Младший близнец, или Спасённая 'Лесным демоном' - Оксана Чекменёва

Глава 9. Разбойники

День второй

Я машинально натянула вожжи, и правильно сделала, иначе Дымка могла бы врезаться во внезапно остановившуюся карету. А потом в оцепенении смотрела, как из-за деревьев на дорогу выбегает больше десятка оборванцев, вооружённых луками и дубинками, причём первые лишь показались, демонстрируя своё оружие, вторые же направились к карете, а парочка и ко мне.

Это всё случилось так быстро, что я не сразу смогла осознать, что на нас на самом деле напали! Разбойники! О которых я лишь слышала как о чём-то далёком и практически несуществующем - возле нас таких не водилось, и не только из-за бабушки, а ещё и потому, что поживиться в нашей местности было просто нечем.

Я не могла поверить, что это действительно происходит на моих глазах - двое разбойников подбежали к телеге, один схватил Дымку под уздцы, второй приблизился ко мне и, сплюнув на землю сквозь отсутствующие передние зубы, сказал:

- Ты, пацан, живо скидывай добро с телеги, если жить хочешь!

Я оторопела, не сразу сообразив, что обращается он ко мне. Потом поняла, что костюм Крофа и наброшенный на голову капюшон и правда делают меня похожим на мальчишку. И в этот момент те разбойники, что кинулись к карете, добежали до дверцы, один распахнул её и тут же был сбит с ног выпрыгнувшим оттуда Россом. Причём, выпрыгнул мужчина, а на землю опустился уже огромный белый волк, в ту же секунду раскидавший в стороны ещё двоих разбойников и вцепившийся зубами в руку третьего.

- Что за?.. - Беззубый оглянулся и грязно выругался. Потом крикнул: - Стреляйте в него!

Лучники выполнили приказ, и в оборотня полетела туча стрел, причём некоторые - из-за деревьев, значит, там тоже прятались члены банды. Не успела я в очередной раз перепугаться, как стрелы осыпались на дорогу, не пролетев и половины пути, а к оборотню присоединился ещё один белый волк, поменьше и с окровавленной передней лапой, но всё равно здоровенный и быстрый, и вот уже они вдвоём сшибают с ног и раскидывают разбойников. Часть из которых пыталась нападать в ответ, а кто-то - удрать.

Я всё ещё хлопала глазами, пытаясь уследить за калейдоскопом событий, случившихся буквально за какие-то секунды, и в это время дверь кареты, которую Росс, выскочив, захлопнул задней лапой прямо на лету, приоткрылась, и оттуда вылетел небольшой сгусток огня и врезался в лоб одному из тех, кто продолжал размахивать дубинкой.

Очень знакомый сгусток - именно с помощью таких в последнюю пару лет охотился Кроф. Недостаток магической силы он компенсировал меткостью, попадая крохотным огненным шаром зверю прямо в глаз. Промазать он не мог, значит, убить человека, пусть даже разбойника, не решился. Но отвлёк его определённо, и в следующую секунду того отбросило в сторону и припечатало к стволу дерева здоровой лапой Литса.

И в тот момент, когда в бой вступил даже Кроф, я отмерла и вспомнила, наконец, что я вообще-то сильный маг и тоже могу сражаться. Да, я стихийница, и прежде свою магию использовала только чтобы облегчить нам быт, воевать не училась, но это же не значит, что я беспомощна. И чем могу, помогу нашим защитникам!

Первым делом я собрала морось в небольшие шарики и швырнула в лица разбойникам, целясь в глаза - вроде бы ерунда, но чтобы проморгаться, тоже нужно время. А потом задействовала землю - учитывая наш огромный огород, практики у меня было немало. И ноги разбойников стало затягивать в землю, словно под ними было болото.

Этого они точно не ждали. И те, кто убегал, и те, кто всё ещё пытался сражаться, больше не могли сделать ни шага. Пара-тройка из них всё ещё махали своими дубинками, но другие взвыли в животном ужасе, когда их засосало почти по колено и отпускать не собиралось. Забыв про оборотней, они задёргались, пытаясь освободиться, один из них настолько перепугался, что выронил своё оружие и попытался уцепиться за Росса как за опору.

Тот, конечно, этого не позволил, но и избиение прекратил, рыкнув что-то кучеру, тот тоже замер, с любопытством наблюдая, как вопящие о прощении и молящие о спасении оборванцы медленно, но уверенно погружаются в землю всё глубже.

Поняв, что никто из видимых разбойников на нас больше не сможет напасть - я заметила, что хотя некоторые ещё держали в руках луки, но колчаны их были пусты, - Росс скрылся за деревьями, тут же оттуда послышались вопли и звуки падения. Спустя совсем короткое время оборотень выгнал на дорогу ещё четверых прихрамывающих оборванцев, словно пастушья собака овец. Оказавшись рядом с сотоварищами, они тоже начали проваливаться в «болото».

Наконец, когда ноги разбойников погрузились в землю почти целиком, а крики перешли в визг - при этом почти все хватались за пах, словно пытаясь уберечь самое дорогое, - Росс сменил ипостась и, обернувшись к карете, негромко уронил:

- Кроф, достаточно.

- А это не я, - брат высунул голову наружу. - Я землёй ещё не владею, это Уилли.

- Вот как? - на меня внимательно посмотрели. - Очень даже неплохо. Как догадалась такое проделать?

- У нас большой огород, - я пожала плечами. - Я пользуюсь землёй чаще, чем остальными стихиями. Примерно так, - мотнула я головой в сторону разбойников, - я картошку сажаю.

- Молодец, - одобрил мои действия Росс, а потом обратился к стонущим, подвывающим и ругающимся мужчинам. - Эй, вы, поблагодарите свою спасительницу -если бы не она, половина из вас точно бы с жизнью распрощалась.

В мою сторону понеслись одиночные: «Благораствуем», но в основном: «Чтоб ты сдохла!» в разных вариациях. Я пожала плечами и направилась к карете, чтобы проверить, пактам мои девочки.

Всё оказалось, как я и предполагала - бледная, с трясущимися губами, Джуни обняла всхлипывающую Суози. Кроф же удерживал Поузи, рвущуюся наружу - посмотреть, что там такое интересное происходит.

- Всё в порядке, - это я для Джуни, Кроф и так всё видел. - Поузи, на нас напали очень противные, грязные и вонючие дяденьки, но я закопала их ноги в землю. Ты уверена, что действительно хочешь на них посмотреть? Выглядят они омерзительно, уж поверь.

- Противнее, чем козлиные кишки? - уточнила малышка. Прошлой осенью она случайно увидела, как мы потрошим зарезанного козлика, и с тех пор это стало для неё мерилом чего-то максимально отвратительного.