Топтала - Андрей Алексеевич Бадин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кавалькада неслась по скошенному ржаному полю и приближалась к какой-то неширокой трассе.
— Организуйте перехват. Он движется от Рублевского шоссе, — кричал в рацию Максимов. — Не знаю я, по какой дороге.
Машина подскакивала на ухабах, и седоки то и дело бились головами в потолок. Алексей после каждого удара ругался:
— Черт подери эту дорогу. И так башка после зуботычины болит, а тут тряска.
Но тяжелее всего было Долгову. Краснов разбил ему нос, текла кровь и он полулежал на заднем сиденье, держа у лица тряпку.
Автомобили выскочили на асфальт, и пыль кончилась. «Лада» мчалась довольно далеко, и полковник приказал водителю ее догнать. Константин увеличил скорость, и расстояние стало сокращаться. Краснова это обстоятельство не устраивало, и он тоже поддал газку.
— Прострелите ему шины, — приказал полковник в рацию, и милиционеры в «Форде» передернули затворы автоматов.
— Приближайся, — сказал полный муниципал водителю, и тот пошел в атаку. Сергей заметил его маневр и попробовал оторваться, но никакая российская машина соперничать с иномаркой не может, и расстояние между ними быстро сокращалось.
Полного звали Григорием, и он решил отличиться — остановить беглеца. Опустил стекло, высунулся в окно по пояс и прицелился в колесо. Увидев ствол, Краснов притормозил, «Форд» ударился в бампер «Ладе», выскочка-Григорий вывалился из окна и кубарем покатился в траву вместе с автоматом. «Волга» Максимова затормозила и чуть не саданула «Форду» в задок. Кавалькада остановилась, а Сергей надавил на газ и помчался по трассе.
— Объезжай его, не стой, — нервничал Николай Иванович, и Костя начал выруливать. Но первыми возобновили погоню муниципалы. Они подобрали по дороге выпавшего Гриню и, набирая скорость, нагоняли беглеца.
Краснова могло спасти от пленения только чудо, и оно показалось из-за поворота дороги в виде переезда и приближающегося к нему товарного состава. Сергей смерил взглядом расстояние и понял, что сможет проскочить, если ускорится. Он крепко сжал руль, вдавил педаль газа в пол, и легковуха помчалась что было сил. Терять ему было нечего, и он рисковал. Кто не рискует, тот не выигрывает.
— Что это он делает? — удивился Алексей, когда увидел переезд.
— Хочет проскочить перед поездом, а нас оставить на этой стороне, — «обрадовал» всех полковник.
Тем временем товарняк с приличной скоростью приближался. Обходчица в желтой безрукавке и красной фуражке взмахнула флажком и опустила шлагбаумы с обеих сторон путей. Сергей несся со скоростью сто шестьдесят километров в час и останавливаться не собирался.
«Или пан, или пропал», — решил для себя он.
Электровоз тоже не медлил — катился по рельсам и тянул за собой три десятка пульмановских вагонов. Переезд приближался, и был он пуст от машин. Это спасло Краснова. Он на полной скорости врезался в шлагбаум, разнес в щепки, не жалея колес проскочил по рельсам и оказался на другой стороне железнодорожного полотна. Сзади него с пронзительным гудком поезд перегородил дорогу. Это означало спасение. Сыщик от радости врезал руками по рулю и закричал:
— А! Вот так!
Милицейский «Форд» затормозил, его занесло и развернуло. Он врезался бампером в двигающиеся вагоны, и багажник моментально оторвало. Рухнув возле обходчицы, он напугал ее до смерти. «Волга» и остальные машины успели остановиться, и туча пыли окутала их. Максимов вылез, смачно сплюнул на асфальт и проматерился.
Не сбавляя скорости, сыщик доехал до развилки, повернул к Москве и растворился в потоке машин. Когда промчался состав, милицейская кавалькада двинулась следом, но азарт пропал, и все понимали, что беглеца не догнать.
— Отбой, — произнес полковник. Сообщил в рацию приметы и номер «Лады» и объявил операцию «Сирена». Сергей предугадал его действия, заехал в первый московский двор и, прихватив с собой пистолет, вышел их малолитражки. Открыв багажник, нашел там ящик с инструментами, достал проволоку, согнул ее кончик и отстегнул болтавшееся на правом запястье кольцо наручника. Это он научился делать еще в милицейском училище.
Глава 7
Злой, уставший Максимов, а с ним и остальные приехали на Петровку в середине дня. Все были подавлены и угрюмы. Алексей, Михаил и Долгов поднялись в кабинет к полковнику и сели отдыхать. Николай Иванович послал адъютанта в столовую за бутербродами и чаем, а пока достал ванильные сушки и предложил всем.
Жизнь всухомятку давно стала нормой для убойного отдела и только иногда, после закрытия очередного дела, разбавлялась веселым праздником с водкой и закуской. Сейчас радоваться было нечему. Все набросились на сушки, хрустели молча и немного отходили от погони.
— Ну Краснов, — начал полковник, — устроил заваруху.
— Надо объявлять его во всероссийский розыск и передавать дело в прокуратуру, — сказал Долгов. Его нос распух, не дышал и напрочь портил внешность. Кровь течь перестала, но переносица посинела. Майор стал похож на пропитого алкаша, которому в подворотне саданули кулаком в лицо.
— Ты, Витя, садись писать рапорт о том, при каких обстоятельствах твое оружие попало в руки подозреваемого. — Полковник охладил пыл майора. Тот уныло кивнул и пошел к компьютеру.
— Ты, Фомин, займись поиском счета Краснова. Он в бегах, и ему нужны будут деньги. Не знаешь, где он их держит?
Алексей удивился вопросу:
— С какой стати он мне будет докладывать.
— Вы же были друзьями.
— Да мы и теперь не враги.
— Ты же в него стрелял, — съязвил Максимов и уставился на капитана. Он любил задать каверзный вопрос сослуживцу или допрашиваемому, а потом понаблюдать, как тот выкрутится.
— Когда он мне в глаз съездил, — начал Леха, — меня зло взяло, хотел его подстрелить и мог, но сдержался. Не привык стрелять в спину другу.
— Правильно сделал, — одобрил полковник, на что Долгов из угла заметил:
— Он убийца, а твои сантименты — делу помеха.
— Я не могу поверить, что Краснов убил Фрейна, — не удержался Фомин. — Не такой он человек. В морду кому-нибудь дать может, — он потер глаз, — но чтобы пойти вскрывать сейф, потом выстрелить в хозяина.
— Мы с ним уже шесть лет не работаем, только изредка видимся, — продолжил Максимов, — может, он изменился?
— Такие, как Краснов, не меняются. Он кремень, настоящий мужик, принципиально честный. Вспомни, Николай Иванович.
— Да помню я, помню.
В кабинет вошел адъютант и принес в пакете батон душистой «Телячьей» колбасы, ломтики белого хлеба, кусок сыра, шоколадки и сок. Михаил включил в сеть электрический чайник, и все сели обедать.
— Я позвоню в финансовое
