Ярость возмездия - Александр Тамоников

– Да. Тут такое дело, Надь, мне надо уехать в Москву. Сколько я там пробуду, не знаю.

Было заметно, что эта новость огорчила женщину, но она произнесла совсем другое:

– А почему, собственно, ты отчитываешься передо мной?

– Не знаю, – пожал плечами Одинцов. – Наверное, чтобы ты не беспокоилась.

– Отчего я должна беспокоиться? Ты человек свободный, волен делать все, что захочешь.

– Ну не надо так, Надя. И потом, Колька наверняка будет спрашивать, куда подевался сосед.

– И что ему сказать? Уехал по делам? Но он обязательно спросит, по каким делам. Естественно, его, как и меня, это не касается, но он спросит. Помните, как однажды вот так его отец уехал в Москву и больше не вернулся, да еще у его товарища в классе отец тоже уехал в столицу на заработки, да загулял там. Сейчас дело до развода дошло. Что мне ему сказать, Паша?

– Ну, тогда скажи правду!

– Правду? Какую правду?

– Надь, только между нами и Колькой. Мой товарищ – частный сыщик. К нему обратились за помощью. У одного бизнесмена похитили сына, подростка, тоже четырнадцати лет, как и Николай…

– Как это, похитили? – приложила ладонь ко рту Надежда.

– А как похищают? Как Кольку увозили со двора. В нашем случае вернули, а там, в Москве, дело гораздо серьезнее.

– И ты поедешь помогать товарищу?

– Да.

– Но ты же не сыщик?!

– Все верно, и товарищ не обратился бы ко мне, если бы…

– Что, «если бы»?

– Если бы организатором похищения не был Шерхан.

– Кто??

– Полевой командир Караханов по прозвищу Шерхан. Кровавая тварь. Это у него я был в плену, и это лично он сделал то, что ты не видела.

Одинцов поднял рубашку, и Надежда едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. Тело Павла рассекали шрамы, а под левой лопаткой была выжжена звезда.

– Тебя так пытали? – прошептала она.

– Так Шерхан развлекался. Я гонялся за ним несколько лет, но он все время уходил. Это точно какое-то наваждение, и вот сейчас наконец появился в Москве. Его банда похищает детей из богатых семей, требует выкуп, а получив деньги, убивает заложников. Это почерк Шерхана.

– Убивает? – еще тише проговорила Надежда.

– Да! Поэтому я должен поехать, чтобы поймать этого урода. Отомстить и за себя, и за сотни тех, кого он убил на Кавказе и… за детей. Вот в чем правда, Надя!

– Но это же смертельно опасно, Паша!

– По-твоему, я должен отказаться и остаться здесь? А Шерхан в это время будет убивать людей?

– Не знаю. Наверное, ты должен ехать.

– Правильно, и это хорошо, что ты поняла меня. Кольке скажи, что поехал помогать ловить обычного вымогателя. О Шерхане и моих с ним делах говорить не надо. Просто поехал помочь другу. Ну, ты найдешь что сказать.

– Обещай, Паша, что ты вернешься! – подошла к нему вплотную Надя.

– О! Кажется, у меня появился неплохой шанс попытаться завоевать твое сердце, – улыбнулся Одинцов.

– Ты еще можешь шутить?

– Нет, Надя, я не шучу. Ты нравишься мне, и я… Но давай продолжим разговор по возвращении. А то, что вернусь, не сомневайся. Как у спартанцев – со щитом или на щите.

– Лучше со щитом.

– Желание женщины закон, значит, вернусь со щитом.

Надежда неожиданно поцеловала его. И тут же смутилась, покраснела.

– Иди, Паша, храни тебя Господь.

– До свидания, Надя. Будет возможность – позвоню.

– Да, да, обязательно, я не буду выключать телефон.

– Ну все, пока!

Павел вышел из квартиры Беляковой, поднялся к себе.

– Ну что, поговорил с женщиной? – спросил, улыбаясь, Каштанов.

– Поговорил.

– Вижу, недолго тебе холостяковать осталось.

– И как же ты смог это увидеть?

– Да ты в зеркало посмотри, у тебя же на лице это крупными буквами написано.

– А если и так, то что?

– Да просто отлично, Паша. Я, правда, не знаю твою соседку, но, видно, женщина необыкновенная, раз сумела растопить сердце такого упыря, как ты.

– Слова подбирай! Какой я тебе вампир?

– Своеобразный. Тот, который сам у себя кровь пьет.

– Что-то не туда пошел разговор, не кажется?

– Не туда, посему прекращаем его. Еще выпьешь?

– Нет. Хотел, но не буду.

– Для чего я тогда бутерброды делал?

– С собой возьмем, если утром не съедим.

– Тоже верно. Тогда спать?

– Я постелю тебе в гостиной, ничего не имеешь против?

– Да хоть в ванной!

– Оценил.

Через час офицеры уже спали крепким сном. А этажом ниже Надежда объясняла Николаю, почему уезжает дядя Паша.

В 6.00 «Форд», управляемый Каштановым, выехал со двора на улицу и взял курс на Москву. Павел сидел на переднем сиденье, а сумка лежала на заднем. В ней только самое необходимое. Наградной пистолет в кобуре под легкой курткой. В ночь погода резко ухудшилась, бушевал ураган, принесший похолодание и мелкий, нудный дождь, так что куртка была в самый раз по погоде.

На выезде из города Одинцов спросил друга:

– Мы прямо к Гронским в усадьбу едем?

– Да, – ответил Каштанов, не сводя глаз с дороги.

– А ты не думаешь, что Шерхан мог установить за ней наблюдение? Сделать это несложно.

– Думаю, поэтому оставим машину где-нибудь на въезде в поселок, в людном месте, дальше пройдем пешком к тыловой калитке забора, там нас будет ждать один из охранников Гронского. Туда же тем же маневром подъедет полковник Карасев. В особняке проведем совещание. Разработаем план действий.

– Менты будут нам помогать?

– Неофициально. До того момента, как мы с тобой определим место нахождения сына Гронского. Дальше в дело вступит полиция.

– Хочешь сказать, брать Шерхана будет группа захвата ментов? – резко повернулся к сыщику Павел.

– А у нас с тобой таких полномочий нет, проводить штурм какого-либо объекта, даже если в нем засела банда, которую ищет вся полиция мира.

– Да плевать я хотел на полномочия! И на законность. Шерхан не слишком-то оглядывался на законы, когда стрелял, резал, вешал людей. А раз он пренебрег законом, значит, лишился его защиты. Он – вне закона.

– Я понимаю твое желание поквитаться с Шерханом, но нам не дадут это сделать.

– Знаешь, Леня! Ты как хочешь убеждай своего полковника, но я либо должен быть в штурмовой группе и иметь задачу по ликвидации Шерхана, либо мне придется действовать самостоятельно и на опережение.

– Решил меня подставить?

– При чем здесь ты? Я не работаю в твоей частной конторе, в полиции не служу, к ФСБ не имею никакого отношения, так что никакой подставы. Просто в определенный момент выйду из-под контроля и начну свою работу.

– И в итоге загремишь под суд. И определит тебе наш самый гуманный суд в мире этак лет двадцать за преднамеренное убийство двух и более лиц. Потому как с Шерханом обязательно будет телохранитель. И не видать тебе твоей необыкновенной соседки.

– А я согласен и на пожизненное. Если бы ты знал, что мне пришлось пережить в плену у этого… Шерхана, ты бы понял.

– Вот ты всегда был таким, – вздохнул Каштанов. – Упрямым как баран, извини за сравнение.

– Оттого, может, и остался жив, не сдох за год плена.

– Может быть. Ладно, я поговорю с Карасевым, но предупреждаю, он мужик справедливый, но жесткий, самодеятельности не терпит. И если посчитает, что тебя нельзя допустить в штурмовую группу, то, от греха подальше, прикажет арестовать, чтобы оставшуюся жизнь из-за каких-то уродов ты себе не испортил. Так мне говорить с ним, или дашь слово работать исключительно по выработанному вместе плану?

– Поговори. Слово дать я до ареста успею. А там, глядишь, и подвернется случай завалить Шерхана. Ты не хуже меня знаешь, что план планом, а реальность реальностью. И редко когда удавалось проводить акции точно по плану. Больше приходилось действовать по обстановке. Почему ситуация с Шерханом сейчас должна соответствовать плану?

– Вывернулся?

– Нет. Просто Шерхана должен удавить я. Вот и все!

– Послушай лучше музыку!

Каштанов вставил в дисковод автомагнитолы компакт-диск с инструментальной успокаивающей музыкой. Ехать предстояло более трех часов. И это до МКАД. Дальше поездка могла затянуться на неопределенное время из-за столичных пробок.

Глава шестая

Дорога заняла больше расчетного времени, из-за того, что мост через Москву-реку с одной стороны был закрыт и машины пропускали колоннами по полосам встречного движения. Пришлось постоять и на МКАД. Так что к коттеджному поселку «Форд» Каштанова подъехал в 10.50. Частный детектив загнал автомобиль на платную стоянку. Дальше офицеры, не привлекая внимания, обошли поселок и зашли к нужной усадьбе с тыла. У калитки высокого кирпичного забора их ждал молодой человек.

Он дождался подхода офицеров и попросил предоставить документы. Пришлось доставать паспорта и удостоверения.

Убедившись, что прибыли те, кто и должен был прибыть, молодой человек открыл калитку: