она никогда не публиковала проспект, объявляющий о продаже акций».
«Все это приводит меня в замешательство», — признался Герсен.
«На самом деле все очень просто, — возразил Аддельс. — Это типичный случай жонглирования документами, позволяющего недобросовестным людям безнаказанно нарушать свои обязательства».
«Акции «Котцаша» все еще предлагаются на бирже?»
«В биржевом индексе указана номинальная стоимость одной акции «Котцаша» — один сантим. Не зарегистрировано никаких заявок на покупку или продажу этих акций. Другими словами, никакого спроса на них нет».
«Следите за рынком, — посоветовал Герсен. — Как только кто-нибудь захочет продать акции «Котцаша», покупайте их».
Аддельс скорбно покачал головой: «Вы бросаете деньги на ветер».
«Оттиль Паншо придерживается другого мнения. Насколько мне известно, он остановился в Соборе».
«Вы не шутите? Невероятно! Вот уж, действительно, повод строить догадки!»
«Меня это обстоятельство удивляет не меньше, чем вас. Не беспокойтесь, однако — заседание суда назначено на завтра. Председатель Дальт не допустит никаких отговорок: тайное станет явным».
«Если нас не опозорят и не посадят в тюрьму. Ваша затея висит на волоске! Учитывайте, что Паншо — в высшей степени пронырливый жулик!»
«Если все получится, Паншо сможет вернуться восвояси, не потерпев никакого ущерба — меня его судьба мало интересует».
«Когда вы говорите «все получится», вы имеете в виду, что вам удастся заманить Ленса Ларка в Эстремонт?»
«Именно так».
Аддельс энергично пожал плечами: «Прошу прощения, но я вынужден заявить, что вы гоняетесь за призраком. Пусть Ленс Ларк — маньяк, озверевший палач — все, что угодно. Но он не дурак!»
«Поживем — увидим. А теперь прошу меня извинить — председателю суда пора обедать».
Точно в назначенное время председатель Межпланетного суда справедливости Дальт чинно прошествовал в ресторан Собора: бледнокожий человек с чопорной прямой осанкой, с холодным и суровым лицом, окаймленным плотными черными кудрями. Его церемонно-элегантный костюм давно вышел из моды; другие посетители оборачивались, провожая глазами поразительную фигуру неумолимого юриста, проходившего к своему столу.
Судья заказал скудный обед: салат и немного холодной жареной птицы. Покончив с едой, он застыл в многозначительной задумчивости над чашкой чая.
Сидевший неподалеку сухощавый человек не слишком складного телосложения встал и приблизился к судье: «Ваше превосходительство, председатель суда Дальт? Не могу ли я присоединиться к вам на минуту?»
Обратив на ходатая тусклый тяжелый взор, председатель Дальт произнес, сухо и размеренно: «Если вы — журналист, мне вам нечего сказать».
Сухощавый субъект вежливо рассмеялся, как если бы судья удачно пошутил: «Меня зовут Оттиль Паншо, и я ни в коем случае не журналист». Паншо ловко, почти незаметно опустился на стул напротив судьи: «Завтра вы будете рассматривать дело банка «Куни» против владельца звездолета «Эттилия Гаргантюр» и других. Надеюсь, вы не сочтете слишком неуместным предварительное обсуждение этого дела со мной».
Оттиль Паншо — хрупкий, уже немолодой человек с большой головой и подвижной, благожелательной физиономией, в щегольском темно-малиновом костюме, расшитом коричневато-черными узорами — выдерживал пристальный взгляд верховного арбитра Дальта с любезным апломбом: «Какая из сторон, по вашему мнению, занимает преобладающую позицию? В некотором смысле меня затрагивают интересы ответчика, хотя, конечно, я ни в коем случае не хотел бы докучать вам неподобающими просьбами. Это экстраординарное дело, и некоторые его элементы могут никогда не стать достоянием гласности — тем не менее, они могли бы помочь вам яснее представить себе сложившуюся ситуацию».
Веки председателя Дальта устало опустились, выражение его лица стало еще более отстраненным и безжизненным: «Меня не интересуют внесудебные заявления представителей сторон».
«Само собой! Будьте уверены — я всего лишь хотел бы познакомить вас с некоторыми фактическими обстоятельствами, относящимися к делу; они достаточно убедительны сами по себе, без дополнительных разъяснений».
«Что ж, продолжайте — я вас слушаю».
«Благодарю вас, ваша честь! Прежде всего, я представляю владельца «Эттилии Гаргантюр». Это судно арендовано транспортной компанией «Гектор», подразделением инвестиционного фонда «Котцаш», главным исполнительным директором которого являюсь я. Все это прекрасно и замечательно — но конечным владельцем звездолета является некий Ленс Ларк. Вам знакомо это имя?»
«Ленс Ларк — пресловутый преступник, объявленный в галактический розыск».
«Совершенно верно. Именно поэтому он не видит никакой возможности предстать перед Межпланетным судом в системе Веги и удостоверить свою личность. Это нереально в принципе. Тем более, что во всех практических отношениях функции владельца судна выполняю я. Поэтому я предлагаю выслушать в суде мои показания — вместо того, чтобы вызывать в суд Ленса Ларка».
Бледное лицо председателя Дальта сохраняло каменную неподвижность: «На предварительном слушании я постановил, что только лицо, являвшееся фактическим владельцем звездолета в момент заявленного правонарушения, может давать показания, непосредственно относящиеся к делу. Не вижу причин для отмены моего решения. Какие-либо особенности биографии такого свидетеля несущественны и не могут повлиять на установленный порядок судопроизводства».
«Разумеется, — с невеселой усмешкой отозвался Оттиль Паншо. — Ваша точка зрения заключается в том, что Ленс Ларк не должен был становиться преступником, если хотел, чтобы суд принимал во внимание аргументы в его пользу».
Председатель Дальт позволил своим губам изобразить призрачный намек на улыбку: «Вот именно. Заседание суда состоится завтра. Находится ли упомянутый свидетель — Ларк — в пределах юрисдикции суда?»
Оттиль Паншо понизил голос: «Могу ли я допустить, что наш разговор носит неофициальный и конфиденциальный характер?»
«Я не могу брать на себя подобные обязательства!»
«В таком случае я не могу ответить на ваш вопрос».
«Ваша осторожность сама по себе свидетельствует о многом. Приходится допустить, что этот свидетель, если пожелает, может лично явиться в суд».
«Предположим на минуту — исключительно в качестве гипотезы — что это так. Если Ленс Ларк сможет дать показания собственной персоной, согласитесь ли вы их выслушать наедине, за закрытыми дверями?»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
