Деньги, девки, криминал. Как компромат управляет Россией - Александр Беззубцев-Кондаков

БАБ успокоил Дубинина:

— Не бойтесь, Скуратова скоро не будет».[107] Скуратов также утверждает, что он располагал оперативными данными о происходившей в Швейцарии встрече Березовского и Дубинина, «где обсуждался вопрос о моем отстранении от должности».[108]

Вообще Сергей Дубинин не раз публично высказывался о том, что действия Скуратова очень сильно мешают ему работать. Надо думать, крайне неприятным для банкира сюрпризом стало сделанное генеральным прокурором заявление о том, что у следствия есть серьезные вопросы к тому, как Центральный банк расходует так называемые «представительские средства». Следствием, к примеру, было установлено, что сам Дубинин мог ежемесячно тратить на представительские и командировочные цели до пятнадцати тысяч долларов. Следователь генеральной прокуратуры Ирина Солдатова вызывала на допрос Сергея Дубинина в качестве свидетеля и беседовала с ним на тему обоснованности данных расходов. Раздраженный Дубинин сказал в одном из интервью, что «Скуратов, когда говорит о финансовых вопросах, обычно несет ахинею».[109] Защиту от Скуратова Сергей Дубинин и пытался искать у Бориса Абрамовича Березовского.

«Аэрофлот» стал для Березовского настоящей дойной коровой, и Скуратов решил положить конец разграблению крупнейшей авиакомпании России. Собранных материалов вполне хватало на возбуждение уголовного дела. Чтобы обсудить этот вопрос, Скуратов встретился с премьер-министром Евгением Примаковым.

— В связи с чем возбуждается дело? — спросил Примаков.

— В связи с тем, что Березовский прокручивает деньги «Аэрофлота» в швейцарских банках. Прошу вашей поддержке, прежде всего — политической.

— Поддержку обещаю! — заверил Скуратова премьер.

6 апреля 1999 года обвинения в «незаконном предпринимательстве и отмывании незаконно нажитых средств» были предъявлены Борису Березовскому и заместителю гендиректора «Аэрофлота» Николаю Глушкову. Скуратов прекрасно понимал: Березовский «конечно, нажмет на все кнопки, приведет в движение все колеса, чтобы уничтожить меня. Война будет нешуточная».[110]

Пожалуй, одного лишь дела «Аэрофлота» было достаточно, чтобы Юрий Скуратов стал неугодной персоной для Кремля. Однако в разработке Генеральной прокуратуры оказались и более громкие дела. В конце концов Ельцин понял, что Юрий Скуратов опасен для него лично и для его семьи. Инициированное Скуратовым дело фирмы «Мабетекс» стало своего рода «визитной карточкой» ельцинского правления. Такой волны компромата на семью президента не обрушивалось ни до, ни после. Наверное, в любой стране мира подобный скандал привел бы к отставке президента или, по крайней мере, всех оскандалившихся чиновников. Такой компромат для европейских политиков стал бы убийственным. Однако окружение Бориса Николаевича Ельцина выбралось из этой непростой ситуации с минимальными потерями. Можно сказать, «семья» вышла сухой из воды, пострадал лишь Павел Павлович Бородин, который провел семьдесят пять дней в американской и швейцарской тюрьмах.

Название этой скандально известной фирмы происходит от слияния первых букв имен ее руководителей — Макса Гигакса и Беджета Паколли. Вхождение на российский рынок «Мабетекс» начала с Якутии. Здесь Беджет Паколли познакомился с председателем Якутского горисполкома, а позднее мэром Якутска Павлом Павловичем Бородиным. Во время визита в Якутск президент Борис Ельцин обратил внимание на энергичного и хлебосольного весельчака «Пал Палыча», и вскоре Бородин переехал в Москву и возглавил Управление делами президента России. «Народная молва гласит, что Бородин стал главным завхозом Кремля благодаря вкусовым качествам пельменей, которыми он угощал Ельцина во время приезда последнего в Якутск, — говорится в одном из журналистских расследований. — На самом деле свое восхождение к вершине Пал Палыч начал в 1989 году, познакомившись с всесильным “телохранителем” Ельцина на съезде народных депутатов РСФСР. Целый год Бородин задабривал Коржакова различными подарками: то шкуру песцовую привезет жене на воротник, то корейский телевизор — на смену старому “Рубину”. А в 1990 году в бане произошло личное знакомство Ельцина и Бородина. Были и пельмени из рыбы, и оленина под водочку, была и строганина из нельмы и сига. Пельмени готовил личный повар Ельцина, а вот водочку разливал и рыбу строгал Пал Палыч собственноручно. При этом наливал и пил Бородин с шутками да прибаутками. По части анекдотов Пал Палычу равных в стране нет. Однажды на дне рождения Владимира Рушайло (тогда еще главы Московского РУОПа) Бородин вступил в соревнование с Винокуром, Лещенко и Никулиным одновременно. Полтора часа гости слушали сплошные анекдоты. В итоге представители эстрады вынуждены были сдаться. До последних дней правления Ельцина Бородин оставался единственным человеком, которому разрешалось рассказывать анекдоты во время застолья в президентском кругу. Правда, всего один анекдот и без мата. Особенно Ельцин уважал анекдоты про евреев. Отправным пунктом Пал Палыча в кресло кремлевского завхоза стало братание кровью Ельцина и Коржакова. Под водочку и строганину Бородин подарил дорогим гостям охотничьи ножи. Ельцин решил пошутить и полоснул своего телохранителя обратной стороной лезвия. «Да хоть острой», — сказал Коржаков. Ельцин, не задумываясь, стеганул его по венам. Кровь брызнула во все стороны. Не растерялся только Бородин. Разорвав простыню, он перевязал Коржакову руку. Ельцину, видимо, стало стыдно, и он потребовал, чтобы Коржаков резанул и ему руку для братания. Позже порез заклеили пластырем. С этого момента фамилия Пал Палыча упоминалась исключительно с эпитетом “тот самый”».[111]

Тот самый Бородин привел фирму «Мабетекс» в Москву.

В 1994 году Борис Ельцин подписал указ о реставрации Большого Кремлевского дворца, а претендентом на выполнение этих работ государственной важности стала хорошо известная руководителю Управления делами Бородину фирма «Мабетекс». Как свидетельствует Юрий Скуратов, «фирма “Мабетекс” безо всякого конкурсного отбора была допущена к работам в Кремле. Хотя строительных фирм в мире полным-полно, которые и денег берут меньше, и делают качественнее, а главное, имя имеют не такое плутовское, как “Мабетекс”».[112] Символично, что именно компания «Мабетекс» занималась восстановлением в Москве Белого дома, который осенью 1993 года был обстрелян танками по приказу Бориса Ельцина. Почерневший от копоти Белый дом стал символом революционных ожиданий, знаком беды и предвестником грядущих трагедий. Иностранная компания, которая прославилась в России благодаря многомиллионным взяткам и подкупу кремлевских чиновников, заметала следы ельцинских преступлений, побелила и вычистила здание мятежного Верховного Совета. Также фирма «Мабетекс» проводила ремонт в зданиях важнейших государственных ведомств — Думы и Совета Федерации. Как выяснилось, подряды на выполнение этих работ Беджет Паколли получал не случайно, а исключительно по дружбе с Павлом Бородиным.

В сентябре 1998 года бизнесмен Филипп Туровер-Чудинов, который в начале восьмидесятых покинул Советский Союз в качестве мужа испанской гражданки, обратился в прокуратуру Швейцарии с заявлением о том, что швейцарская компания «Мабетекс» перевела порядка шестидесяти миллионов долларов на счета высокопоставленных российских чиновников и членов их семей, в том числе на счет управляющего делами президента России Павла Бородина. Туровер-Чудинов на протяжении нескольких лет занимался реализацией финансовых схем по возращению долгов российских предприятий западным банкам и компаниям, а потому обладал уникальным компроматом на многих бизнесменов и политиков из России. Своими бесценными знаниями бывший советский гражданин и решил поделиться со швейцарской прокуратурой. Туровера лично приняли федеральный прокурор Швейцарии Карла дель Понте и ее заместитель Феликс Бесингер. Позднее Карла дель Понте познакомила Туровера со Скуратовым. «Мы провели с ним разговор, и я понял — человек этот действительно знает очень много… — вспоминал Юрий Скуратов. — Показания Туровера плюс показания других свидетелей плюс бумаги, имеющиеся у нас на руках, дали нам возможность 8 октября 1998 года возбудить уголовное дело по “Мабетексу”. Расследовать его решили в конфиденциальном режиме».[113] Для защитников интересов ельцинского окружения Туровер оказался опасным свидетелем. «Наши спецслужбы, — рассказывает Скуратов, — защищая кремлевских “горцев”, начали разрабатывать Туровера и, чтобы дискредитировать его, организовали появление в “Новых известиях” трех обширных публикаций. Автор их — Вадим Белых. Но, увы, значительная часть из того, что было опубликовано Белых, — несусветная чушь. Белых даже договорился до того, что Туровер — мой советник. Ну что тут скажешь? Туровер гражданин иностранного государства, и я, даже если бы и очень того хотел, никак не мог назначить его своим советником. Даже на общественных началах. Написали, что Туровер ездит на машине с синими мигалками. Туровер, конечно, бывал в Генеральной прокуратуре, но чтобы ездить на машине с мигалками… Такого не было никогда… Спецслужбы пытались выполнить главную свою задачу — защитить Бородина и дискредитировать Туровера как основного свидетеля преступления. Вполне возможно, что своими неуклюжими действиями наши спецслужбы вывели Туровера из себя и он “слил” в “Коррьере делла сера” часть имевшейся у него информации».[114] Скуратов говорит о публикации, которая на страницах «Коррьере делла сера» состоялась 26 августа 1999 года. Статья называлась «Кредитные карточки обвиняют Ельцина», и в ней утверждалось, что федеральная прокуратура Швейцарии располагает тремя кредитными карточками, выписанными на имя российского президента Бориса Ельцина и двух его дочерей. Деньги на эти карточки переводились главой фирмы «Мабетекс» Беджетом Паколли. Об этих карточках был давно осведомлен Юрий Скуратов. Информация итальянской прессы быстро разлетелась по миру, о коррупции в окружении Ельцина стали говорить повсюду, компроматом на Ельцина заинтересовались «Нью-Йорк таймс» и «Уолл-стрит джорнал».