Русь и Варяги - Нина Васильева

Из всего этого ясно одно: норманнская теория с самого момента своего рождения уж с наукой-то точно не имела ничего общего. Какая уж тут наука, когда "Кемский волост".., Ну, и что же дальше? Дальше известно что: 18-й век, "радикальные реформы" Петра Алексеевича, строительство города Санкт-Петербурга, Академия де Сиянс, стрижка бород...

Напомним вкратце, как развивались события: царь Петр, пришедший к власти в результате переворота, набирает "команду реформаторов" из лиц неопределенной национальности, переносит столицу и называет ее по-немецки. Социально-политические, культурные и экономические реформы проводятся, естественно, по германскому или голландскому образцу. В результате "реформ" население России сокращается на одну пятую, Против патриотических сил развертывается террор, на Дону погибает каждый третий казак. Большая часть населения обращается в рабство -не в крепостную зависимость, которая была на Руси только до Петра, но в настоящее, классическое рабство наподобие античного или амери-канско-плантаторского, с правом купли-продажи отдельного человека (что, разве не так?). Наплыв авантюристов в элиту общества, попавших и в саму императорскую семью (например, вторая жена Петра бывшая проститутка... что, не правда?) вызывает неизбежный разрыв семейных связей и конец династии Романовых (1761 г.).

Видимо, следует напомнить, как проходили "радикальные реформы" образца 1690-1725 гг., а то у нас все представления о петровском времени упираются в известный роман и его экранизацию:

"...В конце 1706 года, почувствовав, что он запутался, Петр приказал всем своим финансовым ведомствам представить ему отчеты, из которых сразу и выяснилось, что приход, несмотря на удвоение налогов, уменьшился. Государству грозило разорение... С этого времени уже о правильном погашении всех требований расхода не было и речи, платежи жалования задерживались... во всем государственном хозяйстве воцарялся постепенно такой хаос, такая мешанина... расходов, что у людей порядка опускались руки, а у любителей ловить рыбу в мутной воде разгорались неудержимые аппетиты. За это время наживал свое громадное состояние Данилыч [Меньшиков]... Там целые полки не получают жалования и обращаются в полунищих, полуразбойников, ...там умирают с голода артиллерийские служители... Нужда была так велика, народное бедство достигало таких пределов, что в тогдашнем обществе люди стали серьезно задумываться о грозящих и настоящих бедах... За время с 1680 года по 1725 г. сумма получаемых государством с населения сборов почти утроилась, и это увеличение было достигнуто не развитием народного хозяйства, основывалось не на обогащении населения, а на доведении до крайности размеров самого сбора без всякой оглядки на платежные способности народа".

Ну, это нам знакомо. Но, может быть, такими средствами удалось достичь подъема экономики?

"...Предметом вывоза из русских портов были, конечно, преимущественно сырьевые продукты... с 17 в. стали особенно ценить на Западе русский строевой лес, смолу, деготь, тогда же пошли усиленно на вывоз продукты скотоводства кожа, сало, щетина, шерсть; со времен Петра за границу пошли продукты горного промысла, по преимуществу железо и медь..."

Вот зачем "реорганизовали" промышленность. А что творилось с сельским хозяйством?

"...В записке, составленной уже после смерти Петра для нового правительства, генерал-прокурор Ягужинский говорил, что "...В такое неурожайное время крестьяне не токмо лошадей и скот, но и семенной хлеб распродавать принуждены, а сами терпят голод и большая часть может быть таких, что к пропитанию своему впредь никакой надежды не имеют и великое уже число является умерших ни от чего иного, токмо от голоду"... В 1718 г. Петру пришлось сознаться, что, несмотря на все его меры, число нищих умножилось; он отвечает на это драконовскими указами: нищих, схваченных на улицах, приказывается бить нещадно батожъем... Кто не слушался указа и подавал милостыню бродячим нищим, тех хватали и брали с них штрафы"[5].

Ну хорошо, все это, конечно, выглядит не очень красиво, но такова цена, которую следовало заплатить за европейскую культуру, которой нам не хватало! Кто же нам принес "новое слово"?

"Как реформатор, отдавший жизнь делу обновления отечества, [Петр] не любил духовенство, в массе которого находил наибольшее число противников того, что ему самому было всего святее и ближе... Правой рукой Петра в организации духовной коллегии был... некто Феофан Прокопович. К этому времени Феофан был уже вполне сложившимся человеком... Из Киева, где он кончил академию, Феофан, в миру Елеазар, попал в Польшу, здесь стал униатом, признал папу главой церкви, и стал звать себя Елисеем. Из Польши, в качестве униата, Феофан-Елисей очутился в Риме в коллегии св. Афанасия, учрежденной папою Григорием Седьмым... Начальник коллегии, иезуит, оценил и полюбил Елисея и звал его в свой орден. Но [может быть, "и"?] Елисей, пробыв три года в Риме, в 1702 г. вернулся в Россию..."

Эти люди делали "культурную революцию"...

Да, печально, но все это "трудности переходного периода". Ведь все прошло, положение в конце концов стабилизировалось. А вот и основной результат радикальных реформ по "западному" образцу:

"По Уложению [Алексея Михайловича] помещик не имел права оторвать свободного по закону крестьянина, обязанного жить на его земле, от земли... Уложение, прикрепляя крестьянина к земле, хочет только закрепить за землевладельцем рабочие руки и вовсе не имеет в виду отдать крестьянина в полное распоряжение помещика... в [петровском] указе 7 апреля 1690 г. [уже] читаем такое выражение: "Всякий помещик и вотчинник в поместьях своих и в вотчинах и во крестьянах поступаться и сдать, и променять их волен"... помещики, и без того путавшие в своем обращении крестьян с холопами, теперь еще больше привыкают обращаться с крестьянами, как с холопами. Злоупотребление помещичьей властью усиливается все более: особенно возрастает торговля людьми. Она принимает такие размеры, что даже Петр чувствует себя бессильным искоренить куплю-продажу людей. Осуждая в одном указе 1721 года продажу крестьян, "кто похочет купить, как скотов", Петр сомневается в возможности прекратить ее, но, предписывая "оную продажу людям пресечь", оговаривается, что "ежели невозможно того вовсе пресечь, то хотя бы, по нужде, продавали целыми фамилиями, или семьями, а не врознь, чего на всем свете не делается"[6].

Вот тебе, бабушка, и Юрьев день... вот тебе и славный "Петербург Петра и Екатерины"... Если это не рабовладельческий строй, то тогда, простите, что это такое? Неужели будем продолжать верить мифу, будто рабовладение было только давным-давно, во времена Римской империи , а потом, дескать, этот способ эксплуатации себя экономически изжил, и наступил "прогрессивный" феодализм? Да рабовладение никогда само себя не изживет, просто потому, что это наиболее простой, удобный и эффективный способ эксплуатации по отношению к другой этно-политической системе. Паразитическая верхушка иноэтнического происхождения будет спокойно себе "рабовладеть", пока это позволяет терпение подданных!

Известно одно североамериканское племя, не достигшее даже уровня производящего хозяйства, имевшее самых настоящих рабов, причем число их приближалось к 30% населения, как в "лучшие" времена Римской империи. Сама знаменитая империя, классический образчик рабовладения, представляла собой "пирамиду", верхушку которой составляла элита, происходившая от маленького народца, захватившего на определенное время власть над всем средиземноморским миром. А рабовладение в Ассирии, высосавшей кровь из всей Передней Азии, а чудовищная по размерам и по масштабу преступлений рабовладельческая империя "татаро-монголов", а плантаторское "афроамериканское" хозяйство эпохи "первоначального накопления", а крепостное право Петербургской империи, а Третий Рейх, наконец... никто из паразитов за последние 3 тысячи лет, как видно, не утруждал себя изобретением новых способов эксплуатации: рабство оно и есть рабство, так-то оно надежнее. Пора, наконец, уразуметь, что имеются всего два способа организации общества: свободный, основанный на иерархическом структурировании живой этнополитической системы, и рабовладельческий, основанный на эксплуатации такой системы отбросами общества, внесистемными паразитами.

Отрицательная оценка последствий петровских реформ не должна ни в коем случае переходить на деятельность самого Петра, как бы это не казалось парадоксальным. Петровские "реформы" вовсе не были прихотью одного человека: они с необходимостью вытекали из ситуации, сложившейся в отношении России и Западной Европы в 17 в. Находившаяся в состоянии бурного роста и экспансии Западная цивилизация в самом деле была сильнее России, едва успевшей выбраться из под обломков "татаро-монгольского ига"... Выбирать особо не приходилось!