Полное собрание сочинений. Том 11. Друзья из берлоги - Василий Песков

П.: Вы сказали «консультироваться у сведущих людей». Не считаете ли вы, что у крупного руководителя, хозяйственного деятеля, в проектном институте и на промышленном предприятии должны быть эти сведущие в делах природопользования люди? Есть уже такая специальность – эколог.

К.: Хочу подчеркнуть: собственных знаний не заменить. Науке природопользования учить надо со школьной скамьи, ни один вуз сегодня не должен игнорировать этой учебы. Незазорна учеба и при сединах. Но, конечно, когда принимаешь особо ответственное решение с далеко идущими последствиями – без умного и знающего советчика не обойтись. Я без стеснения и много раз тут, в Брянске, а также в Киеве и в Москве обращался и обращаюсь к специалистам. Был у меня и постоянный советчик, недавно умерший профессор Николай Александрович Обозов. Это был эколог в точном понимании этого слова – гражданская ответственность, разносторонние глубокие знания, стремление докопаться до сути явлений. Специально таких людей у нас не готовят. Человек тридцать, кажется, в год выпускает кафедра Казанского университета. Это, конечно, ничтожно мало.

По моему разумению, наши географические и биологические факультеты в университетах должны сейчас готовить главным образом экологов. И потребность в них мы должны культивировать. В первую очередь такими специалистами я бы укомплектовал наши проектные институты. (Ничего нет страшнее, чем проект, исполненный без знания законов природопользования.) Я убеждался в этом неоднократно. Есть много других ответственных организаций, где специалистов природопользования иметь просто необходимо.

П.: Михаил Константинович, обратимся к вашему опыту жизни. Какой из проектов оздоровления земли в нашей стране вы считаете наиболее значительным?

К.: Конечно, лесозащитные насаждения после засухи 1946 года! Я был тогда секретарем Тамбовского обкома партии и помню эти работы во всех подробностях. То было грандиозное государственное дело, поставленное на научную основу, обеспеченное техникой и всенародным участием. Там, где дело довели до конца, – плоды его благодатны. Но, к сожалению, в целом осуществление важнейшего проекта в 1954 году было приостановлено. Хорошо оснащенные лесотехнические станции ликвидировали, средства перебросили на «текущие срочные нужды». Кое-кто обрадовался – заботы с плеч. (В некоторых местах, помню, даже коров пустили в молодые посадки.) Я с болью глядел на эту картину. Урон был двойной – хозяйственный и нравственный. Вывод из этого надо сделать такой. Сиюминутные нужды всегда нас будут хватать за полу. В делах природопользования уступать им очень опасно. Важно перебиться сегодня, во имя того, чтобы вдвойне не тратиться завтра, исправляя оплошности. Да и следует еще помнить: в этих делах не все возможно исправить.

П.: Сейчас в стране осуществляется огромный долгосрочный проект мелиорации земель. Плоды улучшения земли во многих местах заметны. Но кое-где получают обратные желаемому результаты. Не могли бы вы на основе личного опыта высказаться по этому поводу?

К.: Мелиорация – дело разумное. В нашей области благодаря ей введено в производство много земель. И мы получаем с них неплохие урожаи. Но дело это требует осмотрительности, тщательности, культуры и ответственности. Когда анализируешь нередкие, к сожалению, просчеты, видишь: делалось «не там, не так, некачественно». Главной ошибкой мелиорации прошлого был принцип «бороться с водой». Ее просто спускали с увлажненных земель. В результате получалось то, против чего предупреждал еще Вильямс: «Осушение переувлажненных земель ни в коем случае не должно превращаться в иссушение их». Мы у себя в бассейне Десны будем держаться принципа двойного регулирования: земля осушается, но рядом обязательно создается водохранилище для подпитки в нужный момент осушенной площади.

И, конечно, ни в коем случае нельзя позволять мелиораторам ради скорейшего выполнения плана набрасываться на любой увлажненный участок. Должны существовать строгие карты природопользования. Есть почвы, на которых после осушки все равно ничего не будет расти. Есть болота, которые надо беречь пуще глаза ради сохранения речек…

П.: Момент, возможно, самый существенный в нашей беседе. Огромные сложности взаимоотношений с природой, мне кажется, настоятельно требуют создания государственного органа с высокими полномочиями для регулирования этих отношений. Одна из главных проблем – ведомственный подход к природопользованию. Каждое ведомство, как говорится, «молотит свою копну» и старается намолотить возможно больше, частенько латая за счет природы свои просчеты… Я говорю о необходимости создания Государственного комитета по охране природы. Вопрос этот не новый, но многие чувствуют: жизнь требует его разрешения…

К.: Полностью, Василий Михайлович, разделяю ваши соображения. Скажу больше, работа в Комитете по проблемам Десны дает мне возможность наглядно судить, насколько важны и просто необходимы координация и контроль сложнейших и многообразных отношений в природопользовании. Ведомства, мы должны это понимать, такого «регулировщика» примут без энтузиазма – гораздо спокойнее жить, когда никто не кладет тебе на плечо руку и не говорит: «Так нельзя, это будет иметь такие-то последствия, это противоречит закону». Но это как раз то, что крайне необходимо. Это в конечном итоге будет иметь и другую хорошую сторону – будет приучать к дисциплине, к рачительному и экономному хозяйствованию. Я за комитет. И, как говорится, двумя руками.

П.: Михаил Константинович, наша беседа будет опубликована в молодежной газете. Скажите свое мнение об участии комсомольцев в делах природопользования.

К.: У нас в области молодежь делает много хороших дел. На Брянщине родилась идея создания школьных лесничеств. (Сейчас их более семидесяти.) Молодежь участвует в посадке лесов и кустарников над оврагами, контролирует работу очистных сооружений. Думаю, в силу особых условий брянские комсомольцы – не в последних рядах молодых борцов за охрану природы. Но, если говорить откровенно, комсомол, мне кажется, не нашел еще своего места в этой работе. И я, по правде сказать, не вижу в этом его вины. Дела охраны природы сложны, запутанны, нередко противоречивы и, скажем честно, пока что неважно организованы. Я уверен, создание комитета, о котором шла речь, помогло бы многое упорядочить, прояснить, заставить нас действовать энергичней. Не сомневаюсь, и комсомол нашел бы свое место в важнейшем патриотическом деле.

Я рад этому разговору для молодежи. Река жизни неумолимо течет. И мы, старшее поколение, должны будем передать руль и весла в молодые руки. Очень важно, чтобы гребцы и кормчие вырастали у нас людьми грамотными, понимающими: высшая ценность для человека – благополучие его Отечества. А основа этого благополучия – наш труд и богатства нашей земли: ее недра, почвы, леса и воздух. Разумно расходовать и беречь все это – важнейшая наша забота повсюду: на Десне, Волге, Днепре, Енисее, на всех малых и больших речках, у всех родников и ключей.

Фото автора. Брянск. 17 октября 1976 г.

Письма на мельницу

Удивительно много людей отозвалось на очерк «Ночлег на мельнице» («Комсомольская правда», 1 сентября). Несложное исследование писем обнаруживает причину необычного интереса к древнейшему и некогда по всей земле распространенному агрегату. «Вы, правда, как будто мамонта отыскали, – пишет Виктор Степанович Стрельченко из Калуги. – Я считал: только во сне можно это теперь увидеть. И вдруг – наяву. Да еще и работает».

Простецкое в сравнении с нынешними гигантскими железобетонными плотинами на больших реках, почти игрушечное сооружение в сопоставлении с мощью силовых установок нашего века, одинокая брянская мельница вдруг напомнила нам об истории, о годах, когда повсюду не пар и бензин вертели колеса, а ветер и воды маленьких речек.

Никто не скажет, когда и где приспособили воду крутить жернова (во всех странах водяная мельница являлась частью народной жизни), но многие помнят, как мельницы исчезали. Паровой движок, а потом электричество на глазах одного или двух поколений сделали ненужными, почти смешными водяные колеса. И вот теперь поток писем с радостным возгласом по поводу того, что где-то старинное колесо вертится. Таков феномен жизненных превращений. Я помню: прогоняя лошадей из ночного, мы увидели мотоцикл и бежали за ним, пока не зашлось сердце. Теперь ребятишки с таким же любопытством собираются вокруг лошади. Контрасты нового и старого помогают нам чувствовать глубину и движение времени, помогают верно оценивать достижения нынешних дней. «Будущим летом повезу своих ребятишек на эту брянскую мельницу, – пишет инженер-конструктор из Волгограда Валерий Корсун. – Да и сам хочу посмотреть. Много слышал о мельницах от своего деда…»