О покаянии - Святитель Амвросий Медиоланский

Чтобы удержать в своем подчинении паству, Новациан, рассказывает св. Корнилий, совершая евхаристическое «приношение и уделяя каждому его частицу, подавая ее, заставлял несчастных людей вместо слов благодарности клясться, держал обеими руками руки берущего и не отпускал их, пока тот не поклянется (пользуюсь его же словами): “клянусь Телом и Кровию Господа нашего Иисуса Христа, что никогда не покину тебя и не перейду к Корнилию”. И несчастный человек приобщался не раньше, чем взяв на себя клятву, и вместо того, чтобы, взяв хлеб, произнести “Аминь”, говорил: “Я не перейду к Корнилию”». В итоге Новациан «стал главой особой ереси, последователи которой в надмении ума называли себя “чистыми” (кафарами)».

Несмотря на соборные постановления Церкви против него и его сторонников, этот раскол не прекратился, но еще более расширился и распространился не только на весь Запад и Африку, где новацианские общины существовали до V века включительно, но и на Восток – Египет, Малую Азию и даже Константинополь. Здесь новациане существовали до конца VII века[2]. Новациане в империи предлагали своего рода «альтернативную Церковь» – «не запятнанную компромиссами с миром» и отличающуюся более строгой нравственной дисциплиной и аскетизмом, чем Православная Церковь. Ради справедливости стоит отметить, что новацианство по своим догматам и богословию практически ничем не отличалось от Православной Церкви; его главные заблуждения лежали в области экклезиологии – учения о Церкви. Традиционно признаваемую святость Церкви они представляли как святость ее членов, а саму ее считали сообществом святых, а себя именовали «чистыми» (кафарами). Когда же ктото из православных переходил к ним, то они требовали перекрещивания его новым – своим, новацианским крещением, считая, что в Православной Церкви Таинство Крещения является недействительным.

Церковь устами своих отцов выступала против новацианства. Известно, что против этого раскола писали свои произведения свв. Киприан Карфагенский («О единстве Церкви», 250 год) и Евлогий Александрийский («Против новациан», начало VII века). К Новациану лично с увещательным письмом обращался свт. Дионисий Великий, убеждая отказаться от раскола и вернуться в лоно Церкви. С новацианами в IV–V веках также боролись свв. Иоанн Златоуст и Кирилл Александрийский.

Во время жизни свт. Амвросия Медиоланского общины новациан существовали и в Италии, представляя собой известного рода «оппонента» Вселенской Церкви, и потому неудивительно, что свт. Амвросий обращает на них внимание и пишет специальный трактат против них – «О покаянии». Это произведение посвящено вопросу о том, имеет ли Церковь право прощать тяжкие грехи на исповеди в Таинстве Покаяния. Опровергая крайне строгие новацианские сектантские представления и их аргументы на основании фрагментов из Священного Писания, св. Амвросий излагает церковное учение о покаянии и доказывает, опять же на основании Священного Писания, что любящий и милосердный Бог в Таинстве Покаяния может простить любые грехи, если покаяние и вера человека будут искренними. Никто, кроме Бога, не имеет права строго судить грешников, в особенности кающихся, и отказывать им в прощении.

Св. Амвросий ставит в вину новацианам прежде всего отсутствие у них любви и кротости Господней, гордый и законнический, фарисейский формализм. И хотя сейчас формально новациан уже нет, однако в Церкви порой можно встретить людей, слишком строго судящих грехи и проступки других. Обычно такие люди забывают о собственных грехах, а если и действительно живут в аскетической строгости, то видят в этом для себя право судить чужие слабости и сурово к ним относиться. Поэтому произведение св. Амвросия и в наше время не есть достояние только лишь истории церковной письменности, но по-прежнему актуально. Актуальны и следующие слова святителя, которые каждый христианин никогда не должен забывать: «…не следует считать учениками Христовыми тех, которые вместо кротости дышат жестокостью и вместо смирения облекаются гордостью, а сами, ища для себя милосердия Божиего, для других его отрицают, подобно учителям новацианским, называющим себя чистыми».

Впрочем, это сочинение не ограничивается одной лишь полемикой с раскольниками, но содержит и положительное учение о покаянии, его свойствах и действии на человека. Свое изложение святитель прочно основывает на Священном Писании Ветхого и Нового Завета, где находит множество примеров покаяния, и в первую очередь в лице пророка Давида и апостола Петра.

Что касается покаяния как Таинства, то, по словам И. И. Адамова, свт. Амвросий свидетельствует о наличии в Древней Церкви двух видов исповеди в грехах: частной (как сейчас в Церкви) и публичной. При этом, что важно отметить, публичное покаяние надлежало приносить в случаях тяжких грехов, а частное – в случае менее тяжких. При этом «иск ренность внутреннего расположения и раскаяния должна быть засвидетельствована постоянными молитвами к Богу, скорбями и слезами, истязаниями тела, постом, а также делами милосердия. Свое внешнее выражение покаяние должно иметь, наконец, в полном удалении от участия в церковных Таинствах»[3]. Особое значение в покаянии св. Амвросий уделяет слезам[4]. Истинное покаяние невозможно без церковного Таинства Исповеди, совершаемого священником или епископом: «Это означает, что Бог Сам через священников отпускает грехи»[5].

Важность покаяния в духовной жизни заключается в том, что оно дает прощение грехов, совершённых после Святого Крещения. Св. Амвросий не ограничивает распространение покаяния лишь легкими грехами, как новациане, или всеми грехами, кроме грехов против Святого Духа, как считал св. Киприан Карфагенский, но полагает возможным прощение любых грехов без исключения: «Даже и Иуда предатель мог бы заслужить прощение у Бога за свое преступление, если бы только покаялся пред Христом, а не перед иудеями. Основанием такой надежды на бесконечность всепрощения Божия служит вера во всемогущество Бога: Бог может простить и такие грехи, которые кажутся человеку непростительными, потому что невозможное для человека возможно для Бога»[6].

Издание «О покаянии» свт. Амвросия Медиоланского сверено с книгой: Амвросий Медиоланский, свт. Две книги о покаянии / Пер. И. Харламова. М., 1901. Также было использовано французское издание в серии «Христианские источники» (Ambroise de Milan. La Pénitence / Тexte latin, introduction, traduction et notes de Gryson (Roger) // Sources chrеtiennes. Paris, 1971. № 179), по которому в текст русского перевода были внесены некоторые коррективы и дополнения.

Книга первая

Глава 1

Похвала умеренности

1. Когда цель добродетелей состоит преимущественно в том, чтобы видеть пользу многих, то умеренность почитается изящнейшей из всех добродетелей, ибо она и самим тем, кого осуждает, не причиняет обиды и делает осужденных достойными прощения. Она одна распространила Церковь, искупленную кровью Христовой, учреждая спасительную цель Искупления так, чтобы она была сносна ушам человеческим, приятна мыслям и не противна сердцам.

2. Ибо кто старается исправить пороки человеческой слабости, тот должен саму эту слабость на собственных своих плечах держать и как бы брать на себя, а не отвергать. Ибо читаем, что тот евангельский пастырь погибшую овцу возложил на свои плечи, а не оставил (см. Лк. 15, 5). И Соломон говорит: Не будь слишком строг (Еккл. 7, 16), – потому что справедливость должна быть смягчена умеренностью. Доверит ли тебе лечить себя тот, кого ты ненавидишь и который думает, что врач пренебрежет им, а не сожалеть будет о нем?

3. То, почему Господь Иисус сострадал нам, – пусть не устрашит, но призовет нас к Себе. Пришел кроток и смирен. Придите, – говорит, – ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас (Мф. 11, 28). Итак, Господь Иисус успокаивает, а не изгоняет и отвергает; и справедливо избрал таких учеников, которые бы, проповедуя волю Господню, собирали народ Божий, а не отвергали бы. Потому не следует считать учениками Христовыми тех, которые вместо кротости дышат жестокостью и вместо смирения облекаются гордостью, а сами, ища для себя милосердия Божеского, для других его отрицают, подобно учителям новацианским, называющим себя чистыми.

4. Что может быть горделивее таких, если Писание говорит, что никто не чист от греха, даже младенец, проживший один день (Иов. 14, 4)? И Давид восклицает: От греха моего очисти мя (Пс. 50, 3). Или они святее Давида, от рода которого Христос избрал воплотиться в Девическом чреве? Какая жестокость в том, что они, повелевая приносить покаяние, не хотят облегчить его! Ибо не для прощения отнимают побуждение к покаянию. Потому что никто не может каяться, если не будет уверен в милости и прощении.