Осколки - Эдуард Захрабеков

«Она всего лишь моя ассистентка, – думал Серджио, – но я чувствую ее хозяйкой всего положения, хотя, вне всяких сомнений, я мог бы проявить больше силы и напора, так, чтобы она не смогла устоять. Но что-то меня останавливает. Возможно, то же, что и привлекает меня в ней. Ох, эта слабость, зависимость и неловкость, даже неуклюжесть, удивительно соседствующие с потрясающей силой, стержнем внутри, – продолжал свои размышления Серджио. – Мне не составит труда завоевать практически любую женщину, но если меня привлекает Инес, значит, в ней действительно что-то есть. Что такое происходит у меня внутри? Почему остальная жизнь постепенно теряет краски? Может быть, просто устал? Наверное, был не в настроении днем». Серджио сделал пару звонков и, покручивая ключи от лексуса на пальце, удалился.

Виктория рассерженно встряхнула рыжими локонами и зажгла сигарету.

– И меня совершенно не волнует, что ты по этому поводу будешь врать! – сказала она сердито. – Боже, Серджио! Мне решительно нет никакого дела до твоей жизни, до мелких подробностей или существенных фактов! Мы занимаемся сексом два раза в неделю, в среду после работы и в воскресенье, после пробежки. Мы знаем друг друга уже много лет, ты думаешь, я не чувствую, что с тобой что-то происходит? Ты можешь быть с кем угодно во все остальные дни недели, это я знаю прекрасно и без тебя, хотя ты постоянно этого как будто стесняешься, но и не скрываешь этого факта. Ты мне сейчас пытаешься сказать, что устал, но ведь дело в чем-то другом. Я тебя больше не привлекаю? Я слишком стара для тебя? Или, быть может, дело вовсе не в этом, и, раз уж мы почти ровесники, вполне вероятно, проблема уже в тебе самом? Прости за откровенный вопрос, но мы же оба взрослые люди, все понимаем. У меня есть контакты, если тебе нужно.

– Вики, ты можешь помолчать хоть секунду? Мне нужно собраться с мыслями, не понимаю, что со мной происходит! – сказал Серджио, не сдерживая раздражения.

– Да хоть минуту, милый! – выругалась Вики. – Может, мне станцевать?

– Все, Вики, прекрати немедленно. Я так не могу, правда, не могу больше! – сказал Серджио и стал торопливо одеваться.

– Постой, ну, не обижайся, я была не права! – вдруг заговорила Виктория. В ее голосе чувствовались неподдельные нотки сожаления. – Давай начнем все сначала, как будто ничего не было? Вот, ты приходишь, а я жду тебя… – сказала она игриво, прыгая на кровать.

– Нет, Вики, нет. Не сегодня, не знаю… – сказал Серджио растерянно. Ему было немного неловко отказывать ей, но он чувствовал, что так будет правильно.

– Буду ждать тебя в воскресенье, мой мурлыка. Ну, не обижайся, пожалуйста! Я, правда, не хотела тебя обидеть! – сказала Вики, в голосе все еще чувствовалась надежда.

– Нет, Вики, нет, – повторил Серджио. Он вдруг почувствовал себя уютнее от повторения уже прозвучавшей фразы, – я позвоню тебе, когда улажу свои проблемы.

– Ладно, буду ждать твоего звонка. Но помни, в самом деле, все твои проблемы, – Вики сделала особый акцент на последнем слове, – могу решить я, тебе нужно только расслабиться.

– Возможно, ты права. Но не сегодня, нет, Вики, нет. И чао! – сказал Серджио, уверенно закрывая за собой дверь.

Он быстрым шагом спустился по лестнице. Ему вдруг захотелось спуститься пешком, не вызывать лифт. Всего шесть этажей вниз. Кое-что прояснилось, но все еще было не до конца понятно. Серджио сел в свой бордовый лексус, снова немного похрустел кожей сиденья, удобно устраиваясь, поставил диск с любимой музыкой и поехал по направлению к пригороду. Нужно было скорее выехать из всех вечерних пробок, мерцания огней и нервных остановок, гудков машин и чьих-то гортанных окриков. Нужно было скорее добраться до какого-нибудь места, где можно выключить фары и побыть одному хотя бы полчаса. Домой совершенно не хотелось. Он остановился, выбравшись из города, на холме, откуда Нью-Йорк был виден, как на ладони. Серджио заглушил мотор.

«Итак, – начал свое рассуждение Серджио, – очевидно, что проблема была не в русской сегодня днем, и не в Вики. Более того, теперь ясно, что проблема не в моей усталости. Потому что, каким только я ни приходил к ней: и после бессонных, полных волнений ночей, после длительных трансатлантических перелетов, провальных переговоров, успешных сделок, ссор, даже после похорон – никогда не было никаких проблем. Вики всегда знала, что со мной сделать. Всегда могла найти нужное настроение. Но не сегодня. Потому что сегодня что-то произошло? Но ничего не происходило. Возможно, я что-то понял сегодня, но сам пока не осознал, что».

Серджио открыл дверь и закрыл глаза, наслаждаясь свежим воздухом, поступавшим в салон. Он старался ни о чем не думать, но вдруг очень явственно представил, как его глаза зажимают чьи-то прохладные ладони и нежный, без единой нотки холода и отстраненности, голос Инес спрашивает его: «Ты устал?». Серджио едва заметно кивнул головой. Он вспомнил запах ее легких цветочных духов. Вспомнил ощущение от случайного прикосновения к ослепительно белой блузе. Попытался представить, как обнимает ее за юную, тонкую талию, как она прижимается к нему, робко и чувственно. Как смотрит ему в глаза из-под своих очков в грубой черной оправе. Как он снимает их с нее, откладывая на стол. Еще одно смелое движение: щелкает заколка, волосы Инес густым каштановым водопадом падают на плечи, вновь окружая его этим потрясающим запахом цветочных духов. Ощущения были настолько явственными, что на миг Серджио и вовсе забыл, где находится. Мыслями он был с Инес, вдыхал запах ее волос и тела, касался ее нежной кожи, целовал ее лицо. Телефонный звонок буквально вырвал его из этих более чем приятных мыслей. Серджио тяжело вздохнул и долго слушал мелодию вызова, не находя в себе силы взять трубку.

– Да, да, дорогая. Я думал позвонить тебе, но совершенно забыл: тяжелый день и эти пробки, сама знаешь, как тяжело на дорогах. Я скоро буду.

Серджио повесил трубку и нервно закурил. Ругательства вертелись на языке, но он выдыхал только дым. Сигарета шипела на самом конце, Серджио ждал, когда пепел вырастет и станет длиннее, чтобы стряхнуть его. «Еще не пора, еще подожду, – думал он, ненасытно затягиваясь. – Может быть, моя жизнь и была бы прекрасна, если бы не было в ней баб. Вообще! Хотя нет, все-таки это то удовольствие, от которого очень сложно отказаться. Несмотря на цену, которую приходится платить. За все приходится платить».

Было около трех часов дня, когда Мэринелла – Рина, как ее называли для краткости подруги, запыхавшись, вбежала в кафе. Кругом было полно народу, она с трудом отыскала глазами знакомое лицо подруги и принялась протискиваться через узкие проходы между уличными столиками, стараясь никого не задеть. Весной всегда так: стоит солнцу хорошенько прогреть воздух – все сразу высыпают на улицу, как будто уже лето, расстегивают пальто и куртки, закатывают рукава пиджаков, вальяжно разваливаются на террасах всевозможных кафе и ресторанов, подставляя лица под набирающие мощь солнечные лучи.

– Едва успела! Привет! – она поцеловала подругу в щеку и бросила на соседний стул пару бумажных пакетов. – Только что забрала Тину из школы и отвезла ее на танцы, а утром была встреча с сумасшедшими клиентами, попросили оценить одно бездарное полотно, купленное за двести тысяч, представляешь? Целый день верчусь, как белка в колесе, а ведь он только начался. Как ты?

– Привет! Я все гадала, успеешь ты или нет. Не виделись тысячу лет, а чтобы поболтать – всего лишь какой-то жалкий перерыв между судебными заседаниями. Мне через два часа уже бежать, а столько всего надо рассказать, – взволнованно говорила Лиза. – Боже, это изумрудное платье тебе невероятно к лицу!

– Спасибо, милая! А у тебя новые серьги? – спросила Рина, разглядывая причудливых птичек, зажавших в клювах каплевидные жемчужины.

– Да, мне стало грустно, и я их купила, – отвечала Лиза.

– Что-то случилось? – уловила настрой подруги Рина.

– Ну, так, может быть, ничего страшного, конечно. Мне надо с тобой поговорить, тогда и станет ясно. Ты знаешь, психоаналитики всегда дистанцируются – какой бы ни была проблема, решение все равно всегда за мной и ответственность за это решение буду нести только я. Но иногда хочется просто человеческого понимания, участия. Я столько всего успела передумать за последнее время, но даже не представляю, что верно, а что нет.

– Лиззи, интриганка, что там у тебя случилось, в чем я могу быть тебе полезна? Ты же знаешь, в моей жизни уже давно ничего особенного не случается, жизнь давно стала упорядоченной и одновременно обыденной.

– Слушай, мы ведь можем быть откровенны друг с другом? – взволнованно спросила Лиза. Голос ее едва заметно дрогнул.

– Да, конечно, – кивнула головой Рина, – все останется между нами.

– У меня есть некоторые подозрения по поводу моего мужа. Скажи, ты когда-нибудь своего в чем-нибудь подозревала? – Лиза смотрела прямо в глаза подруге и нервно теребила в руках бумажную салфетку. Рина чуть смутилась, неловко улыбнулась и отвела глаза.