Осень одиночеств - Игорь Шляпка

Желая тем, кто вышел на дорогу

В такую непогоду

Счастливого пути… крепиться и дойти.

И он не гасит свет.

Надеясь, видимо, случайный гость заметит…

Но нет. За дверью никого.

Лишь только полночь

Плачется в окно,

Не ведая уюта своего.

ТАЙНА ОСЕНИ

Раскрасила поля в медовый сплин

Дождливых слёз хозяйка золотая,

Меж гроздьями карминовых рябин

И в призрачных туманах замирая.

Суровый лик прозрачной синевы

Ещё не повод грусти или скуки.

Не верьте, что пора сырой листвы

Роняет в сны томление разлуки.

О тайне колдовской не нам судить,

Но осень, видно, знает изначально,

Как можно и прощаться, и любить,

Храня в душе задумчивость с печалью.

ОТБЛЕСК ПЕЧАЛИ

Я помню, как на краешке причала

Стояла ты в тумане голубом,

И лодочку, что бережно качала

Волна своим серебряным крылом.

На кромке моря спали свет и тени,

Твоя улыбка нежности полна,

И запах упоительный сирени

Дарила ночь, сводя меня с ума.

Мне слышен голос твой и крики чаек,

И шёлковая лента на ветру

Ещё мерцает в отблеске печальном,

Вот только слов, увы, не разберу.

ЛЕНЬ

Чу, залаяла собака

В непроглядной темноте,

Ночь глядит совой из мрака,

И уже не спится мне.

Стукнул хвостиком котёнок,

Лапкой ухо почесал,

И причмокнул, как ребёнок,

И куда-то убежал.

У сверчков свои заботы:

Посвистеть, пострекотать.

Исполняют, как по нотам.

Мне ж по-прежнему не спать.

Слышу, вдруг по дому кто-то:

«Топ-топ-топ…» И вышел вон.

Где-то скрипнули ворота.

Ну, прощай мой милый сон.

Тут часы «бум-бум» пробили.

Значит время — ровно два.

Во дворе собака взвыла.

Эх, послать бы это на…

Так и ходют, и стрекочут,

Чешут, чмокают, сопят,

То захнычут среди ночи,

То кукушкой закричат.

Лишь под утро засыпаю…

Только-только… «хрусть» — кровать!

Не-е-ет. Не будет здесь покоя.

А уже пора вставать.

Мне б в аптеку спозаранку

Вот уже который день

За бутылкой валерьянки

Сбегать надо бы… а лень.

НЕТ

Мы не хотели оба

Горькой разлуки, но

Тайне волшебной слова

Было не суждено

Стать нерушимой клятвой,

Соединив сердца,

И подтверждённой кратно

Перед лицом творца.

Вечность скрипит зубами,

Пепел сменил уют,

Брошенный за плечами,

Где никого не ждут.

Бродят за нами следом

Тщетность и суета,

В каждом из двух ответов

Кроется пустота.

Гаснут в моих ладонях

Пальцев дрожащих меж

И ничего не стоят

Слёзы былых надежд.

Если наступит время,

Белый впуская свет,

В землю сухую семя

Жизнь не опустит. Нет.

УЛЫБКА ТИШИНЫ

Шепчут сухие травы,

В небе молчат дожди,

Ветер шумит в дубраве,

Сердце стучит в груди.

Сладко лопочут птицы,

Мирно журчит ручей

Лист над землёй кружится,

И на душе моей

Мягко, тепло и зыбко,

Чуть разомлев от сна,

Нежной своей улыбкой

Ластится тишина.

ПРИТЧА

Как-то раз пошёл дурак помолиться богу,

Но не вышло у него. Позабыл дорогу.

Даже лбом о пол стучать — это не игрушки.

Надо всё-таки иметь что-то в черепушке.

О ЖЕНЩИНЕ

Так знайте, в женщине обман

И суть, и стать и речи,

Что стелет мягко, как дурман,

Меняя чёт на нечет.

А цель одна — мужчин мозги,

Хлебая понемножку

(покрепче чтобы насолить),

Черпать столовой ложкой.

Уверен, женщину господь

Отправил в Ойкумену

Терзать и рвать людскую плоть

Да праздновать измену.

Подозреваю я, что бог,

Себя предохраняя,

Когда уже стерпеть не мог,

Прогнал её из рая.

А ТО!

Я решил, что буду гений,

Как товарищ мой, Есенин,

Вирши сладкие плести

Про далёкие пути,

По которым бродят ныне,

Лишь хромые да святые,

Про бездомье и уют,

Да про тех, что водку пьют.

Про берёзки у крыльца,

Как выёживаетца

Соловей в кустах малинных,

И про взгляд собаки-Бима.

Но Есенин — это ж скучно,

Да и как-то несподручно,

Чтобы знали все собаки

Голодранца без рубахи.

Я подумал, брат Толстой

Со своей билибердой

Об страстях и о войне

Отчего-то ближе мне.

Мол, скакать с кривою шашкой,

Да отплясывать с Наташкой

До полночи на балу —

Это прямо по нутру.

Пить французское вино,

Вспоминать Бородино,

Философствовать, как Кант,

И носить на шее бант.

А потом незнамо где

Пасть в глубокой борозде

То ли трезвым, то ль по пьянке

С пухлой розовой крестьянкой.

Впрочем, к лешим графский стиль.

Сжечь, а после сдать в утиль.

Мне скабрезностей не надо.

Пушкин — вот моя отрада!

Сяду троицей с котом

И русалкою тайком,

Хряпну бражки от души,

И скажу себе: