Перемещение - Илья Деревянко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я тебе устрою райскую жизнь! – продолжал свирепеть майор. – Будешь оформлять задержанного! Вот так! Ха-ха-ха! – Бакланов злорадно засмеялся.
Сергей удивленно таращился на начальника. Оформлять задержанного?! В виде наказания?! Бред! Вероятно, Бакланов рехнулся!
– Хорошо, товарищ майор, – мягко, чтобы не раздражать сумасшедшего, сказал он. – Уже иду!
Кудрин осторожно двинулся к дверям. Главное, побыстрее выбраться отсюда, вызвать санитаров из дурдома...
– Стой! – взвизгнул Бакланов. – Почему без маски? Жить надоело?
– Какой маски?! – опешил Сергей.
– Твоей, баран! – железная пятерня майора вцепилась Кудрину в плечо.
– Забыл закон Мартынова? А напрасно! Ты последнее время слишком сильно жопу рвал, дал пощечину арестованному, обозвал его сволочью. Он мог опознать тебя по голосу! Соображаешь, чем это пахнет?!
– Ап-ап-ап, – шлепал губами выбитый из колеи Кудрин. – Ап-ап-ап!
– Боишься! – удовлетворенно заметил майор. – Раньше надо было думать! Надевай маску, живо! Ты, конечно, дурак, но я не желаю понапрасну терять сотрудников!
– А г-г-где он-на?!
– В сейфе! – рявкнул Бакланов. – Ты решил надо мной поиздеваться? Или, получив звание капитана, свихнулся от радости?!! Шевелись, недоумок! Задержанный скоро приедет! – Майор угрожающе сжал огромные кулаки. На мускулистых руках вздулись вены. «Надо подчиниться, а то врежет», – подумал перепуганный Сергей, послушно отворил сейф, и волосы у него на голове встали дыбом. Там действительно лежала маска, точно такая, как у Бакланова.
– Надевай в темпе! – торопил майор. – Работать будешь на пару со старшим лейтенантом Лялиным. Потом явишься ко мне для доклада. Не забудь выяснить вкусы задержанного: какие сигареты он курит, какие напитки предпочитает, что хочет заказать на обед, ну и так далее...
Натянув дурацкую маску, Кудрин пошатываясь вышел в коридор и снова едва не потерял сознание. Все сотрудники отделения носили одинаковые пластмассовые маски.
– И ты влетел? – послышался убитый голос Виктора Лялина. – Ладно, даст Бог, выкрутимся!
Сергей медленно обернулся. Фигура старшего лейтенанта выражала уныние и покорность судьбе. Плечи ссутулились, голова поникла, в коленках угадывалась мелкая дрожь. Кудрин остолбенел. Насколько он помнил, Лялин всегда отличался наглостью, самоуверенностью и не упускал случая двинуть арестованного по ребрам или по почкам. Что с ним произошло?
– Пошли, – тоскливо продолжал старший лейтенант. – Он будет злиться, если мы опоздаем.
– К-к-то он?
– Задержанный, конечно! Не повезло нам с тобой!
– Но по-чему?
– А то не знаешь! Сигарет только три сорта осталось. Виски и джин до сих пор на склад не завезли, в столовой устрицы кончились... – Казалось, Лялин сейчас расплачется.
– Какие, к лешему, устрицы! – возмутился Сергей. – Может, ему еще и бабу предложить!
– Придется, если потребует!
– Витя, ты не заболел? – участливо спросил Кудрин. – У тебя с головой все в порядке?!
– У меня-то да, а вот ты, наверное, белены объелся! Идем быстрее! Кажется, машина подъехала! – Они спустились на первый этаж в дежурное помещение.
– Мне пло-о-охо! —простонал Сергей, судорожно ухватившись за мучительно заколовшее сердце. – Начни сам, Витя!
– Т-с-с-с! – с ненавистью прошипел Лялин. – Зачем называешь по имени? Подставить хочешь? Он уже близко!
– Мне пло-охо! – повторил Кудрин, прислоняясь спиной к стене. – У-ми-раю!
Скверное самочувствие капитана объяснялось внешним видом «обезьянника»[1]. Обычно единственной их мебелью являются грубые деревянные скамьи, а тут... Тут стояли мягкие кресла, диван, телевизор, видеомагнитофон. Пол застилал пушистый ковер. Жужжал кондиционер. Под потолком висел изящный светильник.
Послышались шаги и приглушенные голоса.
– Какого хрена забрали! – сердито ворчал кто-то. – Совсем оборзели, менты поганые?!
– Не волнуйтесь, пожалуйста, это ненадолго, – ворковал в ответ ласковый голос, – вам у нас будет хорошо! Только проверим по картотеке. Проходите сюда, будьте любезны! – В дежурке, сопровождаемый двумя сержантами в масках, появился плотный мужчина средних лет в распахнутой дубленке. Лицо его выражало крайнюю степень негодования.
– Козлы вонючие! – ругался задержанный, пока Лялин с ловкостью опытного лакея помогал ему раздеться. – Делать мне больше нечего, как загорать в этом гадюшнике!
– Присаживайтесь! Чувствуйте себя как дома! – суетился один из сержантов, услужливо пододвигая кресло. – Чего изволите?!
– Джин с тоником и пачку «Мальборо».
– У нас нет джина, – виновато промямлил Лялин. – Не завезли! Может, выпьете коньячку?!
– Как нет? – возмутился задержанный. Лицо его побагровело. – Издеваешься, мусор?!
– Простите, Бога ради! – съежился старший лейтенант. – Перебои с поставками...
– Ладно, пес с тобой! – смилостивился мужчина. – Тащите коньяк, да поживее!
Лялин повелительно махнул рукой, и сержанты мгновенно испарились.
– Сколько времени займет проверка? – деловито осведомился задержанный.
– Часа два, не больше!
– Безобразие!
Тихо ойкнув, Кудрин надолго лишился чувств. Очнулся он на жесткой, обтянутой кожзаменителем кушетке.
– Что с ним? – услышал Сергей голос Лялина.
– Ничего особенного, обычное переутомление!
С трудом подняв голову, Кудрин огляделся. Он находился в небольшой комнатке с потрескавшимся потолком и кафельными стенами. Иной мебели, кроме кушетки, здесь не было. Рядом стояли Витька Лялин и какой-то человек в белом халате, из-под которого виднелся милицейский мундир.
– Кроме того, – не обращая внимания на Сергея, продолжал доктор, – наш пациент наверняка боится «Суда Совести». Он слишком грубо обошелся с арестованным. Сам понимаешь! – Кудрин с удивлением узнал в говорившем подполковника Самохвалова, заместителя начальника отделения.
– Ага! Оклемался! – заметив наконец Кудрина, радостно воскликнул тот. – Подъем!
Сергей, привыкший беспрекословно подчиняться старшим по званию, кое-как сполз на пол. Колени подгибались, перед глазами клубился туман. Подполковник скинул белый халат и не терпящим возражения тоном принялся отдавать распоряжения. Очевидно, обязанности доктора (о которых Кудрин раньше и не подозревал) Самохвалов исполнял по совместительству, в остальное время по-прежнему оставаясь заместителем начальника.
– Значит, так! Вы оба поедете на осмотр места происшествия. Там машина сбила гражданина. Пострадавший жив и почти здоров. Однако необходимо соблюсти формальности, – он искоса взглянул на часы. – Время еще есть. Но как только красные лампочки замигают, немедленно возвращайтесь! Кстати, где твоя? – подполковник резко обернулся к Кудрину.
– Н-не з-зна-ю-ю!
– Придурок! Совсем нюх потерял! Черт с тобой! Возьмешь на складе запасную. Вопросы есть? Нет? Тогда вперед...
Не успела машина, в которой находились Кудрин с Лялиным, проехать и километра, как дорогу перегородила огромная толпа.
Сержант-водитель заглушил мотор. «Ведут, ведут! Вот он, гнида! Доигрался, пидорас!» – слышались восторженные крики. Сергей выглянул в окно. Сквозь расступившийся народ в сопровождении нескольких крепких мужчин шел майор милиции. В форме, без маски, с низко опущенной головой. Руки его были крепко скручены за спиной колючей проволокой, а из глаз катились крупные слезы.
Около фонарного столба процессия остановилась. На импровизированную трибуну, сооруженную из деревянных ящиков, взобрался представительный мужчина средних лет, в черной дубленке, с листком бумаги в руках. Толпа затихла.
– По решению «Суда Совести» за издевательство над арестованными, хамство, наглость и фальсификацию уголовного дела, в соответствии с пунктом вторым закона Мартынова майор милиции Лунин Дмитрий Александрович приговаривается к смертной казни через повешение,– громко провозгласил мужчина. – Приговор будет приведен в исполнение немедленно! Приступайте, граждане!
Люди одобрительно загалдели. Отчаянно извивающегося, брыкающегося, плачущего майора подтащили к столбу, накинули на шею веревку, и уже спустя несколько минут он раскачивался на фонаре.
– Не повезло бедняге, – сочувственно произнес Лялин. – Разоблачили!
– Что-о-о? – просипел Кудрин. – Но как же это, по какому праву?
– По закону Мартынова, будь он проклят, – зло ответил Лялин. – У тебя, видать, действительно ум за разум зашел! Если ты не помнишь... Мама моя! – вдруг испуганно воскликнул старший лейтенант! – Лампочки мигают! Время кончается! Быстрее назад!
Не заставляя себя долго упрашивать, сержант резко вывернул руль, и машина на полной скорости понеслась обратно к отделению.
Выскочив из машины, Лялин пулей влетел в распахнутые двери. Кудрин последовал за ним.
– Успели, – выдохнул старший лейтенант, указывая на закрепленную на груди лампочку. Ее красный свет сменился зеленым. – Еще б немного, и...
