Иерусалимская история - Фульхерий Шартрский

Тотчас покинув его, шпоры в коня своего вонзил,

И помышляя о бегстве, твердо все же товарищей своих побуждал,

Дабы сражались они и стрелы метали.

Глава 23

О битве и победе христиан, и о бегстве турок

1. Итак, в первом полку находились Гуго Великий, Роберт, граф Нормандский, а также Роберт, граф Фландрский. Во втором следовал герцог Готфрид вместе с лотарингцами и немцами. За ними шли епископ Ле Пюи и люди графа Раймунда — гасконцы и провансальцы. Сам граф остался в городе, чтобы защищать его{235}. Последний же отряд умело вывел Боэмунд{236}.

2. Когда турки увидели, что подверглись столь яростному натиску всего франкского войска, то они, как это у них принято, рассеялись повсюду и начали осыпать наших стрелами. Однако после того, как их поразил ниспосланный с небес страх, они, словно весь мир обрушился на них, обратились в беспорядочное бегство. Франки, насколько позволяли силы, преследовали бегущих врагов{237}.

3. Но поскольку у франков было мало лошадей, которые к тому же были ослаблены голодом, то они захватили в плен не так много турок, как могли бы. Однако все шатры неприятеля остались в полях. В них наши нашли множество разного добра, а именно: золото, серебро, ткани, одежды, утварь, а также многое другое — лошадей, мулов, верблюдов, ослов, великолепные тюрбаны, стрелы и колчаны, — все, что оставили или бросили в страхе мечущиеся по полям турки.

4. Кербога, так часто в своих свирепых речах и угрозах расправлявшийся с франками, бежал теперь быстрее оленя. Но почему же он обратился в бегство, когда у него было столько народа и лошадей? Все от того, что он тщился сражаться с самим Богом, и Господь, взиравший на него издали, совершенно лишил его великолепия и силы.

5. Те турки, у кого были добрые и быстрые кони, смогли ускользнуть, те, у кого помедленней, попали в плен к франкам. Многие из них, равно как и большая часть сарацинской пехоты, были перебиты. Среди наших же лишь немногие были ранены. Женщинам же, коих франки обнаружили в шатрах турок, они не причинили никакого вреда, только пронзили своими копьями их животы{238}.

6. Тогда все громогласно возблагодарили и восславили Бога. Ибо уповавших на Него, оказавшихся в столь сильной нужде и бедственном положении, Он, по милости своей, десницей избавил от столь свирепого врага. Самих побежденных, которые едва не одолели христиан, Господь властно разметал повсюду. Обогатившись имуществом турок, наши в радости вернулись в город.

7. Когда был захвачен добрый город Антиохия,

Тысяча сотый, коли вычесть по одному дважды,

Шел тогда год от рождения Господа Девой Марией,

И дважды по девять в созвездии Близнецов взошел Феб{239}.

8. Тем временем в августовские календы умер епископ Адемар{240}. Пусть же душа его покоится в вечном мире. Аминь! Гуго Великий с согласия наших предводителей отбыл в Константинополь, а оттуда во Францию{241}.

Глава 24

О том, как совет славных князей нашего войска направил римскому понтифику письмо обо всем случившемся{242}

1. «Достопочтенному господину папе Урбану Боэмунд, Раймунд, граф Сен-Жильский, Готфрид, герцог Лотарингский, Роберт, граф Нормандский, Роберт, граф Фландрский, и Евстахий, граф Булонский{243}, шлют привет и, как сыновья своему духовному отцу, [обещают] верное служение и истинное смирение во Христе!

2. Все мы хотим и желаем, дабы Вам стало известно о том, как мы, по милости Божьей и при Его столь явной для каждого поддержке, овладели Антиохией, а турки же, столько раз поносившие Господа нашего Иисуса Христа, были захвачены и истреблены; как мы, иерусалимляне Иисуса Христа, отомстили за оскорбление Всевышнего Бога; как мы поначалу обложили турок{244}, и как впоследствии они, придя из Хорасана, Иерусалима, Дамаска и многих других земель, осадили нас; и как мы, по милости Иисуса Христа, были освобождены.

3. Итак, после того как была взята Никея, мы в июльские календы, как вы уже знаете, в долине у Дорилеи разгромили бесчисленное множество турок, выступивших нам навстречу, и обратили в бегство их великого Сулеймана{245} вместе со всеми его людьми, разграбив [его] земли и имущество. Отвоевав и замирив всю Романию, мы прибыли к Антиохии и осадили ее. Во время осады мы претерпели немало зла от нападений соседних турок и язычников, часто и большим числом обрушивавшихся на нас. Посему правильнее было бы сказать, что мы сами были осаждены теми, кого осаждали в Антиохии.

4. В конце концов мы победили во всех сражениях, и от столь благоприятного исхода вера христианская была возвеличена следующим образом: я, Боэмунд, уговорившись с одним турком, который сдал мне город, перед рассветом приставил к стене несколько лестниц. Благодаря этому мы за три дня до июньских нон овладели городом, который уже долгое время сопротивлялся Христу. Мы расправились с Кассианом{246}, тираном этого города, и многими его рыцарями, захватив их жен, сыновей, домочадцев, вместе с золотом, серебром и прочим имуществом.

5. Но антиохийскую цитадель, которую турки ранее хорошо укрепили, мы взять не смогли. Когда же на следующее утро мы собирались напасть на эту цитадель, то увидели, как бесчисленная армия турок распространяется по всей округе. Еще будучи за пределами города, мы долгое время ожидали их, так как они собирались прийти и сразиться с нами. Они осадили нас на третий день{247}. Более 100 тысяч из них вступили в упомянутую цитадель и намеревались через ее ворота напасть на расположенный внизу, у подножия твердыни, город — в тот момент он был общим и для нас, и для них.

6. Мы же находились на другом холме, напротив самой цитадели, и, дабы турки большим числом не напали на нас, охраняли дорогу, проходившую между двумя армиями и спускавшуюся к городу{248}. Сражаясь днем и ночью, как снаружи, так и внутри стен, мы в конце концов вынудили врага отступить через ворота, которые вели из цитадели в город, и вернуться в свой лагерь.

7. Увидев, что из этой части города они не могут нанести нам никакого урона, турки так плотно обложили нас со всех сторон, что ни от нас никто не мог выйти, ни к