Anamnesis morbi. История болезни - Александр Мишкин

– Интересная историйка получается… А печать у тебя? – поинтересовался он.

Я кивнул и снял шнурок с шеи. Камень увесисто стукнул о столешницу. Ванька наклонился поближе и протянул руку…

– Осторожно! Обжечь может, – предупредил его я.

Коллега покосился на меня и бережно ткнул печать пальцем. Ничего не произошло. Петрович опять приложил палец к древнему камню и подождал. Лицо его расплылось в улыбке:

– Тёплая! И в самом деле, тёплая! – осмелев, он сгрёб печать всей пятернёй и принялся внимательно рассматривать.

– Пульсацию чувствуешь? Или это мне кажется? – полюбопытствовал я.

– Чувствую. Нет, не кажется. Точно, пульсирует! – Петрович играл с печатью, как ребёнок с любимой погремушкой. Я невольно взревновал:

– Ладно, позабавился, и будет! Так что, поедешь с нами?

– С нами?! – удивился мой приятель, – С кем это, с вами?

– А я разве не сказал? – в свою очередь удивился я, – Кларочка тоже едет!

Петрович весело присвистнул и от души хлопнул меня по спине. Я ткнулся носом в стол.

– Ну, Палыч, ты даёшь! Совращаешь малолетних? Впрочем, завидую: такая фемина! – он мечтательно закатил глаза.

– Я бы попросил без гнусных инсинуаций! – возмутился я, – Кларочка – мой боевой товарищ. Всего лишь… – с грустью констатировал я.

Петрович хмыкнул и цинично подмигнул. Я сгрёб печать и вновь надел её на шею. И вопросительно уставился на приятеля:

– Мы отвлеклись. Поедешь?

– А ведь поеду, Палыч! Ей-Богу, поеду! Даже, если и не найдём ничего, всё равно… Это ж такое приключение! Будет, что внукам рассказывать.

– Ага… если доживёшь до внуков! – охладил я его пыл, – Вань, это может быть опасным. Да нет, что я говорю: это уже опасно. Я ещё никуда не уехал, а меня уже пытались порешить. Ты бы хоть подумал для приличия, что ли?

Петрович стал серьёзным:

– А я уже подумал. И поеду. Тем более что опасно! Не могу же я друга одного отпустить на растерзание тёмным силам. Кларочка, конечно, замечательная девушка, да и перевязать, при случае, сможет… но грубая мужская сила и расчётливый холодный ум не повредят.

Я скептически оглядел коллегу:

– Ну, насчёт грубой мужской силы ты, пожалуй, прав. А вот с расчётливым холодным умом – погорячился. Но всё равно, спасибо! – я пожал Петровичу руку.

– Когда выезжаем? – перешёл он к делу.

– А прямо сейчас! Заедем ко мне за моим паспортом, потом захватим Кларочку и – в турагентство. Подберём подходящий тур, определимся со сроками поездки и завтра – к Витаминычу с заявлениями на отпуск.

– Кстати, мы дежурим завтра! – вспомнил Петрович.

– Вот именно. Будет замечательная возможность ещё раз всё обсудить. И надо бы придумать легенду для прикрытия нашей поездки. Думаю, широким массам вовсе не обязательно знать, куда и зачем именно мы направляемся. В том числе, и Витаминычу.

– Придумаем! – пообещал Ванька и пошёл за паспортом.

Я сидел на стуле посреди разгромленной комнаты и равнодушно наблюдал за Петровичем.

Он, непрерывно куря, носился кругами среди жиденьких холмов моей одежды, безжалостно вываленной на пол, и изрыгал крайне неприличные ругательства. Потом споткнулся о затерянный в тряпье телевизор, взвыл и уселся на него же.

– Раздавишь ведь! – вяло предупредил я.

– А плевать! – огрызнулся он, однако с телевизора сполз на пол.

Квартиру в моё отсутствие посетило торнадо. Или что-то другое, не менее разрушительное. Такое, по крайней мере, создалось впечатление, когда незапертая дверь легко распахнулась под нажимом моего пальца и явила нам разорённое нутро скромного двухкомнатного жилища.

Незваные гости, видимо, торопились и совершенно не озаботились наведением порядка после своего визита. Всё содержимое шкафов, ящиков и даже холодильника было бесцеремонно вывалено на пол. Немногочисленные чахлые комнатные растения (взращённые в своё время бывшей супругой) были грубо выдернуты с корнями из горшков и теперь весьма живописно дополняли собой общую композицию. А чернозём из горшков был рассыпан повсюду.

Оставив потрясённого Петровича на пороге, я осторожно прошёл внутрь и отыскал в ворохе одежды на полу свою старую любимую зимнюю куртку. Помимо своего прямого назначения, по причине наличия множества карманов она выполняла ещё и обязанности хранилища денег и документов.

С трепетом засунув руку во внутренний карман, я с облегчением вздохнул: загранпаспорт, сберкнижка и банковские карточки оказались на месте. Неведомые грабители не взяли даже наличные деньги, лежащие тут же. Одно из трёх: либо пренебрегли их скудным количеством, либо не нашли, либо искали что-то другое. Печать, к примеру…

Словно подтверждая мои догадки, камень на груди жарко запульсировал. Итак, Охотники время даром не теряли. Пока мы с Ванькой пили пиво и строили наполеоновские планы (вернее, пиво пил один Петрович!), мои новообретённые враги успели разузнать каким-то образом мой адрес и устроить погром в квартире. А, кстати…

От внезапного подозрения я невольно вздрогнул и огляделся. Кто сказал, что Охотники ушли? Прижимаясь спиной к стене, я резво ретировался в прихожую, где, бормоча под нос что-то нецензурное, топтался Петрович. Он удивлённо взглянул на меня:

– Ты чего, Палыч? Только не говори, что там ещё и чей-то окровавленный труп!

– Пока нет, но могут быть. Два, – шёпотом пообещал я ему, – Может, Охотники ещё тут?

Петрович с сомнением вытянул шею, пытаясь заглянуть в комнаты:

– Да нет, вряд ли… Ждать тебя в открытой разгромленной квартире? Да какой же идиот сюда сунется? – Он осёкся и виновато взглянул на меня.

Несмотря на печальные обстоятельства, я расхохотался:

– Этот идиот перед тобой! Вернее, целых два идиота. Но в одном ты прав: вряд ли они тут затаились. Иначе бы лежали мы с тобой уже рядышком с аккуратненькими такими дырочками в высоких лбах.

Петрович скептически хмыкнул и смело шагнул в комнату. Обошёл её, заглянул в спальню, на кухню и в туалет. Зачем-то спустил воду. Когда стихли последние хлюпающие звуки, заорал:

– Да нет тут никого!

Я поставил стул на середину гостиной и сел. Внезапно навалилась усталость. Охотники оказались слишком активны. Что дальше? Откуда ждать удара?

– Что-нибудь пропало? – Петрович вернулся и начал нервно нарезать круги по комнате.

– Документы и деньги на месте. Остальное пока не проверял, но думаю, что всё оставили.

Мой приятель остановился и озадаченно посмотрел на меня:

– А что искали? Печать?

– Видимо, её.

Петрович выругался, закурил и вновь заметался по комнате.

Мобильник заверещал неожиданно и громко. Я вздрогнул и поднёс трубку к уху:

– Пал Палыч, я нашла паспорт! Куда мне подъехать? – голос Кларочки был бодр и весел.

Я невольно улыбнулся: прелестное дитя било ножкой в нетерпеливом предвкушении приключений:

– Кларочка, ты дома? Я тебе перезвоню и мы сами за тобой подъедем. В течение часа.

– Мы? А кто ещё? – её голос заметно поскучнел.

– Увидишь. До связи, – и, не дожидаясь расспросов, отключился.

Петрович с пола вопросительно воззрился на меня:

– Что делать дальше будем, командор? Наверное, милицию стоит вызвать?

Я усмехнулся: второй раз за сегодня мне предлагают вызвать доблестных охранников правопорядка:

– А смысл? Кроме потери времени и привлечения ненужного интереса к моей персоне – никакого. Тем более что ничего ценного не пропало. А второй раз они сюда вряд ли заявятся. Нет, Петрович, милицию вызывать не будем. Паспорт и деньги я забрал, сейчас закроем квартиру, возьмём мою машину, заедем за Кларочкой – и в агентство, тур подбирать. Кстати, надо бы поторопиться, до конца рабочего дня всего ничего осталось.

– Ну, пошли, – Ванька, кряхтя, поднялся с пола.

Я уже минут пять пытался запереть упрямый замок, повреждённый отмычкой. Петрович сопел над ухом. Вдруг его осенило:

– Палыч, а ведь тебе сюда возвращаться нельзя!

– Это почему же? – поинтересовался я, продолжая скрести ключом в скважине.

– Они ведь могут ещё раз прийти. Только на этот раз не за печатью, а за тобой. Тебе до отъезда затаиться надо. Предлагаю пожить пока у меня.

Я задумался. Товарищ мой, разумеется, прав: домой мне дорога теперь заказана. По крайней мере, без сопровождения. А уж оставаться тут одному – и вовсе смерти подобно. С другой стороны, переселяться к Петровичу – тоже не самый лучший вариант. Подставлять его под удар мне совершенно не хотелось.

Я поделился с ним своими сомнениями. Ванька махнул рукой:

– Пашка, я же сам согласился участвовать в авантюре, ты мне руки не выкручивал. Так что можешь прекратить душевные терзания и перебираться ко мне. Думаю, пока мы вместе, они не сунутся. Будут стараться отловить нас поодиночке. Вернее, тебя… потому что моя персона им неинтересна. Так что, будешь спать на диванчике или на раскладушке?