Огонь, кровь и пепел (отрывки) - Ирина Ясиновская

- Жаль Роэля, - Корунд наклонился и подозрительно обнюхал траву. - Hе, больно жухлая... Командир, я есть хочу!

Хельга махнула рукой, как бы отгоняя муху, и перед конем появилось расписное корыто, полное восхитительного овса.

- Это еще что за посуда? - подозрительно поинтересовался конь.

- Прости, заклинания перепутала. И вообще, тебе же не посуду есть! - Хельга встала, отряхнула брюки и осмотрелась. - Интересно, а кто еще из наших на сторону Веллена перетянут?

- Я только Роэля видел, - Хэйял повеселел и вприпрыжку носился вокруг флегматичного Корунда, распевая наспех сочиненную песенку:

Коняга решил поесть,

Да только кто ж ему даст?

Hадо коняге худеть

Смотрите, как жирен он и мордаст!

- Отвратительные стихи, - прокомментировала Хельга.

- Hе мешай! - огрызнулся волк, продолжая горлопанить, за что чуть не получил копытом в нос. - Да, ты всегда норовишь меня маленького и бедного обидеть! немедленно завопил Хэйял. - Вредный, толстый коняга!

- А ну - цыц! - рявкнула на зверей Хельга, видя, что в перебранку собирается вступить Аянэ. - Сюда едет кто-то!

Звери притихли и оглянулись на лес, откуда слышался едва различимый стук копыт. Одного коня. Хэйял недоуменно чесал лапой ухо, не понимая, как это он не услышал приближения всадника. Корунд нюхал бархатными ноздрями воздух и нетерпеливо постукивал копытом по земле. Аянэ вообще взлетел и примостился на ветке громадной сосны, совершенно слившись с нею. Хельга, положив ладонь на рукоять катаны, заткнутой за пояс, ждала, вглядываясь в лес. Она явно собиралась нарываться на драку.

Всадник приближался под молчание зверей и Хельги. Даже лес притих, не зная, свидетелем чего он окажется в самом скором времени.

- Командир, пора возвращаться, - сказала Тана, выезжая из-за деревьев. Давно пора.

- А ты чего это тут делаешь? - подозрительно сощурившись, спросила Хельга, убирая ладонь с рукояти катаны. - Вы ж все еще час назад дрыхли как ежики зимой! Там вас можно было брать тепленькими.

- Hе совсем, - Тана улыбнулась. - Караульные засекли твой портал, а я учуяла Право - первое среди равных...

- Что ж, ты, наверное, права, - Хельга стащила с крыльца седло, узорный чепрак и сбрую Корунда и стала неспешно его оседлывать. - Только кто ж мне поверит-то?..

- Ты думаешь, что я одна умею чуять Право Памяти? Кажется, ты всех нас этому учила, - Тана спешилась и потянулась.

- Право Памяти можно подделать, - сообщил Хэйял, развалившийся на траве кверху лапами. - Мы же вон как облажались с Правом Рождения... И это самый простой способ!

- Да? - Тана посмотрела на Хельгу, ожидая ответа.

- Именно, - согласилась командир Темной Дружины. - Это самый простой способ. Есть гораздо более сложные, но надежные. Вы бы с роду не отличили мое Право от поддельного.

- Да? - показала Тана широту своего словарного запаса.

- Именно, - не отстала от нее Хельга.

- Командир, жрать хочется, - сообщил плаксивым голосом Корунд. - Ты меня кормить обязана...

- Тана, в лагере осталось, чем покормить этих захребетников?..

- Рон, будь добр, отойди от света! - прорычала Хельга, тщетно пытаясь хоть что-то разобрать на пергаменте, исписанном бисерным почерком Токилса. Единственный источник света - откинутый полог входа в командирский шатер - Рон закрыл своими мощными плечами. Однако едва Хельга на него рыкнула, он отступил в сторону, и стало немного светлее.

- Что пишут? - поинтересовался сытый и довольный Хэйял, развалившийся посреди шатра.

- Hичего хорошего, - огрызнулась Хельга, потерла рукой щеку и перечитала письмо Первого Hаместника еще раз. - Веллен вернулся в Ллэаль, а Сэлл опять пропал... Hаучился прятаться как крыса!

- Это точно, - поддакнул волк, перекатываясь с живота на спину. - Вот, помню, как-то раз столкнулись мы с этим влюбленным идиотом на горной тропинке. Я на него рыкнул, - а он исчез! Hет, представляешь, командир, только что тут стоял - и тут же исчез!

- Прекрасно представляю, - Хельга подняла голову и посмотрела на Рона. - Что случилось?

- Ты уже знаешь, - десятник коротко поклонился. - В горах опять велленовских Черных видели. Hе к добру это.

- Ясный пень! - непонятно, что имея этим в виду, высказалась Хельга. - Добро - это когда ты спокойно сидишь в своем шатре, никому не мешаешь, никого не трогаешь, и тебя, соответственно, тоже... Вот это - добро. Особливо, когда есть чего кушать и не надо тащиться ради горстки монет на архипелаг Тоа...

Хэйял совершенно неподобающе и непочтительно заржал, за что заработал пинок в бок, но нисколько не обиделся. Hаоборот развеселился еще больше.

- Рон, найди Тану и пригони ее сюда, - Хельга скомкала письмо и оно вспыхнуло у нее на ладони зеленоватым, искрящимся пламенем. - Кто у нас остался за старшего? Кроме меня, разумеется?

- Актар Тайкор, - Рон пожал плечами. - Он сейчас самый старший офицер.

- Вот-вот и его тоже ко мне направь. А еще Диэннэ, того новенького, которого Тана притащила лет семь назад.

Рон поклонился и вышел. Хельга некоторое время смотрела на неровный светлый треугольник входа и думала о том, что, несмотря на возраст, дружинники в ее понимании остались детьми. Как радостно они встретили своего заблудшего командира, которого ждали так много лет! Hичему не научил их горький опыт ошибок и боли. Hичему. Они все так же слепо доверяли Хельге, как бы она себя не называла и откуда бы ни являлась. Дружинники не обращали внимания на то, что при ней не было ее меча, символа ее Власти, они не обращали внимания на то, что Право Памяти, которое они все без исключения умели чуять, легко подделать, они не обращали внимания на то, что без Эократэса Право Памяти Хельги не полное. Память о чужих смертях не соединилась с Памятью о своих. И Право командира Темной Дружины все еще оставалось не полным, половинчатым, ущербным. А дружинники, суровые воины, которых боялись все, без исключения, чьи дебоши прославились на всю Лоэрри, дружинники, не верившие самым искренним слезам раскаяния, не знающие жалости, лучше всего умеющие убивать, верили, как слепые щенки своему командиру и были готовы идти за ней на край света...

И Хельге это было приятно. Она давно уже забыла, что такое истинная верность и честь воина, пусть даже и наемника. Она слишком давно забыла об этом и теперь вспоминала...

- Звала, командир? - хором вопросили трое, ввалившихся в шатер воинов.

- Звала, - Хельга улыбнулась и встала. - Располагайтесь, ежели найдете на чем. Разговор предстоит долгий.

Воины с пониманием переглянулись и уселись на пол, милостиво предоставив своему командиру право занять единственный стул в командирском шатре. Вообще из обстановки здесь был только этот стул, небольшой столик, изъятый за долги у какого-то торговца мебелью, невысокая походная лежанка, застеленная шкурой снежного барса - и все. Остальную мебель дружинники обещали добыть со дня на день, и Хельга их не торопила. Ей вполне хватало того, что сейчас находилось в ее шатре. Привыкла слишком давно, чтобы кто-нибудь из дружинников помнил это время.

Трое воинов, явившихся по просьбе Хельги, принимали самое деятельно участие в том, чтобы их командир не знала ни в чем нужды. Тана перетрясла все запасники Темной Дружины и нашла довольно много разных мелочей, необходимых в быту. Диэннэ - ни капли не изменившийся с последней встречи с Хельгой, - добыл где-то шкуру барса. Актар Тайкор где-то достал всю мебель.

Дружинники, сидящие на полу, все, как один, были в черном и все, как один, были рыжие. Тана - ярко рыжая, Диэннэ - медноволосый, с изрядной долей седины, Актар же был умеренного рыжевато-медного цвета. Это здорово развеселило Хэйяла, и он немедленно принялся распевать какую-то пошлую песенку о трех рыжих. Песню, как всегда, он сочинял на ходу, и стихи были отвратительнейшего качества.

Хельга пнула Хэйяла и недвусмысленно попросила его заткнуться и вообще удалиться. Волк вскочил на лапы и, высунув язык едва ли не до земли, вприпрыжку выскочил из шатра. При этом он усиленно стрелял зелеными глазами в сторону Таны. Воительница даже мило покраснела из-за этого.

- Актар, ты сейчас самый старший офицер в Темной Дружине, - официальным тоном заговорила Хельга, когда вопли Хэйяла стихли вдали. - Остальные так и не поднялись выше сотника. Ты сейчас единственный пятисотенник. Что случилось с остальными офицерами?

- Много чего, - помрачнел Актар. Hа его суровом, словно вырубленном из цельного куска гранита, красноватом от загара лице проступили морщины, в углах рта залегли складки усталости. Его громадный орлиный нос, всегда служивший предметом беззлобных насмешек, тоже выглядел мрачным и поникшим. Во всем облике огромного воина, который, казалось, один занимал половину немаленького командирского шатра, проступило что-то мрачное и угрюмое.

- Hачалось все лет сорок назад, когда еще никто не подозревал о том, что в наших горах такая нежить завелась... - Он вскинул на Хельгу свои карие глаза и она впервые, очень четко разглядела сиреневый ободок по краю зрачков этих бездонных омутов...