Призрачный замок - Маргит Сандему

Сесилия внимательно посмотрела на сына. Он был очень красив. Недавно ему исполнился двадцать один год. Темные волосы ниспадали волнами на плечи.

Придворные дамы давно уже поглядывали на сына Сесилии, и она была очень рада, что у нее появилась возможность отправить его подальше от их нескромных предложений. Хотя не похоже было, чтобы сам Танкред понимал, как он привлекателен для женщин.

— Да и тетя Урсула, — продолжал жаловаться Танкред, — она такая строгая! Она всегда относится ко мне как к ребенку!

— Твоя мать поступила совершенно правильно, — коротко ответил Александр. — Нет никакого смысла вмешиваться в придворные интриги и борьбу за власть. Да тебе и не придется быть слишком долго на Юлланде. Не больше двух месяцев.

— Два месяца? Да это большая часть моей жизни!

— Ну-ну, — улыбнулся Александр, — не преувеличивай. У тебя еще будет время для приключений. Вот увидишь.

Танкреду очень хотелось ответить, что он станет старым, но он не знал, как далеко может зайти в своем упрямстве, чтобы не рассердить отца. Поэтому он предпочел промолчать и покориться.

— А тетя Урсула действительно сломала ногу?

— Нет, насколько мне известно, — усмехнулась Сесилия, — но я же должна была что-нибудь придумать!

— Тогда придется ей все равно наложить гипс, — заметил Танкред, — на случай, если Ульфельдт пришлет шпионов.

— Вряд ли, — хмыкнул Александр, — не преувеличивай собственной значимости!

— Ее невозможно преувеличить, — парировал Танкред.

Леонора Кристина побывала у Сесилии в конце января, и вскоре после ее визита Танкред заболел гриппом, так что в дорогу ему удалось собраться лишь в начале марта. К тому времени Леонора Кристина с мужем давно уже отбыли в Нидерланды, и семья Паладинов могла с облегчением вздохнуть. Но отменять поездку Танкреда не стали — на случай, если Ульфельдту придет в голову мысль проверить их. Тем не менее Танкреду пообещали, что он недолго пробудет у тетушки и уже через две недели — вместо двух месяцев — сможет вернуться домой.

Урсула была очень и очень удивлена, когда к ней в гости заявился Танкред.

— О Господи! — воскликнула она. — Какая приятная неожиданность! Ты приехал как раз вовремя — сегодня я даю ежегодный весенний бал для соседей! Ты такой высокий, что отлично сможешь прикрепить вот эти гирлянды к люстре. Но будь поосторожнее с висюльками, они иногда подают. Вон там возьми лестницу.

Несколько растерянный, Танкред начал прикреплять гирлянды к люстре, а внизу хихикали служанки. Они принялись за работу с удвоенным старанием.

— Ну что за невезение, — прокричала снизу тетушка, — ведь я завтра должна отправиться в дальние усадьбы моего почтенного мужа, чтобы уладить кое-какие дела. Мой новый управляющий оказался настоящим мошенником и здорово обокрал меня.

Танкред ни секунды не сомневался, что покойный муж тетушки действительно был почтенным, если мог переносить ее вечные придирки.

— Да, как неудачно, — как можно более грустно ответил он, — надеюсь, вы не очень много потеряли на этом негодяе?

— Нет, твое наследство от этого не пострадало, — довольно сухо отвечала Урсула. Это была всего лишь шутка, поскольку она отлично знала, как равнодушен Танкред к деньгам. Равнодушен, как многие богатые от рождения люди. — Но как же ты, мой бедный мальчик, преодолел такой длинный путь…

— Нет-нет, тетушка, не беспокойтесь. Я был очень болен, и родители послали меня к вам отдохнуть. Я буду лишь наслаждаться тишиной и покоем. У нас дома вечно ужасная суета.

— Да, как твои родители? А у тебя самого еще не появилась девушка? — спросила тетушка, не заметив сарказма в словах племянника.

— Нет, я пока еще не выбрал. Ну что это за чертова гирлянда…

— Танкред! — возопила Урсула, — в моем доме не ругаются!

От удивления Танкред чуть не свалился вниз:

— Ругаются? А разве я ругался?

— А как же! Ты сказал, — и Урсула по буквам произнесла: — ч-е-р-т-о-в-а…

— Да разве это ругательство? Просто чертовски хорошее выражение! О, прошу прощения! Я постараюсь следить за собой, тетушка, чтобы не нарушать покой этого благочестивого дома! А когда вы собираетесь вернуться?

— Пока не знаю, но постараюсь управиться с делами как можно быстрее, чтобы вернуться домой до твоего отъезда.

— Нет-нет, не надо. Лучше как следует разберитесь с делами.

— Посмотрим. Ты знаешь, я только что сменила всех слуг у себя в доме и просто не представляю, как они будут за тобой ухаживать.

— Все будет в порядке, — легко ответил Танкред, улыбнувшись горничным. Они захихикали. Урсула ничего не заметила.

— А как дела у твоих родителей? Наверное, они передавали мне привет?

— Да, конечно, я всегда забываю подобные вещи. Спасибо, все хорошо. Отец занимается разведением виноградников, без особого успеха, а мама изо всех сил старается не побить отца больше одного раза в неделю. В шахматы, я имею в виду. Мама отлично выглядит, хотя ей уже и сорок семь. А отцу пятьдесят четыре, да?

— Да, и это мой милый маленький братик…

Урсула задумалась. Посерьезнел и Танкред.

— Они так счастливы вместе, тетя Урсула. Мне бы хотелось быть таким же счастливым в браке.

— Да, — отстраненно ответила тетка, — твоя мать удивительная женщина. Она сделала для Александра больше, чем мы можем себе представить.

— Мама? — Танкред чуть во второй раз не свалился с лестницы. — А я думал, что это отец ввел ее в высший свет, женившись на ней.

Урсула вздохнула.

— Ты ничего не знаешь… смотри-ка лучше на гирлянды — ты уже умудрился связать две, не прикрепив ни одной из них к люстре. Они, по-твоему, так и будут лежать на головах у гостей?

— Почему бы и нет? — не удержался Танкред. — Может, кому-то из благородных вдов захочется попрыгать через веревочку?

После завтрака Танкред решил сделать паузу и немного отдохнуть от тетушкиных вопросов и отправился на прогулку верхом.

Ему всегда очень нравились окрестности замка тетушки Урсулы. Буковый лес по-прежнему стоял еще без листьев, но набухшие почки напоминали о скором приближении весны.

За замком был густой лес, куда Танкред и направил своего коня.

На опушке приветливо голубели подснежники.

Насколько раньше весна приходит в Данию, чем к бабушке в Норвегию, думал Танкред. Его сестра-близнец Габриэлла жила сейчас у бабушки. Она очень любила Норвегию, зато сам Танкред предпочитал более мягкий датский климат.

Он ехал по лесу, наслаждаясь жизнью и радуясь собственной молодости. Хотя он очень боялся, что не успеет пережить что-то важное, что-то упустит в жизни, состарится. А состариться значило стать тридцатилетним. Или около того.