Ноябрьский дождь - Владимир Владимирович

   - Да не думаю, что убила. Убить у меня еще ни разу не получалось.

   - Хорошо сказала...

   Они оба замолчали. Джонни в очередной раз затягивался, Дзюнко все вертела в руках свою сигарету. Почему-то продолжение разговора запаздывало. Шли секунды, и пауза начала становиться несколько неприличной. И неловкой.

   По крыше пробежала круглобокая тень облака, на миг заслонившего солнце. Китами не видела, но была почти уверена в том, что Джонни моргнул. А он все сидел, ссутулив спину, прямо на голом бетоне.

   И почему-то ей стало приятно.

   Почти так же приятно, как было в детстве, когда мама еще была рядом. Когда брала дочку на руки и укачивала. И то страшное, что с ней сделали, было еще далеко-далеко впереди.

   Очень короткое, неуловимое ощущение. И, как ни странно, чем-то схожее с невольным, полным смущения, чувством, мелькнувшем в голове еще в Токио. В тот момент, когда Дзюнко, отшвырнутую Анной, поймал...

   Дверь за спиной девушки предательски пиликнула открываемым замком. И сразу же распахнулась, выпуская на крышу разъяренного Дюбуа. Физиономию незадачливого конвоира украшал расплывшийся на пол-лица синяк, а в движениях откровенно читалась некоторая разлапистость. Тем не менее, дуло пистолета, пусть и подрагивавшее, нацелилось в обернувшуюся Дзюнко вполне успешно.

   - Стоя-я-а-ать!!! - в три октавы заорал охранник. - Руки опустить!

   Инстинктивно поднимавшая ладони вверх в капитулирующем жесте Китами мгновенно одернулась.

   По всем правилам, сейчас полагалось перепугаться, даже запаниковать. Слишком уж резко ворвался в потеплевший воздух сипловато-истеричный окрик. Но не для Китами.

   Страха не было, была осторожность. Спокойная, собранная осторожность. Неожиданная угроза не должна заставлять трястись.

   И опять, как тогда, в токийской подсобке...

   Она не видела, что Джонни за спиной успел уже резво вскочить на ноги. Но сделать ничего юноша не мог и тоже замер.

   - Ты! - крикнул ему Дюбуа. - Выйди из-за нее!

   Джонни послушно шагнул в сторону.

   - Сволочь! - дернулся дулом в его сторону конвоир. - Фукс до сих пор в отключке! Если ты его покалечил, я тебя...

   - Угрозы, дитя мое - оружие слабых, - скрежетнуло издевательски искаженным голосом за спиной ретивого охранника. Дрогнувший Дюбуа начал было разворачиваться навстречу неизвестной угрозе. Но рука с пистолетом уже выкручивалась умело исполненным приемом, и крепкая ладонь плашмя легла на затылок. Секунда - и внушительный станом мужчина согнулся в подобострастном поклоне. Вооруженную конечность его крепко стискивал Сэм Ватанабэ, довольно ухмылявшийся.

   - Ватанабэ, - только и произнесла Дзюнко.

   - Он самый, капитан Очевидность, он самый.

   Толстяк убрал руку с затылка своего пленника и ловко выхватил из премудро выкрученной конечности пистолет. После чего разжал захват и выпустил Дюбуа на волю. Предварительно оттолкнув от себя легким пинком. Красный как рак конвоир обернулся, готовый ринуться в драку. Однако его воинственные намерения немедленно разбились о пистолет, который Сэм держал в руках.

   - Молодежь с каждым поколением все тупее, - голосом сварливого старика произнес Ватанабэ. - Сколько ж еще лет придется из нашей шарашки серьезную контору тесать, а?

   С этими словами он сноровисто извлек из пистолета магазин. Багрово-красная физиономия Дюбуа приобрела мертвенный оттенок синего, когда небрежным движением руки Ватанабэ запустил его оружие за край крыши. Охранник следил взглядом забиваемого оленя за стальным тельцем пистолета, по неожиданно широкой дуге полетевшим прочь. Теплившаяся у Дюбуа надежда, что не долетит до края, не оправдалась: предмет тайной гордости каждого вооруженного человека, едва не цапнув ограду, скрылся внизу.

   - Беги, подбирай и молись, чтоб его хотя бы можно было сдать на инвентаризацию, - состроив ангельское личико, получавшееся довольно паршиво из-за пижонских очков и несколько мефистофельски выглядевшей эспаньолки, Сэм протянул несчастному нетронутый магазин. - И старшего сюда, быстро.

   Полумертвый Дюбуа, не проронив ни звука, нетвердыми шагами почти пополз на лестницу. Стоило конвоиру скрыться из виду, пиликнув защелкнувшимся замком на двери, как Сэм обернулся к молодым людям, нацепив на лицо кривую ухмылку.

   - Разврат и адюльтер? - спросил он у Джонни, сунувшего руки в карманы джинсов.

   - Не, - ответил тот. - Бытовое хамство с осложнениями.

   - Ну я так и думал, - фыркнул Ватанабэ. - Опять в драки лезешь, шкет?

   - От шкета слышу.

   Дзюнко даже как-то неловко себя почувствовала, стоя между этими двумя, разговаривавшими так, будто были давно знакомы. Однако скромно прикинуться ветошью она и не подумала.

   - Ватанабэ, - заступив перед взором Сэма фигуру Джонни, начала она. - Откуда ты взялся?

   - Свалился с неба. Как твой адский ангел-хранитель, - сверкнул на солнце стеклами очков толстяк. - Проходил я тут, э, по делам мимо, и вдруг слышу: "Твоя протеже сбежала с техником!" Нет, я бы еще понял, если с учителем, это типично! Но с техником?!

   - Не смешно, - сказала Дзюнко. - И с каких это пор я "твоя протеже"?

   - А кто, ты думаешь, вытащил тебя из той задницы, где ты пребывала все это время? - сбавив накал деланного возмущения, Сэм почему-то сразу стал выглядеть так, будто смутился. Чего, конечно, быть никак не могло. - Мне потребовалось не спать неделю, чтоб протащить тебя в список нашей специальной программы. А ты сразу же начала гадко безобразничать.

   И все-таки Китами не могла взять в толк, каким образом крупногабаритный Ватанабэ ухитрялся двигаться с такой ловкостью. Слова еще звучали в воздухе там, где он стоял секунду назад, а сам Сэм уже был уже возле девушки. Бревнеобразная ручища удавом обвилась вокруг талии. Еще мгновение - и, с непередаваемо мощным ощущением дежа вю, Китами оказалась засунута мужчине под мышку.

   - Ватанабэ, какого черта?! - растеряв всю свою собранность, Дзюнко закричала. Слегка по-детски.

   - А то забыла... - деловитым тоном произнес толстяк. - Джонни, ты иди, иди...

   - Ну... - по-прежнему держа руки в карманах, молодой человек глянул сперва на девушку, начинавшую испуганно брыкаться в крепкой хватке Ватанабэ, затем на него самого. - А ты не собираешься ли делать с ней чего-нибудь... противоестественного?

   - Ты за кого меня принимаешь, шкет? - выразительно уставился на юношу Сэм. - Не волнуйся, я ее не обижу. Но тебе лучше свалить.

   - Ладно, ладно.

   С видом покладистого мальчика Джонни обошел их живую композицию и, открыв дверь одним из своих ключей, зашел внутрь.

   - Наконец-то мы одни... - сладострастно прошептал Ватанабэ, вытягивая из брюк ремень.

   -... Социализация - мать порядка! - грянул за дверью знакомый голос, сопровождавшийся басовитым свистом и звонким шлепком. Раненым зверьком вскрикнула девушка. - Вести себя в учебном заведении надлежит прилично и не вызверяться! Даже несмотря на то, что девяносто пять процентов окружающих - дол-бо-клю-и!

   Старший, навострив уши, прислушался. Новых шлепков не последовало. Вместо этого острый тренированный слух уловил звуки становления кого-то на ноги и бряцанье ременной пряжки.

   - Профилактика - великая вещь, - заявил голос Сэма, заправлявшего ремень. - Скажи спасибо, что за этих двух долбоклюев полагается только один, и очень слабый.

   - Ватанабэ, - свирепо, но с предательской дрожью в голосе, отзывалась Китами. - Когда-нибудь я тебя убью за эти сеансы порки!

   - Видимо, надо было хлестать побольше, - подозрительно звякнув пряжкой, отозвался Сэм. - Китами, заруби себе на носу: я буду пороть тебя, как сидорову козу, если ты не воздержишься от своих старых замашек.

   - Да пош-шел ты! Тоже мне нашелся, воспитатель, - беззлобно выругалась девушка. - Чего ты ко мне прицепился?

   - А того. Думаешь, я не знаю, что ты, как всякий уважающий себя трикстер, ходила сегодня по школе и думала, как отвратно тут все выглядит?

   - Ты известный читатель мыслей... - теперь в голосе девушки совсем не осталось агрессии или какой-либо сердитости. Напротив, в нем появилась мягковатая такая неуверенность. - И что с того?

   - А то. Из тебя человек может выйти.

   - Да неужели?

   - И не надо мне тут сарказма. Человека из каждого можно сделать. Только сперва сволочь вытравить.

   Старший очень не хотел вмешиваться в чужой разговор, но по долгу службы имел право наплевать на приличия. Поэтому он запихнул ключ в нужное отверстие и распахнул дверь.

   Одергивающая форменную юбку академии Дзюнко стояла напротив поправлявшего ремень Сэма. Раскрасневшаяся девушка угрюмо глядела в сторону своего нежданного воспитателя. Услышав, как открылась дверь, она перевела тяжелый взгляд на старшего.

   - Я так и знал, - сказал он, бесстрастно встретив ее глядение. - Все бы молодым бегать да бегать.