Воины Зоны - Алексей Бобл

- На хрена она туда полезла? - спросил напарник.

Пожав плечами, я поднялся на три ступени, глянул по сторонам. Темно, тихо. Возле котельной светятся два расплывчатых пятна, зеленое и бледно-желтое - студень и жарка, наверное. На фоне черного неба трубу с площадкой не видно. Дождь шелестит, все вокруг мокрое, воздух прохладный и переполнен запахами, хотя когда влажно, этого не должно быть. Травой пахнет, ржавым железом и машинным маслом, ветер доносит едва ощутимый аромат мертвечины, а из леса за бетонной оградой доносятся иные запахи - нечеловеческие, дикие.

- Так и не похоронили ребят, - сказал Лабус, встав у перил. - А теперь уже хоронить нечего и… - он замолчал.

- Что? - спросил я.

Костя поднялся на ступень выше, вглядываясь в холодный полумрак.

- Слушай, ты видишь тела?

- Вижу.

- И я вижу, - сказал он. - Вон, где мы их положили… Растерзанные совсем, потоптанные, но на месте… Только одного, по-моему, не хватает.

- Как это? - удивился я. - Не может быть.

Мы уставились на остатки тел за крыльцом. Подходить близко к ним очень не хотелось.

Лабус сказал:

- Точно тебе говорю, меньше их стало. Кого-то нет. То ли из наших, то ли из грушников…

- Значит все-таки надо вблизи посмотреть, - я шагнул вниз по ступенькам.

Скрипнула крышка люка, на подножке показалась девушка. Спрыгнула - и быстро пошла мимо штаба, махнув на ходу рукой.

- За мной давайте! - позвала она. - Быстрее, у нас совсем мало времени!

Мы переглянулись, и напарник пожал плечами, сходя с крыльца вслед за мной.

Перед нами раскинулся район под названием Пустошь - обширное, местами затопленное поле. У границы его почти сухо, но дальше начинается болото. Пустошь перекрывал постоянный фронт аномальных полей, причем аномалии там часто меняли расположение, сталкивались и наползали друг на друга, взрывались искрами, трещали и мигали, испуская волны энергии. Иногда они выстраивались в линию, а иногда создавали своеобразные мешки - непреодолимые ловушки для любого, кто забредет сюда. Не смотря на обилие аномалий, а значит и артефактов, сталкеры обычно не рисковали соваться в эти места. По-моему, именно Пустошь породила одну из легенд Зоны о так называемом «поле артефактов», найдя которое можно разбогатеть. Да вот только на моей памяти никому еще не удалось разжиться здесь - разве что собрать несколько артефактов с самого края, и только.

Когда воинская часть осталась далеко позади, Анна сказала: идем через Пустошь. Чтобы обойти ее, придется потратить сутки, если не больше - этого времени у нас просто нет. Тем более, дальше начинается территория Радара, с той стороны к Доктору не попасть, там хозяйничают монолитовцы.

Мне как-то довелось поучаствовать в одной разведывательной операции, не принесшей каких-то ощутимых результатов для ОКа. Только людей тогда зря положили - попали под хорошо организованный огонь крупнокалиберного вооружения группировки. Сектанты даже не позволили нам приблизиться на расстояние выстрела к Радару. Помню, неподалеку от него меня накрыло странное ощущение, словно щеткой прошлись по мозгам, а потом была долгая, тягучая боль в затылке. Уходить пришлось в болото. Где, к нашему счастью, жил Доктор. Он нам помог, оказал первую помощь раненым - если бы не хозяин болота, совсем бы туго пришлось.

А про Радар в ОКа не было внятной информации, во всяком случае, у нас, рядовых бойцов. Все на уровне слухов: говорили, там стоит нечто под названием выжигатель мозгов и лишь бойцы Монолита в специальном снаряжении могут преодолеть район, накрытый излучением установки.

Дождь усилился, начало светать. По заросшей травой колее мы добрались до перелеска. Я двигался первым, за мной в нескольких метрах шла Анна, замыкал Лабус. Сзади доносилось его тихое бормотание - вскоре я разобрал, что он нашептывает придуманный кем-то дурацкий стишок:

Сталкер Семецкий бывший советский,Бывший советский космополит.Сталкер Семецкий по глупости детской,По глупости детской нашел Монолит.

Такие куплеты помогают контролировать дыхание при долгом переходе, про Семецкого их есть множество, часть - неприличные, большинство начинается однотипно: «Сталкер Семецкий, пьяный мертвецки, как-то на снорка случайно упал», «Раз завалился в бар «100 рентген"», «На Янтаре повстречал псевдоплоть», «Как-то у Свалки попал в холодец», «В Темной Долине встретил П…ц» (дальше в песенке объяснялось, что так, оказывается, называют самого страшного мутанта Зоны, короля всех местных тварей). Сам я больше люблю песню Винни-Пуха из старинного мультика, которую насвистывал лейтенант в одном фильме про десантников еще советских времен.

Пройдя по редколесью, мы вышли на широкую равнину, окутанную туманом. Кое-где его насыщало фиолетовое и розовое свечение. Сполохи то разрастались, то резко затухали, будто кто-то накрывал ладонью фонарик. Пульсации казались красивыми, а на самом деле хреново это, ведь там зараженные участки. Пришлось надеть маски-респираторы и напялить легкие противорадиационные комплекты с пропиткой, не пропускающей слабые излучения. Анне проще, у нее костюм ученого с интегрированными в шлем дыхательными фильтрами… Еще в лесу я вспомнил про ее ремень, достал из рюкзака и отдал вместе со всем содержимым. Она объяснила, что второй артефакт, та самая сфера размером с теннисный мяч, подавляет радиацию от ночной звезды. «Хоть что-то хорошо» - хмыкнул Лабус, а я сказал себе, что нужно не забыть попозже расспросить девушку про этот артефакт, как он называется и какие аномалии его генерируют.

Мы встали на краю затянутого туманом поля, разглядывая всполохи.

- Ну и как тут пройдешь? - спросил Костя. - Или на части разорвет или наизнанку вывернет.

- Туман накапливается ближе к краю, в глубине его меньше, - ответила она. - Я вас поведу.

Я глянул на Костю, он лишь махнул рукой - пускай ведет. Ему, кажется, надоели чудеса и он теперь твердо решил воспринимать все с сугубым спокойствием. Я кивнул Ане, решив: ладно, пусть ведет, посмотрим на «дитя Зоны» в действии.

Поначалу было легко - аномалии на краю Пустоши почти не встречались. Здесь и мы с Лабусом могли провести хоть стадо бизонов, ничего сложного. Но метров через двести пелена обрывалась, словно кто-то попытался натянуть на равнину молочно-серый полог, да не хватило материала. Взгляду открылось болото. Прямо перед нами на земле мерцало зеленое пятно, болотная жижа под ним будто плавилась, текла в одну сторону, оставаясь в то же время на одном месте. Все знают, что это такое: холодец. Попадешь в такой - обожжет будто кислотой. За холодцом неровным рядом расположились пять жарок, хорошо, что неактивных - едва заметные облачка горячего воздуха. А дальше… Я и не знал, что аномалии могут так густо висеть: электры, трамплины, поля жгучего пуха… Нет, я слышал, что Пустошь наполнена аномалиями, но никогда раньше сюда не попадал и потому не представлял себе, как оно всё тут выглядит.

- Да-а, места тут невеселые, - протянул Лабус на ходу, прекратив ненадолго бормотать про сталкера Семецкого, нашедшего Монолит. Песенка эта на самом деле очень печальна, даже трагична, повествует она о том, как Семецкий пришел к Монолиту и загадал желание: хочу жить вечно. И таинственный Монолит его желание исполнил. Но поскольку ни один биологический организм существовать вечно не может, Монолит сделал по-своему: теперь Семецкий каждую неделю гибнет в страшных мучениях - то кровосос все жидкости из него высосет, то контролер мозги сломает, то псевдоплоть кишки клешнями растерзает и сожрет его печень, то снорк заживо вырвет сердце у него из груди, а то и еще чего похуже случится. Но бессмертный сталкер опять возрождается в какой-нибудь точке Зоны: голый, без снаряги и оружия, дурной, ничего не помнящий - и все начинается заново.

Почва напиталась влагой, под ногами хлюпало. Дождь по-прежнему моросил, стучал по шлему, вокруг тихо шелестело, в промозглых сумерках впереди что-то потрескивало, булькало и хрустело. Вроде и рассвело - а все равно почти темно. И холодно, будто поздней осенью, зябко как-то, влажно…

Анна остановилась, внимательно глядя вперед. Не оборачиваясь, сказала:

- Курортник, ты пойдешь первым. Включи ПДА.

- Зачем? - удивился я.

- Включай, - повторила она. - И ты тоже, Лабус.

Пожав плечами, я кивнул напарнику. Мы сделали, что она сказала, и девушка продолжала:

- Теперь выведите на экран этот участок местности. Позиционируйте его по отношению к нам, - Анна подошла ко мне, осторожно переставляя ноги по грязи, глянула на экран армейского ПДА. - Да, вот так.

- Ни хрена ведь не видно, - сказал Лабус. - Сплошной фон, здесь же аномалиями все забито.

- Нанеси сетку, по квадратам, с ячейкой метр на метр, - продолжала Анна. - И присвой простую кодировку какую-нибудь… Да, вот так. Ты тоже, Алексей, кодировки должны быть одинаковыми. Хорошо. Теперь слушайте внимательно.