Хозяин жизни (СИ) - Мельникова Надежда Анатольевна

До лифта мы идем молча, я стараюсь семенить ногами быстрее, чтобы он отстал или свернул куда-нибудь. Пошел «перетирать» с управляющим важные дела, но он так уверенно жмет на кнопку лифта, что мне ничего не остается, как стоять и смотреть на закрытые металлические дверцы.

Дусманис прямо за моей спиной, я его чувствую сильнее, чем ожог от утюга пару дней назад. Но в душе я все еще надеюсь… А вдруг нам просто по пути и Дусманис попрощается и поедет выше. Ведь его офис или номер люкс, наверняка, где-то гораздо выше. Поэтому под громкое «дзинь», я, прижав Дашину сумочку к животу, решительно шагаю в кабину лифта. Но как только дверцы закрываются, и лифт начинает плавно ползти вверх, я задерживаю дыхание. Развернувшись все к тем же дверцам, стою и молча смотрю на них. Но Дусманис пугает меня до чертиков, когда протягивает руку и жмет кнопку «стоп». Неожиданно замирая, кабина лифта погружает нас в тишину.

— Зачем ты голая пришла ко мне в душ?

Интересный вопрос. Действительно зачем? Какие могут быть варианты? В женской душевой все кабинки были заняты, решила податься в мужскую? Не знала, что женщины и мужчины должны мыться отдельно? Порвала купальник и не успела найти чем прикрыться? От всего этого голова просто раскалывается. Он стоит со мной рядом и так же сканирует дверцы лифта.

Надо оправдываться, спасать себя, доказывать, что я душевые перепутала. Но, во-первых, он все равно не поверит, а, во-вторых, я не могу. Губы разлепить не получается, они будто замерзли на тридцатиградусном морозе и не двигаются. А Дусманис, психанув от отсутствия реакции на его вопрос, берет меня за плечи, разворачивает и толкает на стену. Я бьюсь затылком о зеркало, легонько, совсем не больно, но его рука замирает над моей головой, блокируя пути отхода. Настоящий хозяин, и сейчас я полностью в его власти. Не хочу смотреть ему в глаза, на его потрясающие губы, борюсь с собой изо всех сил, потому что в такой близости, я могу не справиться и снова превратиться в ту, что просила продолжения в душе.

Сжимаю зубы, уставившись на его руку, на тату, красиво очерчивающее крупное мужское запястье. Он такой властный, Артур на него совсем не похож. Кроме темной масти, между ними ничего общего.

— Как мне теперь в глаза сыну смотреть? — тяжело дышит Дусманис, а я бедра сжимаю, ибо снова хочется. Из последних сил скольжу взглядом по кнопкам за его плечом, что мигают в каком-то абсолютном отчаянии. Ну, конечно, я пришла голая, предложила себя, и это совсем не он часом ранее объявил, что хочет меня, что если я разведусь, то у него развяжутся руки. Ну это я, конечно, додумала, но так ведь и есть.

Но угрызение совести, что повисло на моих плечах противным зубастым зверьком, не дает мне совершить новую ошибку. Поднимаю на него глаза.

— Мне нужно эту сумку отдать ребенку, очень больному ребенку, ей плохо может стать, пока мы катаемся. Я на работе.

Голос звучит неуверенно, я бы даже сказала — жалко. Но Дусманис, не убирая руку над моей головой, свободной жмет на кнопку, и мы едем дальше. Дверцы медленно расползаются. У него звонит телефон и я, воспользовавшись ситуацией, проскальзываю под его рукой. И со всех ног бегу к игровой комнате. Его запах исчезает, дышать становится легче.

— Все в порядке? — запыхавшись, вваливаюсь в комнату, наполненную детскими криками и таким же смехом.

Дети сидят вокруг женщины, разряженной словно фея, и играют с разноцветными карточками. Среди них Даша. Выглядит нормально и даже улыбается. Я спокойно выдыхаю. На мой вопрос никто не отвечает, у столика, в углу, слышится бурный разговор.

Артур что-то показывает Катьке в телефоне.

— Этим мечом он пробил ему доспехи. Смешно было! — увлеченно рассказывает он Катьке.

Что здесь делает мой муж? Пытаюсь быстренько забыть все случившиеся со мной только что. Но это так сложно. Его отец, он будто наваждение. Мне бы бутылку холодной воды, желательно на голову.

Артур замечает меня и в несколько шагов оказывается рядом. Я тут же попадаю в крепкие объятья мужа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что ты тут делаешь? — выдавливаю я слова, прижимаясь подбородком к его плечу.

— Решил забрать тебя, помнишь? Вечер семейного просмотра.

Киваю.

— Кстати, ты в курсе, что это отель моего отца?

— Нет, — зачем-то вру я, и тут же меняю тему, — я очень рада, что ты приехал, но детей нужно отвести к школе, тут недалеко.

— Это Катька сказала, где вы, — смеется Артур, — она мне ответила, кстати, по твоему телефону, ты с собой бери в следующий раз.

— Да-а, — снова киваю я, вжатая в грудь мужа, чувствую его запах.

Он просто свежий, приятный, но не такой мужской и сексуальный. Будь я проклята. Угрызения совести пожирают во мне огромную, черную дыру.

Глава 23 

— Артур, ты забыл ключи от машины! — зовет моего мужа Катька, звеня связкой.

И он отлипает от меня и идет к столику в глубине игровой, где все еще сидит моя подруга.

Я выдыхаю, смотрю вперед и... Ну, конечно, отец моего мужа пошел за мной. Зачем еще он ехал в лифте? Просто отвлекся на звонок мобильного телефона. А у меня сердце на разрыв, когда глаза наши встречаются. Хоть в голос рыдай, ну что это за жизнь такая? Шесть месяцев я его знать не знала, а теперь две недели прошло и опять… Как будто кто-то наверху смеется над нами.

— Как там девочка? — спрашивает Дусманис, при этом хмурится.

— Папа?! — голос мужа звучит восторженно, откуда-то сбоку тянется рука для рукопожатия.

А мне так плохо, даже немного подташнивает, потому что я сказала, что не знала о том, что это его отель. Я соврала мужу, не краснея.

— Сын, а ты какими судьбами?

— Да вот за Машей заехал,— прижимает меня муж к себе, неловко сгребая в кучу, — у Катьки узнал, что у них тут, оказывается, внеклассное, в твоем отеле, и приехал, — повторяет все то же самое для отца Артур.

— Ну, так, что там с ребенком? — обращается ко мне Дусманис.

Вот привязался. Мне не нравится этот разговор. Он раскрывает мою ложь. Я снова краснею от стыда.

— Нормально, — бормочу, отводя взгляд в сторону. А Артур будто чувствует.

— Вы виделись что ли?— удивляется муж, поворачиваясь ко мне и пытаясь поймать мой лживый взгляд.

— Мы не...

— Да, я нашел Машу у своего управляющего, она пыталась достать с козырька отеля сумку и спасти какого-то ребенка.

Глубоко вздыхаю. Толком любовника не завела, а сгораю от стыда и раскаяния.

— Маша, но почему ты сказала, что не знаешь о том, что это отель моего отца, если ты даже видела его?

Отчаянно пытаюсь придумать себе оправдание, но Дусманис меня опережает:

— Маша обманула, — спокойным, глубоким голосом констатирует отец моего мужа.

— Зачем? — теперь хмурится Артур.

— Мне тоже интересно, зачем, — ухмыляется Дусманис.

В ушах шумит, словно я нырнула под воду, с губ срывается придушенный писк, а все слова разом вышибает из головы. Перед глазами плывет. Ну как в моей жизни могло случиться нечто подобное? Я же скучная учительница младших классов.

— Мне работать надо, — ищу спасения в детях, которые уже закончили играть с феей и лезут по канатам.

Это высоко и опасно, их надо подстраховывать, а то шеи себе посворачивают. На время, забыв о мужчинах, я возвращаюсь к работе. Помогаю, подталкиваю, ловлю. Придерживаю попу одного из учеников, замечая, что отец разговаривает с сыном. Рядом с Дусманисом Артур кажется совсем худым и тщедушным. Боже, ну за что ты меня так наказал таким жутким способом?

— Сюрприз!!! — в помещение для игр вваливается Азалия.

Закатываю глаза к потолку. А этой что здесь надо? Ее привычно шикарный вид, заставляет чувствовать себя серой мышью. Все здесь! Не хватает только Надежды Васильевны и Владимира Даниловича. Можно еще маму мою позвать. Самое интересное, что Дусманис ей улыбается. Они целуются. Увидев эту картину, глазами утыкаюсь в спину ребенка перед собой. Но все равно не могу сдержаться и кошу взглядом в их сторону.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})