Эльфийские хроники - Жан-Луи Фетжен

Несколькими часами раньше более тысячи воинов — лучников, копейщиков и рыцарей — вступили в стройных боевых порядках на болота Гврагедд-Аннхва. Затем эти воины постепенно рассредоточились — во-первых, для того, чтобы можно было преследовать абсолютно все отряды монстров, и, во-вторых, потому, что на болотах не было так много твердой земли, чтобы все эти воины могли шагать по ней одним громадным отрядом. И вот теперь рядом с Пеллегуном оставалось, насколько он мог видеть, уже не более нескольких десятков человек… Король периодически приказывал подавать сигналы рожком, чтобы собирать своих воинов, однако с каждой минутой становилось все темнее и темнее, и уже даже его собственный отряд продвигался вперед вслепую. Он все никак не мог выйти из этих болот, и ему уже все больше и больше казалось, что он попросту заблудился.

Неожиданно откуда-то справа от них донеслись крики тревоги, а затем послышался шум битвы.

— За мной! — крикнул Пеллегун.

Воины бросились туда, откуда доносился этот шум, но менее чем через двадцать шагов они натолкнулись сначала на густой ивняк, который заставил их отклониться в сторону, а затем на глубокую грязь, в которой они увязли до колен. Пеллегун, как и его воины, цеплялся за стволы деревьев, за торчащие из земли корни, за высокую траву — в общем за все то, при помощи чего по этой грязи можно было бы идти быстрее. Прямо перед ним какой-то солдат шлепнулся во весь рост в глубокую лужу грязи, покрытую желтоватой тиной. Когда он стал дергаться, чтобы попытаться из нее выбраться, король схватил его сзади за пояс и потянул на себя, но от этого усилия его раненую ногу пронзила острая боль, и они оба повалились в грязь. Грязь была холодной, липкой, с мерзким запахом. Под ступнями и коленями Пеллегун не ощущал ничего, кроме вязкой грязи, которая, казалось, тянула его в глубину. Он выставил руки вперед и попытался за что-нибудь ухватиться, однако его пальцам не попадалось ничего, кроме травы и тоненьких веточек, от которых не было никакого толку. Его кожаная кольчуга пропиталась водой, а тяжелая железная кольчуга тянула его вниз. Но что было хуже всего — так это то, что свалившийся в лужу солдат вцепился в него. Неужели ему суждено умереть здесь, под несколькими футами грязи, где его никто никогда не найдет? Не на шутку перепугавшись, король отбросил меч и стал отчаянно пихаться руками и дрыгать ногами. Он бился до тех пор, пока солдат его не отпустил. Каждый раз, когда Пеллегун, сильно дернувшись, высоко приподнимал голову над поверхностью грязи, он звал на помощь, однако вскоре его голова погрузилась в грязь выше подбородка, и ему в рот стала попадать вода и грязь. Он уже почти перестал пытаться выбраться из грязи наружу, когда вдруг крепкая ладонь схватила его за руку и вытащила из грязи, тем самым спасая от смерти. Король, выбравшись на твердую землю, стал кашлять и отплевываться, а затем поднял глаза.

Он увидел, что его спасителем и на этот раз стал Горлуа. Отдышавшись, Пеллегун поблагодарил его кивком головы. Когда король открыл было рот, чтобы что-то сказать, барон поспешным жестом показал ему, чтобы он молчал. Они находились здесь вдвоем. Отряд, который король вел за собой, исчез в темноте. Шум битвы постепенно стихал. Пеллегун посмотрел на солдата, которого он пытался вытащить из грязи. Его неподвижный силуэт просматривался под поверхностью воды и был похож на колоду, медленно уходящую на дно. Пройдет еще немного времени — и его уже даже не будет видно.

— Нам нужно отсюда уходить, — тихо прошептал Горлуа. — Где ваш меч?

Король показал рукой на грязь, а затем пожал плечами и вытащил из ножен свой кинжал. Темень была почти кромешной. На болотах воцарилась тишина, нарушаемая лишь кваканьем лягушек, доносящимися откуда-то издалека звуками рожка и какими-то еле слышными шорохами.

— Подожди, — прошептал король. — Помоги мне…

Ловко орудуя кинжалом, он перерезал ремешки своей железной кирасы, а затем снял с головы железный шлем, вымазанный в грязи, и бросил и кирасу, и шлем на землю, оставив на себе из своих доспехов лишь кожаную кольчугу. Горлуа последовал его примеру, сбросив с себя все то, что заметно увеличивало вес. Затем они оба тронулись в путь. Вместе с туманом над болотами распространялось зловоние, от которого становилось почти невозможно дышать. Создавалось впечатление, что воды извергали из себя все кровопролитие, все смерти, весь ужас и все страдания, свидетелями которых им пришлось стать. Туман, говорили эльфы, принадлежит лишь богам. Весь мир сейчас, казалось, погружался в туман. Это, конечно, были всего лишь легенды, всего лишь сказки, которыми пугают детей, но Пеллегун и Горлуа шли сейчас по бездонным болотам в леденящей душу тишине, где на каждом шагу их могла подстерегать смерть, а потому им то и дело становилось не по себе. Если бы они хотя бы могли идти все время прямо… Им при каждом шаге приходилось очень осторожно ставить ногу между торчащими из грязи корнями, лужами и кустами. Им, конечно же, частенько приходилось менять направление движения, и даже если ни тот, ни другой не осмеливались этого признать, они через час таких блужданий уже не знали, идут ли они в сторону своего войска или же туда, где находится враг.

И тут вдруг откуда-то издалека раздался длинный свист, от которого Пеллегун и Горлуа застыли, как вкопанные, и, затаив дыхание, еще крепче сжали в руках оружие. Свист повторился, причем раздавался он уже поближе, слева от них.

— Кто там идет? — громко спросил Горлуа.

— Клянусь Прародительницами, я знал, что это ты, приятель…

Горлуа и Пеллегун вздрогнули и стали всматриваться в темноту. Это вызвало смех у того, кто к ним подходил, — тихий смех, который был барону очень даже знаком.

— Гаэль!

В следующий миг скрипнула сталь, и эльф приставил к горлу барона острый клинок, одновременно ухватившись железной хваткой за запястье его руки, держащей оружие. Пеллегун бросился было на тень, возникшую перед Горлуа, но удар ногой в живот отбросил его и повалил на землю.

— Тебе нечего делать здесь, на болотах, приятель, — прошептал эльф на ухо своему бывшему хозяину. — Здесь могут выжить только те, кто очень хорошо видит, кто обладает внутренним чутьем и кто может двигаться абсолютно бесшумно… Ну что, мне тебя убить?

— Я нахожусь здесь, потому что пришел помочь твоему народу вместе с королевой Ллианой, — сказал Горлуа. — Мы победили войско монстров — победили вместе. А человек, которого ты только что повалил на землю, — Пеллегун, король Логра.

— Правда?.. Значит, я поступил нехорошо. Но, видишь ли, у моего, как ты говоришь, народа уже нет больше земли, а у меня уже нет больше народа. Что у меня еще остается?