Тринадцатый год. Часть четвертая - Вадим Барташ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Встречались они чаще всего в доме семьи Кшесинских и особенно не таились ни перед кем. Да и при дворе никакие секреты невозможно было утаить. Ну и сам император Александр III прикрывал глаза на любовную интрижку сына. В чём-то он этой интрижке даже потворствовал.
Был, к примеру, такой случай, когда в дом Кшесинских нагрянул столичный градоначальник, спешивший сообщить, что государь спешно требует сына к себе в Аничков дворец.
Однако вскоре, для соблюдения некоторого приличия, для Кшесинской был приобретён особняк на Английской набережной, где она могла видеться с цесаревичем уже без всяких помех.
***
Роман Матильды и Николая продлился несколько лет и закончился в 1894 году.
Кшесинская была готова к такому исходу с самого начала их отношений, и поэтому не плакала, не билась в истерике. Они сдержанно и очень спокойно расставались. Матильда при этом держала себя с достоинством, и это привело к положительному для неё результату.
Уже после прекращения их отношений, Николай всегда с теплотой вспоминал свою прежнюю подругу. И в ту встречу, когда у Матильды сердце рвалось на части, но она как могла себя держала в руках, Николай попросил её и дальше обращаться к нему на «ты». Также он разрешил ей называть его по-прежнему домашним прозвищем «Никки», и в случае беды готов был к ней в любую минуту прийти на помощь.
К помощи Николая Матильда позднее действительно обращалась, но это касалось исключительно её театральных дел.
***
Вначале Кшесинская хотела Надю принять у себя, в особняке, находившемся в самом центре Санкт-Петербурга, на Английской набережной, но затем передумала, и вот утром ей позвонили из Мариинского театра и сообщили, что Матильда Феликсовна её ждёт в своём рабочем кабинете в 12 часов дня.
– Только не опаздывайте, – прозвучал немного взвинченный и со своеобразным акцентом женский голос секретаря Кшесинской, – Матильда Феликсовна очень пунктуальна и требует этого же от всех, кто назначает или просит у неё встречу.
– Я буду ровно в двенадцать, – пообещала Надя секретарю.
Еремей Надю уже ждал у парадного. Они поздоровались, и Надя уселась в экипаж.
– Куда сегодня едем, Надежда Адриановна? – спросил паренёк.
– Едем в Мариинку. Но по дороге мне надо где-нибудь купить приличный букет цветов. Знаешь где это можно сделать?
– А-а-ага! – кивнул вихрастой головой Еремей.
– Ну, тогда трогай, – сказала Надя, – а то мне не желательно опаздывать. У меня встреча с очень серьёзной дамой.
***
Уже без двадцати двенадцать Надя подъехала к театру и прошла в фойе. Там она сообщила, что у неё назначена на двенадцать встреча с Матильдой Кшесинской.
К ней в фойе спустилась секретарь. Это была женщина средних лет в строгом бардовом платье и в пенсне.
– Это вам назначена встреча? – спросила она Надю.
– Да.
– Подождите минут пятнадцать, так как ещё нет двенадцати, и у Матильды Феликсовны в кабинете посетитель. Ровно в двенадцать она вас примет.
– А какой у неё кабинет? – спросила Надя секретаря.
И женщина ей ответила:
– Я за вами спущусь и вас в её кабинет проведу.
***
Без пяти двенадцать к Наде подошла секретарь Кшесинской и произнесла:
– Следуйте за мной.
Они поднялись на второй этаж.
Надо сказать, что Матильда Кшесинская в 1913 году уже редко выходила на сцену в качестве танцовщицы. Ей ведь на тот момент исполнилось сорок лет, и она по большей части занималась преподаванием и постановкой спектаклей, но будучи бывшей пассией государя-императора, а в настоящем являясь подругой великого князя из фамилии Романовых, Андрея Владимировича, она имела такой вес в балетных кругах, что все с ней вынуждены были считаться. И Матильда (кстати, в 1911 году ей присвоили фамилию Красинской, так как по семейному преданию Кшесинские происходили от графов Красинских, и её также внесли в реестр дворян Российской империи) занимала в театре огромный кабинет, едва ли не больший чем был у директора Мариинки.
Когда Надя вошла к Кшесинской, та сидела за большим столом из морёного дуба и читала какую-то корреспонденцию. Над Кшесинской висел портрет императора в полный рост. Это был канонический портрет. Его часто можно было видеть в присутственных местах и в кабинетах высоких начальников.
Кабинет у Кшесинской был не только огромный, но и роскошный, и обставлен он был дорогой мебелью. По всему было видно, что его хозяйка любила роскошь и комфорт.
Матильда оторвалась от корреспонденции и жестом показала Наде, куда ей сесть.
– Чаю не желаете? – спросила она гостью.
– Не откажусь, – ответила Надя.
– С молоком предпочитаете?
– Если можно.
– Зо-о-ося! – позвала Кшесинская своего вышколенного секретаря.
Та тут же появилась.
– Приготовьте, Зося, нам два чая, а также принесите сахар и печенья.
Секретарь вышла исполнять указание, и буквально через несколько минут всё было внесено и поставлено на стол.
Кшесинская первой отпила из фарфоровой чашечки чаю и произнесла:
– Не скрою, перед тем, как с вами увидеться, я прочитала некоторые ваши публикации, и они мне понравились. У вас простой язык, достаточно лаконичный, но при этом вы пишете сочно, образно и очень неплохо! А я люблю профессионалов. И поэтому я решила с вами посотрудничать. Мне уже сказали о вашей серии очерков, которые вы готовите… А скажите, с кем я буду в этой серии соседствовать?
– Я заканчиваю два первых очерка, и они уже скоро выйдут в печать… Один из них посвящается певице Анастасии Вяльцевой.
– О-о… Вяльцева? Знаю, знаю! Замечательная певица! – одобрительно поддакнула гостье Кшесинская. – Моя любимая! Я неоднократно посещала её выступления, и мне она очень нравилась. Жа-а-аль, очень жаль, что Анастасия Дмитриевна рано ушла из жизни. Я считаю её не только профессиональной певицей, а и великой! Она чудно исполняла романсы! Очень душевно! И всегда её исполнение меня брало за душу! Особенно мне нравились те её романсы, которые для неё написал влюблённый в неё Николай Владимирович Зубов. А героем второго очерка кто станет?
– Лавр Георгиевич Корнилов.
– Ко-орнилов… Ко-орнилов…– задумчиво произнесла Кшесинская. – Это, кажется, военный?
– Да.
– Генерал? Я права?
– Вы правы, Матильда Феликсовна. Это боевой генерал. Герой Русско-японской войны.
– Что-то я его не припомню… А-а-ах, вспомнила! Как-то меня с ним тоже знакомили. Его мне представил Андрей Владимирович (Кшесинская имела ввиду своего близкого друга, великого князя). Он действительно боевой генерал, а ещё разведчик, он же был нашим резидентом в Британской Индии. И, к тому же, путешественник. И большая пребольшая умница! Написал несколько книжек и знает –
