Виват, Романовы! Часть III - Анна Литаврина

МарьФёдорна. О, я ещё только начинаю учить их сложный язык! Он пока мне мало понятен, но… но свои выводы я сделала на основании того, что господин Куракин толкает карету вперёд с той стороны… а вы со своей стороны, напротив, пихаете её обратно в канаву.

Павел (озадаченно). Ну надо же! Я не заметил… как-то само получилось…

МарьФёдорна берёт его за руку.

МарьФёдорна. Я понимаю… вы боитесь реакции вашей матушки на все обстоятельства…

Павел. Да, но не только в этом дело! Я боюсь, что вы будете шокированы… что вам у нас не понравится… (В сторону.) Что я вам разонравлюсь… что вы меня бросите… что всё будет ужасно, как обычно…

МарьФёдорна. Этого не произойдёт! Мне нравится любое место, где есть вы… даже если это место – в канаве на дороге!

Павел (растроганно). Ах, какой вы добрый ангел! Я стараюсь вас подготовить ко всему, что может произойти, потому что со мной всегда что-то происходит.

МарьФёдорна (вылезая из кареты). А мне уже очень хочется приехать в Петербург, потому что там я смогу официально стать вашей женой! Согласитесь, там нам будет любить друг друга намного удобнее!

Куракин (из-за кареты). Да и мне не придётся мёрзнуть и мокнуть на улице каждый раз…

Павел. Вы правы! Я об этом не подумал… МарьФёдорна, вы так логично рассуждаете!

Куракин. А главное – позитивно! Нам этого не хватало в нашей компании… обычно мы обдумываем худшие исходы наших приключений.

МарьФёдорна. Да, и поэтому позвольте-ка…

Обходит карету стороной. Встаёт рядом с Куракиным и толкает. Колёса со скрипом вылезают из грязи. Куракин и Павел стоят с открытыми ртами. МарьФёдорна поправляет причёску, отряхивает юбку и залезает в карету.

Куракин. Нет, она точно приживётся здесь… точно тебе говорю! Она прошла с тобой все болота, кусты и овраги… и если это не идеальная женщина, то я не знаю, что тебе нужно!

Павел (в шоке). Мне нужно выпить…

Из кареты высовывается женская ручка с фляжкой. Павел берёт фляжку и прислоняется лбом к её ладони.

МарьФёдорна (радостно). Я могу вас ещё порадовать! У нас, кажется, будет ребёнок!

Павел падает в обморок.

МарьФёдорна (испуганно). Ах, что с вами?

Куракин (сгребая его с земли и засовывая в карету). Это он от радости. Такая хорошая новость! А то у него один ребёнок умер при родах, а другого забрали и куда-то отправили. Теперь главное, чтобы ЭТОТ ребёнок не родился в дороге, а то мы уже третий месяц едем…

Перекрутка.

Под Петербургом. Царское село. Вечер. Карета подъезжает к воротам. Павел сидит в карете, смотрит перед собой и держит за руку МарьФёдорну.

Кучер. Во, приехали почти..!

МарьФёдорна (встревоженно). Ах, мой дорогой, вы так переживаете! На вас больно смотреть! А ведь это я тут посторонний человек, а вы приехали домой!

Выглядывает из кареты. Стражники раскрывают ворота. Карета заезжает на территорию. Подъезжает к замку. Останавливается.

Павел (глубоко дыша). Так, я вам вроде бы всё уже по многу раз рассказал, но главное помните: просто ничему не удивляйтесь! Вам будут говорить обо мне гадости, смеяться надо мной, – вы им не верьте! И вы если какое слово по-русски не поймёте, вы его не повторяйте сами, а лучше запишите и потом у меня спросите.

МарьФёдорна. Я уверена, что всё совсем не так страшно, как вы рассказываете! Тут так красиво!

Выходят из кареты. К карете подходят гвардейцы, хватают Куракина под руки и волокут.

Гвардейцы. Александр Борисович! Вы опять! Вас выслать велели! Вам запрещено к цесаревичу приближаться!

Куракин (беззаботно). Павлушка! Не грусти! Я тебе напишу!!! МарьФёдорна, моё восхищение!

МарьФёдорна в ужасе провожает взглядом Куракина.

Павел (нервно смеясь). А я вам что говорил? Вот… началось! Приехали!

Перекрутка

Дорога из Парижа в Россию. Карета. Александр, Куракин, мадмуазель и кролик.

Александр. Не понимаю, почему бабушка была против вас?

Куракин. Не против меня лично, а против НАС с Павлушкой… но это только придавало нашей дружбе остроту! (Вздыхает.) Она и Семёна Порошина, его гувернёра, в своё время погнала со двора, когда узнала, что он посредник в нашей переписке! Эх, нам тогда было по двенадцать лет, а уже интриги и страсти кипели!

Александр (грустно). Хотел бы и я иметь такого друга… У меня были единомышленники по либеральному кружку. Но один из них, кого я считал другом, спал с моей женой. Не то чтобы я против был, но можно было и предупредить…

Куракин. Ой, да у твоего отца такая же история была с Разумовским! Эх, у вас столько ведь общих тем для бесед!

Мадмуазель Жорж. Я могу быть вашим другом! (Целует его в щёку.) Я могу быть вашей кем захотите! Я вообще всё могу!

Куракин (расстроганно). Какая хорошая девочка!

Сцена 35

Зимний дворец. Зала для приватного приёма иностранных послов. Александр сидит на троне. Рядом стоит Константин и сидит Елизавета Алексеевна. Оба тихо хихикают. На коленях у Александра, обняв его за шею, сидит мадмуазель Жорж. На коленях у мадмуазель – кролик.

Александр (по-русски). Так, немедленно перестаньте хихикать! Снимите её с меня! Это уже… уже вообще..!

Константин. Сам сними. Чё ты, маленький, что ли! Скажи, пусть с тебя слезет…

Александр. Я ей это говорю целый месяц! (Возмущённо.) Елизавета Алексеевна! В конце концов, вы мне жена или где? Вмешайтесь уже!

Елизавета Алексеевна (хихикая в платок). Так вам и надо! Сами её сюда привезли…

Константин (хихикая). Француженки такие непосредственные…

Входит Нарышкина.

Александр (с надеждой). Мария Антоновна! Слава Богу! Ну хоть вы помогите! Велите ей с меня встать! Скажите, что вы… что, в общем, она заняла ваше место!

Константин (трясясь от смеха). Свято место пусто не будет…

Нарышкина (недовольно). И не подумаю! Я на вас обижена! Вы зачем её привезли сюда? Мне – конкуренцию..!

Александр. Я надеялся, что это будет стимулировать вас развиваться..! Она – это ведь почти вы… только во Франции!

Нарышкина. Вот бы и сидела во Франции! Я вообще не вас искала и сюда случайно зашла…

Уходит.

Александр (по-французски). Мадмуазель, ну я прошу вас! Меня же ждут люди! Ну я не могу их так принимать… вместе с вами!

Мадмуазель ничего не отвечает. Вздыхает. Гладит по голове. Целует его в щёку.

Константин. Да спихни ты её просто с себя, и всего делов!

Александр. Я не могу! У неё кролик на коленях… он ни в чём не виноват… и он может упасть,