Русь и Варяги - Нина Васильева

Васильева Нина Ивановна.

Русь и Варяги.

1. Краткий курс истории норманизма.

Чудище обло, озорно, стозевно и лаяй...

С чего все началось?

Известно, с чего:

"изгнали варяг за море и не дали им дани, и начали сами собой владеть. И не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать между собой. И сказали они себе: "Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву". И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью, подобно тому как другие называются свей [шведы], а иные урмане [норвежцы] и англяне [датчане], а еще другие - готы [жители о. Готланд], - вот так и эти прозывались. Сказали руси чудь, словене, кривичи и весь: "Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и володеть нами""...[1]

Некогда, в времена Петербургской империи, из этого краткого сообщения Повести временных лет создали "миф о призвании норманнов", под которыми разумели скандинавских викингов. Эти норманны колонизировали местное славяноязычное население, обучили его кое-какой культуре и организовали государство...

Да, как ни печально, придется вновь вернуться к "норманической" легенде, изрядно всем уже надоевшей. Сколько слов было уже по этому поводу написано нет, все мало... Все еще кому-то кажется, что "земля у нас велика и обильна, а порядка в ней нет" и потому надо непременно призвать себе на голову каких-нибудь варягов, чтобы они покруче "володели" нами.

Разумеется, никаких норманнов-скандинавов в тексте Повести временных лет нет: их там "увидели между строк". Из знаменитого летописного текста можно только понять, что был некий варяжский народ, то есть народ, живший на побережье Балтики, называвшийся Русью, но к тем, кого сегодня называют скандинавами, эти варяги-русь никакого отношения не имели: ясно же сказано, что они были не шведы, не норвежцы и не датчане. Тогда кто?... Прибалтийские славяне, занимавшие в раннем средневековье земли от устья Эльбы до Западного Буга. Современные источники подтверждают, что южнобалтийские славяне назывались ругами, а также и русами. Дело в том, что в раннем средневековье формирование современных славянских народов еще не завершилось, и разные их группы сохраняли между собой связи и часто носили одинаковые имена: так, собственно "славянское" название сохраняли в качестве племенного жители Приладожья и Приильменья (новгородские словене), верхнего Дуная (Словения), Прикарпатья (Словакия)... То же самое было и с "русским" именем: в раннем средневековье его носили жители современной Южной России, но также и южнобалтийского Поморья (на территории современной Восточной Германии и Польши), и Подунавья (на территории современной Австрии и Венгрии).

Варяги, русь и славяне - это один и тот же народ, вернее, части единого целого. "Призвание варягов", основавших русское государство, представляло собой движение внутри славянской общности, движение, по сути, завершившее формирование современных славянских этносов. Современная историческая наука дает основание утверждать, что русская государственность как и культура, экономика сложилась на собственной основе. Данные археологии, лингвистики, этнографии не подтверждают сколь-нибудь заметного влияния Скандинавии на севере России в 8-11 вв. Казалось бы, все ясно. Но кое-кого эта простота и ясность не устраивает, как не устраивала, впрочем, и раньше.

Вкратце необходимо остановиться на предыстории норманического мифа (вкратце, потому что на эту тему написано уже, наверное, тысячи томов). Прежде всего, очень интересно, когда именно он возник; возраст мифа сам по себе может пролить свет на его тайный смысл. Не приходится сомневаться, что древнерусская летописная традиция "норманизма" не знала. Этот факт тщательно замалчивается сторонниками сей "теории" , но уж очень сильно он выпирает: шила-то в мешке не утаишь. Кроме сомнительного единственного места в летописи о призвании "Рюрика на княжение, ничего больше нет! Нет в русских летописях никаких упоминаний о связях со скандинавскими династиями, как ни ищи, есть только свидетельства пребывания в Киеве скандинавов-наемников, и то только во времена Владимира и Ярослава Мудрого. Точно то же относится и к противоположной стороне: глубокое молчание о "варягах-руси" хранят скандинавские саги, исторические хроники. Правда, есть упоминания о скандинавских воинах на службе в Киеве в период правления Владимира и Ярослава - в подтверждение сообщений русских летописей.

"Молчание источников" продолжалось до 16 в. Никто ни о каких норманнах и не вспоминал. Русская историческая традиция давала совсем иную интерпретацию "призвания варягов". В конце 15 в. бывший литовский митрополит Спири-дон-Савва, эмигрировавший на Русь, написал трактат, пытающийся вывести Рюрика и его династию... от римских императоров1. Конечно, это типичный для позднего средневековья "изыск"; но важно то, что в этом произведении приход Рюрика в Новгород из славянского Привисленья считался чем-то самим собой разумеющимся, не требующим особых доказательств.

В каком состоянии находился вопрос о призвании варягов еще в середине 16 в., хорошо видно из знаменитого произведения австрийского дипломата Сигизмунда Герберштейна "Записки о московитских делах", фактически первом взгляде на Россию "с того берега".

Общее название всех северо-западных славян, обитавших от Эльбы до Западной Двины, было, как известно, венды (венеды, вандалы). С. Гер-берштейн писал в 1545 г.:

"...по-видимому, славнейший некогда город и область вандалов, Вагрия, была погранична с Любеком и Голштинским герцогством, и то море, которое называется Балтийским, получило, по мнению некоторых, название от этой Вагрии... и доселе еще удерживает у русских свое название, именуясь Варецкое море, т. е. Варяжское море; сверх того, вандалы в то же время были могущественны, употребляли, наконец, русский язык (!!!) и имели русские обычаи и религию. На основании всего этого мне представляется, что русские вызвали своих князей скорее из вагрийцев, или варягов, чем вручили власть иностранцам, разнящимся с ними верою, обычаями и языком"[2].

Герберштейн, излагая общепринятое для своего времени мнение, ни на минуту не сомневался, что русская династия имела западнославянское, вендское происхождение. То же самое писали и другие европейские историки 16-17 вв.: поляк Стрыйковский, француз Дюре... "Норманическая" теория даже не упоминалась: ее тогда просто не существовало. Очевидно, что этой же концепции придерживалась и русская историческая наука той эпохи; не даром Н. М. Карамзин, упоминая о ней, ссылался на "новейшие летописи", то есть, собственно говоря на отечественную историческую мысль 15-17 вв.3 В чем же дело? Почему то, что еще в 16 в. не вызывало ни у кого сомнений, стало вдруг предметом ожесточенных споров?[3]

Ответ напрашивается сам собой: в царствование Ивана Грозного новая Россия впервые столкнулась лицом к лицу с военной мощью Запада. В период Ливонской войны Россия попыталась вернуть себе территории, ненароком прихваченные милыми соседями в тяжелые годы татаро-монгольского ига. Это встретило, разумеется, полное "непонимание": Запад продолжал наращивать экспансию. Дранг нах остен шел полным ходом. Итак, очевиден временной рубеж: Ливонская война. Еще тогда, в период "обострения отношений" между Иваном Грозным и Юханом Третьим Шведским произошла "дипломатическая полемика", и впервые властные структуры Запада попытались применить оружие идеологической войны: шведский король, пытаясь доказать неполноценность русской государственности, усиленно налегал на важную роль, которую, по его мнению, в Киевский Руси играла скандинавская дружина. Речь шла именно о дружине, о норманнах-наемниках на службе у Ярослава Мудрого; об этом шведский король мог знать из изсторических источников собственной страны, которые, как можно убедиться, память о тех далеких временах сохранили. Но никаких упоминаний о Рюрике и "признании варягов" в полемике между Юханом и Иваном Грозным еще не было... Претензиям Юхана Иван Грозный дал решительный отпор, холодно заметив, что эти варяги самостоятельной политической роли не играли, а их отношения с русскими властями строились на обычном наемничестве: шведы "коли его [русского князя] слушали, ино то его были"[4].

Однако уже через несколько десятилетий все изменилось. В России настало Смутное время эпоха гражданской войны и интервенции; шведам удалось даже на время захватить Новгород. И вот уже в 1613 г. некто Ю. Видекинд в записке, подготовленной к русско-шведским переговорам, обосновывает законность территориальных притязаний своей страны тем, что у новгородцев, дескать , некогда был князь родом из Швеции по имени Рюрик5. Видимо, 1613 г. и является датой рождения норманизма. Можно указать не только время, но и место рождения: недра шведского МИДа той эпохи. Мотивы создания "новой теории" тоже вполне понятны: "Кемский волост!... О, ja, ja, Кемский волост!" При царе Иване Васильевиче иностранные послы, подбираясь к вожделенной Кемской волости и прочим местам, еще не дерзали измышлять о скандинавском происхождении его прямого предка: можно было, что называется, нарваться. К тому же Грозный царь был и превосходным полемистом, что хорошо видно из его писем. Но вот в России настала Смута, пала древняя династия; страна ослабла и не могла уже противиться наглому давлению. И тогда на белый свет полезли варяги-норманны.