Заговорщик - Андрей Шаганов

Неделя пронеслась как один день. В отсутствие Виски мне приходилось работать за двоих, но успеть всего сразу я не мог, поэтому процесс несколько замедлился. Именно в это время почти всем нашим клиентам сразу понадобились медные капсулы со стальными наконечниками и взрывоопасной начинкой. В нашем реестре они значились под названием: «Заклепки взрывные, для сшивания стальных листов». Я не успевал принимать заявки и осуществлять поставки. К счастью, наш Шеф, словно предвидя спрос, прислал нужный товар в огромном количестве. Радуясь тому, что мастеровитым клиентам не на что жаловаться - разве что только на мою медлительность, - я не вникал в суть происходящего, хотя некоторые вещи меня удивляли. Например: для чего нужны фермерам скафандры высокой защиты, бывшие в употреблении? Или стальные шлемы? Не овощи же они будут сажать в таком снаряжении. Но, с другой стороны, деятельность компании была совершенно законна и разрешена правительством планеты, что подтверждалось выданным нам патентом.

После бурных дней я проводил не менее бурные ночи. Нолли появлялась, как правило, приблизительно через час после окончания моего рабочего дня. Она тоже где-то работала, но меня менее всего интересовало где. Дверной автомат уже узнавал ее, но все равно впускал только с моего разрешения - такова была составленная нашим боссом программа. Нолли, едва появившись в доме, сразу наполняла его своим неистощимым весельем, и мне казалось, что сам воздух меняется с ее приходом. Я жадно дышал и не мог надышаться ароматом ее духов, а милый щебет словно бы впускал в помещение дюжину экзотических птичек, поющих каждая свою незамысловатую песенку. Карие глаза Нолли, всегда чуть влажные и таящие в себе некую загадку, без которой женщина становится пустой и неинтересной, гипнотизировали меня и погружали в нирвану. Пухлые губки порой настолько захватывали мое внимание, что я не воспринимал звуков ее речи, а только жадно следил за их движением, часто повергая в смущение свою возлюбленную. В таких случаях она обвивала мою шею тонкими, но сильными руками и удовлетворяла жажду поцелуя так, что голова моя сразу шла крутом. Однако, я думаю, не стоит пускаться в столь же неблагородное, сколь утомительное описание подробностей того, что происходило дальше, - каждый взрослый человек отлично осведомлен об этом, скажу только, что вернувшийся из госпиталя Виски выглядел намного лучше меня.

А я! Я был счастлив и считал наш маленький домик на улице Вилли Пуута самым прекрасным местом во Вселенной. Утром я просыпался и в предвкушении дня, заполненного интересной работой, радовался его приходу. Когда же день начинал клониться к вечеру, я в радостном возбуждении ожидал ночи и вместе с ней - прихода Нолли, которая обладала поистине неистощимой изобретательностью и энергией шаровой молнии.

Вернувшийся через неделю после происшествия Виски уже не разделял моих восторгов. После всего случившегося он замкнулся настолько, что разговаривать с ним стало сущей мукой. В моем приятеле произошел какой-то непонятный надлом, превративший некогда веселого, подвижного великана в угрюмого, желчного скептика. Нолли, которую также беспокоило состояние нашего общего друга, постаралась успокоить меня тем, что подобные депрессии лечатся временем и спустя, может быть, месяц Виски станет таким же, как прежде. Немного оживлялся он, только садясь к клавиатуре компьютера. Работал он, как всегда, скрупулезно, но в его манере появилась некая ожесточенность, я бы даже сказал - одержимость. О подробностях того памятного вечера он ни разу ни словом не обмолвился, но что-то, я был в этом уверен, постоянно грызло его изнутри.

Несколько раз к нам наведывалась сержант Джонс. Теперь она появлялась одна. Проходя через контрольный контур входной двери, она каждый раз внимательно, с прищуром, взглядывала наверх, где был укреплен исполнительный блок, словно пытаясь проникнуть внутрь него, но ни разу не обмолвилась о предмете своего любопытства. Зайдя в офис, она окидывала взглядом помещение, на мгновение задерживалась на лице Виски и проходила к моему столу. Здесь, усевшись на стул для посетителей, она начинала задавать вопросы. Впрочем, беседы с ней носили, как правило, самый общий характер. Своими обтекаемыми фразами она давала понять, что находится здесь по долгу службы, и пресекала все наши попытки завязать приятельские отношения.

Однажды, когда работы было особенно много, Джонс, появившись, как всегда, неожиданно, подсела к моему столу и сразу завела разговор о поставляемых нами механизмах. Я слушал вполуха и продолжал, кивая, заниматься своим делом. Когда же она попросила разъяснить разницу между тяжелым посадочным и средним уборочным комбайнами, я - быть может, слишком грубо, - сунул ей в руки наши проспекты и отвернулся к факсу, который выплюнул очередную заявку. С минуту она сверлила меня взглядом, потом медленно поднялась во весь свой гигантский рост и, оперевшись руками на стол, наклонилась ко мне.

- Вот что, малыш. Я тебе не верю, - медленно произнесла она своим низким, грудным голосом, обдав меня волной дорогих духов. - Ни на грамм!

Сержант повернулась спиной и, покачивая бедрами, удалилась. Больше в нашем офисе я ее не видел, но фраза эта надолго врезалась мне в память, поскольку была началом нашего краха.

Но тогда я этого еще не знал. А жаль! Книга судеб иной раз сама показывает нам следующую страницу, но мы не всегда способны оценить намек или предостережение. Много позже я понял, что все можно было бы изменить, исправить или начать все сначала в другом, более гостеприимном месте. По всей видимости, яркие краски действительности и существуют для того, чтобы скрыть от нас туманные контуры будущего, которое все же творится в настоящем.

В работе и любви прошел еще месяц. Близился срок, который наш анонимный работодатель определил как начало эры благоденствия. Впрочем, лично мне от него ничего другого не было нужно. Я к тому времени уже получил много больше, чем рассчитывал или вообще даже мог предполагать.

В тот самый день, когда я решил, что пора отметить наше двухмесячное пребывание на Хеинве хорошей выпивкой, случилось нечто, круто изменившее всю нашу последующую жизнь, и вместо алтаря в перспективе замаячила плаха. Знаете, бывают такие дни в жизни, которых лучше бы вообще никогда не было. В такой день человек может свалиться со стула, на котором просидел всю жизнь, и убиться насмерть. В такие дни все накопившиеся неприятности разом обрушиваются на вашу несчастную голову, грозя растоптать и уничтожить. И если в вашей жизни наступит такой день, дай вам Бог пережить его без потерь!

Накануне я сумел достать настоящего, не синтетического, шампанского земного розлива и собирался сделать сюрприз Нолли и Виски. По моему плану вино должно было появиться из морозильника в тот момент, когда в дверь войдет Нолли. Мы с ней договорились, чтобы она пришла к концу нашего рабочего дня.