Зови меня ястребом - Валерий Рощин

— Бери! — проявил настойчивость Яровой. — Я вернулся сюда только из-за тебя. Не хватало мне еще твоего упрямства.

Девушка в замешательстве посмотрела на него.

— Бери, я сказал! И чтоб сегодня же объявила директору о своем уходе.

Тонкие пальчики послушно сжали деньги, Катька потерянно прошептала:

— Из-за меня?

— Ну? — улыбнулся он, — договорились?..

— Да.

— Где тебя найти?

Упавшим голосом она назвала адрес.

— Все, мне пора, — подошел он к двери и погладил стоящий футляр. — Передай гитару моим друзьям-музыкантам — пусть присмотрят.

— А можно я сама за ней присмотрю?

Яровой кивнул.

— Вас… Тебя Константином зовут? — вспомнив о важном, спросила девушка.

— Зови меня Ястребом.

— Ястребом? Почему?..

— Так привычнее. Это был мой позывной на войне.

— А ты… Ты приедешь месяцев через пять-шесть?

— Не знаю. Надеюсь, раньше, — ответил он, не оборачиваясь, и тихо прикрыл за собой дверь.

Покончив со «срочными» делами в Пугачеве, Константин сменил за рулем Сергеева. Шеф спрятал в тонкий футляр очки, прикрыл глаза. И дал последние на истекавшие сутки наставления:

— Волгу пересечешь в Балаково, через плотину Саратовской ГЭС. На правом берегу повернешь на Сызрань. Там и позавтракаем.

— У вас обоняние во сне работает?

— Нет. Через полчаса можешь покурить…

Правый берег встретил кромешной тьмой и тремя нарядами «дэпэсников». Миновав кордон, повернули на Сызрань…

— Мы прямиком в Казань? — в полголоса поинтересовался Константин.

Сергеев поднял правое стекло, пожал плечами:

— Пока вводных не поступало.

— Скажи, Вадим… мы действительно везем шефа по коммерческим делам или запутываем следы, скрываясь от тех, которые устроили на вас охоту?

— И то, и другое. Деловую поездку в Самару он планировал давненько, а выехать получилось только на днях. Встретился с кем надо, уладил проблемы, подписал документы, поговорил о дне завтрашнем, послекризисном. Но в Саратов возвращаться рановато — опасно. Вот он и решил проветриться до Казани. Там тоже работают наши партнеры.

— Понятно. Полчаса прошло…

— Ты покури, Костя, а я, пожалуй, тоже вздремну. Езжай аккуратно: не гони, правил не нарушай — шеф этого очень не любит. При въезде в Сызрань толкни.

— Договорились.

Глава третья

Россия. Смоленск-Самара-Казань

Наше время

После Пеклино фура свернула вправо — к бесконечным лесам. Углядев неприметную грунтовку, Матеуш аккуратно съехал с плохенького асфальта; тяжелый рефрижератор закачался, подобно груженому кораблю на волнах.

— Протяни подальше, — быстро собирал вещи Оскар. — Чтоб с трассы не было видно.

Молодой напарник проехал до низинки, сплошь поросшей деревцами и кустарником. Вывернув до упора руль, он пару раз нажал на газ и заглушил двигатель. Прежде чем остановиться, тягач прокатился по пологому склону метров двадцать, увлекая за собой прицеп и подминая колесами гибкие стволы.

— Вытаскивай их и сажай на наши места, — распорядился Оскар, спрыгивая вниз. — А я пока займусь соляркой…

Приблизительно через час парочка рослых автостопщиков с большими рюкзаками на плечах, вышагивала по правой бровке трассы «А-141». Тот, что был помоложе, постоянно оглядывался и вскидывал руку с оттопыренным большим пальцем перед каждым проезжавшим автомобилем. А заодно нервно косил на столб густого черного дыма, медленно поднимавшегося от дальнего леса к чистому синему небу. И при этом монотонно бубнил на плохом русском:

— Не останавливаются… Сволочи… Пожар уж далеко видно. Очень далеко… А машины не останавливаются. Что за дурацкие порядки?..

— Опять трясешься? — не оборачиваясь, скалился напарник. — Мы за час протопали километров пять, а навстречу не попалось ни одной спецмашины. Вот посмотришь: до Смоленска дотопаем, а ни одна служба не пошевелится. Это же Россия. Привыкай, парень…

Личные документы двух «водителей-дальнобойщиков», по которым они удачно миновали четыре границы, давно превратились в пепел вместе с другими вещами из предыдущей легенды. Теперь по национальности они стали финнами; научными сотрудниками Финского института охраны окружающей среды, приглашенными на видный экологический симпозиум. Ну а то, что добраться до места проведения ученого междусобойчика решили таким вот демократически-экзотическим способом — так что с того? На то они и просвещенные европейцы, чтобы поражать своей непредсказуемой дерзостью заскорузлость воззрения восточных дикарей.

На объездной дороге Смоленска парни удачно подсели в рейсовый автобус и вскоре вышли в Вязьме. Основной поток транспорта через Вязьму двигался на восток — к Москве, однако Оскар с Матеушем выбрались на трассу Р-134, тормознули старую «Волгу» с четой пенсионеров и напросились составить компанию до Калуги. Затем в длинной череде значились Тула, Новомосковск, Скопин, Вадинск, Нижний Ломов, Пенза… Инструкции разрешали появляться в больших городах кратковременно, проездом и не привлекая внимания силовых структур. Ну, а главной промежуточной целью первого этапа путешествия была Самара.

Без приключений и относительно быстро удалось преодолеть ровно половину пути. В Скопине сговорились с молодым водителем небольшого грузовичка «Газель», показав ему стодолларовую купюру. Едва расслабились в тесной кабинке, покурили, перекинулись парой слов — впереди мост через речушку, за ней лес и старый Ряжск. Сразу за мостом полицейская машина, а у дороги — вальяжная фигура в громадной фуражке хищно машет полосатым «фаллосом».

Остановились. Теряя шлепанцы с босых ног, водила метнулся к полицейскому. Тот отослал его ко второму, сидевшему в машине… Проверка и миролюбивая беседа закончилась скоро. Однако парень вернулся вовсе не для того, чтобы запрыгнуть в свое кресло и продолжить путь.

— Мужики, начальник просит подойти к нему — документы просит на проверку.

— Что ты ему сказал про нас? — прошипел Оскар.

— Ничего. Сказал: иностранцы, туристы… Едете автостопом. И все!..

Тихо выругавшись, Оскар выбрался из кабины и побрел к бело-голубой легковушке. Наклонившись к открытому окошку, протянул документы…

Легенда, по которой они с Матеушем готовились пересечь половину европейской части России, предусматривала массу всевозможных неожиданностей и форс-мажоров. Готовились они и к встрече с представителями различных силовых структур. Сидевший в служебных «Жигулях» старший лейтенант мнил себя, по меньшей мере, полковником и был похож на надутый презерватив.

— Где пересекали границу? — лениво спросил он, листая паспорт.

— Откройте визовую страницу и прочитайте, — нехотя отвечал Оскар с характерным скандинавским акцентом.

Он запросто мог вложить меж страниц документа купюру, и «презерватив» вместо дурацких вопросов попросту бы сдулся. Но Оскару также было известно о «корпоративном бандитизме» русской дорожной полиции — весточка о богатых и щедрых финнах тотчас разнесется по трассе — не догонишь. А известность им ни к чему. Применять оружие и оставлять труппы — тоже ни к чему — слишком оживленная трасса. Так что придется сразу поставить этого сноба на место. Сразу и безвозвратно.

— Вы были пристегнуты ремнями безопасности? — канючил тот.

— Конечно. А если и не был — вопросы к водителю.

Через минуту последовала последняя попытка — слабая и безнадежная:

— Что с собой везете?

— Мы серьезные ученые-экологи и запрещенных к провозу вещей не имеем. Досматривать багаж будете?

— Хотелось бы.

— Тогда у вас должны быть достаточные основания подозревать нас в совершении преступления или административного правонарушения. Или же вы обязаны иметь точные данные о наличие в нашем багаже оружия, боеприпасов, взрывных устройств, наркотических или психотропных средств. Пойдемте, я покажу вам наши рюкзаки, — сделал он шаг к «Газели», — но имейте в виду: если ничего этого там не обнаружится — неприятности через министерство иностранных дел я вам гарантирую. Ну? Мы идем или нет?..

— Возьмите, — потянул старший лейтенант документы.

— Счастливо оставаться…

Самара. Приличный по размерам город, знакомый Оскару и Матеушу исключительно по картам, схемам, фотографиям. Относительный порядок теплится в центральных кварталах. Пяток шагов в строну и — мусор, бардак, пыль от неухоженных, изъезженных, истоптанных газонов. Власть ленива и воровата. Машины движутся и стоят где попало, не взирая на запрещающие знаки. Люди неприветливы, озабочены. Возле магазинов и ларьков много пьяных даже в утренние часы, а в мусорных контейнерах копаются команды нищих с сизыми, опухшими лицами. Непривычное для европейцев или американцев зрелище.