Двойная осторожность - Дик Фрэнсис

— Ну вот, кассеты у вас. Так вы заплатите миссис О'Рорке?

— Папаша, не дури! — вмешался Анджело. Я не обратил на него внимания. Я обращался к его отцу:

— Вы уже готовы были проявить щедрость. Так проявите же ее!

На самом деле я на это не рассчитывал. Я просто хотел его отвлечь, заставить думать о чем-то обыденном, чтобы не дать ему задуматься.

— Не слушай его! — сказал Анджело. — Он же лох!

На лице Гилберта отразились слова его сына. Он смерил меня взглядом с тем же видом внутреннего превосходства, уверенности, что все вокруг дураки, кроме него.

«Ну, — подумал я, — если Гилберт так считает, неудивительно, что Анджело вырос таким же, как он. Папочкин пример». В школе я часто узнавал отца по поведению сына.

Я пожал плечами. Я дал им понять, что побежден и что сила на их стороне. Больше всего мне хотелось выбраться из дома, прежде чем они сопоставят все, что им известно, и поймут, что я представляю собой живую, реальную угрозу свободе Анджело. Я не знал, захочет ли Гилберт помешать своему сыну, если Анджело пожелает убить меня, — и сможет ли он ему помешать. А за домом простираются тихие сады Уэлин-Гарден-Сити...

— Миссис О'Рорке ждет меня, — сказал я. — Она хочет знать, чего я добился.

— Скажи ей, что дело не пойдет, — ответил Анджело. Гилберт кивнул.

Я осторожно обошел Анджело и направился к двери, приняв приличествующий случаю робкий вид. Анджело смотрел мне вслед с уничтожающей усмешкой.

— Ну, я пойду... — проблеял я. Я стремительно прошагал через прихожую, мимо ожидающих своего хозяина клюшек для гольфа и вышел в открытую дверь. Последним, что я видел, был Гилберт, скрестивший рога с молодым противником, который в один прекрасный день его повергнет.

Я вспотел. Вытер ладони о брюки, торопливо открыл дверцу машины, взялся слегка дрожащей рукой за ключ зажигания и завел мотор. Если бы они не перегрызлись... Выезжая с дорожки на мостовую тупичка, я увидел, что оба вышли на порог и смотрят мне вслед. Во рту у меня здорово пересохло. Я все ждал, что Анджело вскочит в свою машину и бросится в погоню.

У меня еще никогда так не колотилось сердце. Наверно, до сих пор мне никогда не бывало по-настоящему страшно. И я никак не мог унять этот страх.

Меня трясло, я ерзал на сиденье, мне было трудно дышать и слегка подташнивало. Нервная реакция.

Глава 8

Где-то между Уэлином и Туикенемом я заехал на стоянку и остановился, чтобы подумать, куда ехать теперь, Можно поехать домой, забрать винтовки и отправиться в Бисли. Я взглянул на свои руки. Да нет, в нынешнем своем состоянии я и в слона не попаду.

Не стоит и патроны тратить.

Гилбертам скорее всего понадобится немало времени, чтобы обнаружить, что у них на кассетах не программы для скачек, а «Старстрайк», но они быстро сообразят, что до тех пор, пока оригиналы кассет у меня, они не являются единственными владельцами системы Лайэма О'Рорке. Так что мне нужно куда-то скрыться, чтобы они меня не нашли, когда явятся искать. Я подумал о том, как жаль, что у нас с Сарой так мало друзей.

Я перешел через дорогу к телефону-автомату и позвонил Вильяму на ферму.

— Да, Джонатан, конечно, — ответила миссис Поттер. — Разумеется, приезжайте. Только Вильям уехал. Ему надоело, что здесь нет стоящих лошадей, он собрал вещи и сегодня утром уехал в Ламборн. Он сказал, что у него там есть приятель и что завтра вечером он прямо оттуда поедет в школу.

— С ним все в порядке? — спросил я.

— Он такой энергичный! Но совсем ничего не ест. Говорит, что боится растолстеть, потому что тогда его не возьмут в жокеи.

Я вздохнул.

— Спасибо.

— Я рада, что он приезжает, — сказала она. — Такой забавный мальчик!

Я повесил трубку, посчитал, сколько монет у меня осталось, и, проникшись гражданским духом, решил истратить их на разговор с ньюмаркетской полицией.

— Офицера Айрстона нет на месте, — ответили мне. — Хотите что-нибудь передать?

Я поколебался, но в конце концов сказал только:

— Передайте, что звонил Джонатан Дерри. Я знаю нужное ему имя. Я позвоню ему позже.

— Спасибо, сэр.

Я вернулся в машину, взглянул на клочок бумаги, лежавший у меня в бумажнике, и поехал в Норхольт, навестить Теда Питтса, зная, что он скорее всего будет рад меня видеть. Когда я наконец отловил школьного секретаря, он весьма неохотно выдал мне требуемую информацию, сказав, что адреса учителей держатся в строжайшей тайне, чтобы их не донимали чересчур ретивые родители. А Тед Питтс, сказал секретарь, особенно просил не сообщать никому его адреса.

— Но ведь я же не родитель!

— Ну, да, но...

Мне пришлось долго уговаривать секретаря, но в конце концов адрес мне дали. Добравшись туда, я понял, почему Тед держал его в тайне: он жил в передвижном доме на автостоянке. Домик был чистенький и ухоженный, но явно не во вкусе честолюбивых представителей родительского комитета.

Жена Теда, которая открыла мне на стук, удивилась, но обрадовалась.

Такая же серьезная, как Тед, маленькая, с блестящими глазами. Она иногда появлялась на школьных футбольных матчах, где Тед неизменно бывал судьей. Я попытался вспомнить, как ее зовут. Вроде бы Джейн но я не был уверен и потому просто улыбнулся ей.

— Как Тед? — спросил я.

— Уже лучше. Голос потихоньку восстанавливается. — Она открыла дверь пошире. — Он наверняка будет рад вас видеть, так что заходите, пожалуйста. — Она махнула рукой внутрь домика и добавила:

— Только у нас немного не прибрано. Мы, знаете ли, гостей не ждали...

— Ну, если вам неудобно, я мог бы и не...

— Нет-нет. Тед захочет вас видеть.

Я шагнул в прихожую и понял, что она имела в виду. Повсюду вперемешку валялись книги, газеты, тряпки, игрушки — нормальный бардак большой семьи, сосредоточенной на очень маленьком пространстве.

Тед сидел на диване в крохотной гостиной со своими тремя дочками и смотрел, как они играют на полу. Увидев меня, он от удивления вскочил и раскрыл рот, но сумел издать только невнятное сипение.

— Молчите-молчите, — сказал я. — Я просто приехал посмотреть, как вы тут.

Разумеется, о том, чтобы попроситься здесь пожить, и думать было нечего.

— Мне уже лучше, — произнес Тед довольно разборчиво, но полушепотом и жестом пригласил меня сесть. Его жена предложила мне кофе, и я с благодарностью согласился. Детишки подрались, и Тед бережно потыкал их носком ноги.

— Джейн их скоро уложит, — прохрипел он. — Я, похоже, некстати...

Он энергично замотал головой.

— Я рад, что вы пришли.

Он указал на полку, идущую вдоль стены под самым потолком.

— Я купил вам кассеты. Они там, вместе с оригиналами. А то дети все хватают... А переписать их я еще не успел. Извините.

Он потер горло, словно это могло помочь, и поморщился.

— Не разговаривайте, — сказал я и передал то, что Вильям говорил о каталогах. Он выслушал внимательно, но без особого интереса, словно это было ему уже не нужно.

Вернулась Джейн с одной чашкой кофе и протянула ее мне. Она предложила сахару. Я покачал головой и отхлебнул жидкости, которая была темно-коричневого цвета, но на вкус оказалась очень слабой.

— Не знаете ли вы, где можно переночевать пару ночей? — спросил я, скорее затем, чтобы поддержать беседу. — Только чтобы не очень дорого. В смысле, не в отеле. — Я криво улыбнулся. — Я на этой неделе так много потратил на бензин и все прочее, что у меня сейчас туго с финансами.

— Конец месяца, — кивнул Тед. — Вечно та же самая история.

— А у вас дома? — спросила Джейн. — Тед же говорил, что у вас дом есть.

— Э-э... мне-э... хм... Видите ли, я поссорился с Сарой.

Подходящая полуправда пришла мне на ум очень кстати. Они сочувственно и понимающе поохали и поцокали языком, и Тед покачал головой, жалея, что ничем помочь не может.

— Не знаю я такого места, — сказал он. Джейн стояла выпрямившись, прижав руки к телу и сцепив пальцы на животе.

— Да оставайтесь здесь, на диване, — сказала она. Тед, похоже, ужасно удивился, но его жена напряженным тоном спросила:

— Вы нам заплатите?

— Джейн! — отчаянно просипел Тед, но я кивнул.

— Вперед? — настойчиво спросила она, и я снова кивнул. Я дал ей пару бумажек из тех, что взял в банке, и спросил, достаточно ли этого. Она вспыхнула, сказала: «Да», поспешно подхватила девочек и утащила их на улицу. Тед окончательно растерялся, и смутился, и принялся неуклюже извиняться сиплым шепотом:

— Месяц был тяжелый... плату за место подняли... а потом еще пришлось покупать новые шины и платить за права... Без машины мне нельзя, а машина разваливается... Я так измучился...

— Не надо, Тед, — сказал я. — Я знаю, что такое сидеть без денег.

Не так, чтобы совсем есть было нечего, но все-таки бывало.

Он слабо улыбнулся.

— До описи имущества у нас пока не доходило... Но эту неделю мы жили в основном на одном хлебе. Вас это действительно устроит?

— Вполне.