Танкоопасное направление. «Броня крепка!» - Олег Таругин

Прикинув, что внешний вид консервных банок не должен особенно измениться с течением времени (сам видел в домашнем холодильном шкафу), покатил тележку к присмотренному отделу, где с облегчением обнаружил жестянки с тушенкой. Выбрав самую недорогую, погрузил в тележку пару банок, добавил еще две жестянки килек в томатном соусе и, гордясь собой, покатил в сторону хлебного отдела, где взял непривычного вида батон белого хлеба и бублик с маком – с детства любил. Прикинув в уме цены и собственную наличность, взял еще банку соленых огурцов, пару кило гречки и килограмм макарон – несмотря на необычную шуршащую упаковку, содержимое казалось вполне привычным. Поколебавшись, загрузил в тележку еще килограмм лука и сетку с картофелем, кило на пять – хватит на несколько дней, а то и на неделю. Оставалось определиться с куревом и водкой, которая обнаружилась по соседству с длиннющими стеллажами с пивом. Самое смешное, что пиво Василий пил всего три раза в жизни, еще до войны. А на войне употреблял исключительно водку или спирт, когда выдавали «наркомовскую норму» или удавалось «затрофеиться» у фрицев. Потому в тачку отправилось три бутылки «Жигулевского» – интересно же попробовать пиво из будущего! А в отделе крепкого алкоголя он взял литровую бутылку самой дешевой, судя по ценнику, водки. Там же затоварился и сигаретами – папирос, как оказалось, в будущем не продавали вовсе, причем на заданный им по этому поводу вопрос продавщица посмотрела как-то странно и довольно резко ответила, что папиросы – в ночных ларьках, а не в приличных магазинах. Поскольку Василий не знал, что такое «ночные ларьки» и чем они отличаются от «приличных магазинов», он лишь виновато улыбнулся и поспешил в сторону касс – за алкоголь и сигареты рассчитывались отдельно.

Кассовый аппарат Краснова заинтересовал, и весьма: перед миловидной девушкой-кассиршей лежала уже знакомая «сплющенная пишмашинка», а на небольшом столике располагалась та самая «грифельная доска», что и в его нынешней квартире. Вот только поверхность ее оказалась вовсе не черной, на ней ежесекундно сменялись какие-то цифры и графики, когда девушка подносила очередную его покупку к непонятному устройству, отзывавшемуся на каждое действие коротким писком. Прежде чем кассирша закончила, Василий неожиданно понял, что цифры – не что иное, как деньги, которые ему предстоит заплатить. А «грифельная доска» – самый настоящий экран. Послушно расплатившись – к смущению мамлея, девушка еще и самостоятельно упаковала покупки в здоровенный пакет с цветной картинкой, повторяющей виденную над входом в магазин, – Краснов торопливо вышел на улицу, предъявив подозрительному охраннику чек. Проблем не возникло, тот надорвал чек и отвернулся, и Василий облегченно вздохнул. Пронесло. Не столь уж и сложно, если разобраться.

Гордо перейдя шумный проспект, он вернулся в «свой» дворик и устало плюхнулся на одну из скамеек. Недолгое путешествие по миру будущего вымотало танкиста не хуже встречного боя. Провозившись с полминуты, распаковал пачку сигарет и закурил. Поколебавшись, вытащил из пакета бутылку пива и, смахнув о край скамейки жестяную крышку, высосал в один глоток добрую половину. Затянувшись – слабенький все-таки в будущем табачок, – Василий задумался. Значит, те непонятные штуковины в квартире – экраны, непонятным образом передающие какую-то информацию, значит… Значит, нужно разобраться, как их включить, вот что! Ведь в первый раз он пришел в себя именно перед одним из них – логично предположить, что это как-то связано с переносом его сознания в чужое тело! Да, нужно постараться включить его, этот экран. Возможно, тогда удастся понять, что произошло, а возможно, и вернуться обратно – в свое тело, в свое прошлое, на свою войну. О будущем он и так узнал более чем достаточно, чтобы спокойно сражаться в родном сорок третьем! На фотографиях он видел колонны советских танков на улицах Берлина – а большего ему и не нужно. Если в составе одной из них будет его машина – здорово. Если же нет? Что ж, значит, не судьба. Главное, что до логова фашистского зверя дойдут его товарищи; дойдут – и разнесут его к полным ебеням!

Допив пиво – вкус ничего, но вот эффект по сравнению с фронтовыми ста граммами ни в какое сравнение не идет, – он торопливо рванул к подъезду, на ходу доставая из кармана ключи: новые знания требовали незамедлительного применения на практике. Отомкнув дверь, Василий закинул на кухню пакет с провизией и устремился в комнату. Несколько минут созерцал матовую поверхность экрана… и вынужден был признать, что просто не знает, что делать дальше. Потыкал пальцами в клавиши «пишмашинки» – разумеется, безо всякого результата. Оживать экран не желал, оставаясь все таким же темным и мертвым. Ну, и что дальше? Вряд ли от того, что он станет и дальше сидеть перед ним, что-либо изменится…

От тягостных размышлений его отвлекла раздавшаяся из прихожей трель дверного звонка. Незнакомый с наследием бандитских девяностых Краснов протопал к двери и распахнул ее, даже не догадавшись поглядеть в глазок. Впрочем, он и не знал, что круглая штуковина по центру – именно глазок. Ничего подобного в его времени не было, а на визитеров смотрели просто сквозь щель почтового ящика.

На пороге стояла давешняя соседка.

– Дядь Дим, знаю, что обнаглела, что вы заняты, что договорились на завтра, – она затарахтела, словно немецкая скорострельная пушка. – Но у вас безлимит, а отчим снова забыл инет оплатить. Мало того, что комп глючит не по-детски, так еще и Интернета нет. Можно, я всего на полчасика в сеть влезу, ну пожа-а-а-алста… – девушка скорчила уморительную гримасу, сделав нечто вроде шутливого книксена. – Только полчаса, а? Плюс-минус десять минут. Мне очень надо, честно-пречестно! Вопрос жизни и смерти. Ну, хотите, я вам посуду потом перемою, наверняка ж снова вся мойка забита? Или в магазин за пивом сбегаю?

Совершенно ошеломленный подобным напором, Василий молча отступил в сторону. Девушка же, самостоятельно захлопнув дверь, шмыгнула в комнату:

– Всегда знала, что вы прелесть!

Пожав плечами, Краснов потопал следом – не торчать же в прихожей, честное слово?

Соседка же, вполне по-хозяйски плюхнувшись в кресло, нажала круглую кнопку на передней поверхности стоящего под столом черного железного ящика. Кнопка немедленно засветилась синим светом, а внутри ящика раздался негромкий равномерный гул:

– Четкий у вас комп, дядь Дим! Тоже такой хочу, но бабок нет. Хотя нет, я б моноблок взяла, пусть и дороже выходит, но зато круче! И места меньше занимает.

Краснов же, не обращая ни малейшего внимания на девичий треп, во все глаза глядел на ожившую поверхность «грифельной доски», по которой побежали непонятные буквы и цифры. Несколькими секундами спустя поверхность экрана высветила цветную картинку-фотографию – незнакомая гусеничная бронемашина, рядом с которой застыли пятеро бойцов в пятнистой униформе и панамах с широкими полями, все с оружием в руках. И в одном из них Василий узнал самого себя – ну, то есть того, чье тело он сейчас занимал, – только лет на двадцать моложе. А мгновением позже вспомнил, как называется этот легкий танк – видел вчера в альбоме про Афганскую войну – «боевая машина пехоты». Значит, это его фотография из прошлого, каким-то образом проецируемая на экран.