Наследница огненных льдов (СИ) - Ванина Антонина

- Нет, - не хотела я верить, - да очнись же ты, скажи им, что ты не умер…

Я трясла его за плечи, тормошила, пыталась бить по щекам, но Эспин не приходил в себя. Снова приложила пальцы к его шее, и мне показалось, что один слабый удар сердца всё же отозвался на мои старания. Значит, ещё не всё потеряно, значит, нужно что-то делать и дальше.

- Оставь, дай ему уйти, - журила меня шаманка.

- Ни за что, я не сдамся.

Какой же он холодный, живой человек не должен быть таким. Эспин, как же тебя согреть, что же мне придумать?

- Зоркий, - обернулась я, надеясь, что мой пёсик стоит у входа и заглядывает в незнакомую ярангу. Так оно и оказалось. - Иди сюда пушистик мой, помоги нам.

Я протянула руки, и он неуверенно зашёл в жилище, виляя мне хвостом.

- Иди ко мне, иди сюда, - я обхватила его за шею и попросила, - ложись под шкуру, грей Эспина. Ты же умеешь, ты же такой тёплый.

Я отбросила край шкуры и заставила Зоркого лечь под бок к Эспину. Мой пёсик не сопротивлялся и лежал спокойно, только голову задрал, чтобы лизнуть Эспина в плечо. Так, прекрасно, Зоркий своё дело знает, но одной собаки для согревания будет мало.

Я выбежала наружу и отыскала взглядом Унча, что сидел на спине светлоглазого Тармо и жалобно смотрел на меня.

- Помоги отвязать трёх собак, - попросила я хухморчика, - Ты же можешь уговорить Тармо полежать рядом с Эспином.

- Да, Шела, - пропищал он, - сейчас всё сделаю, только…

- Что?

- Я уже видел в селении у моря, как люди замерзают. Не помогут собаки.

- Ничего не знаю, - огрызнулась я. – Отвязывай Тармо. И ещё кого-то надо. Давай Дымку, она любит Эспина, будет лежать с ним рядом. И Роху, она спокойная, не убежит.

Пока женщины приводили в чувство Тэйми, я исполнила задуманное и затащила собак в ярангу, чтобы уложить под шкуру рядом с Эспином по бокам и возле ног так, чтобы только морды наружу торчали. Всё, теперь надо ждать. Скоро Эспину станет теплее, скоро он должен прийти в себя.

- Тэйми, - подошла я к ней, - прекрати реветь. Нам сейчас надо спасать Эспина, нет времени на слёзы

- Духи сказали, что заберут его, - качала она головой, - они утащат его в Нижний мир. Если духи так решили, нет от них спасения.

Да что это с ней? Где былая уверенность в себе и бесстрашие на грани безрассудства? Неужели нашлось в этой жизни то, что смогло сломать эту сильную девушку? Как же она сильно любит Эспина…

- Послушай, Тэйми, - пришлось сказать мне, - это под Полуночными островами простёрся Нижний мир, в котором живут злые духи. Там, где родился Эспин, никакого Нижнего мира нет. Ваши духи чужие для нас, они не вправе распоряжаться нашими жизнями, понимаешь? Никто никуда не заберёт Эспина, если мы его отогреем.

- Правда? – шмыгнула она носом, но лить слёзы не прекратила. – Если под вашим далёким большим островом нет Нижнего мира, то куда уходят погибшие люди после смерти?

Так и знала, что она задаст вопрос, на который так сразу ответ и не придумаешь. Но надо постараться, от этого ведь зависит душевное равновесие Тэйми и жизнь Эспина в том числе.

- Если сложить руки и не пытаться помочь умирающему, то он умрёт и окажется в небытии, в таком тёмном и тихом месте, где нет ничего и никого. Если не пытаться спасти человека, высшие силы увидят это и решат, что на этом свете он никому не нужен и ему не нужен никто. Тогда они перенесут его душу в мир безмолвия и мрака, и там она будет пребывать в тоскливом одиночестве целую вечность. Вечность, в темноте, в полном одиночестве. Теперь понимаешь, почему сейчас нам нельзя оставлять Эспина без внимания и помощи?

- Понимаю, - кивнула она и тут же поднялась с места, - теперь я всё понимаю.

Тэйми подошла к циновке, где Эспин и собаки лежали под широкой шкурой, и опустилась рядом. Она не удержалась и обняла его, и долго не хотела подниматься, правда больше слёз не лила.

- Вот всё и повторилось, - отстранившись, она провела рукой по его бледной щеке и тихо сказала, - Давным-давно мама моя отца выхаживала и выходила. Как только он глаза открыл, она и полюбила его всем сердцем. А если я тебя выхожу, может, тогда ты меня полюбишь?

Она снова обняла его и долго не хотела подниматься, а когда выпрямилась, то в её глазах блеснул огонёк надежды.

- Я поняла! – вскочила она на ноги и кинулась ко мне, - Шела, я ведь всё поняла. Пусть духи Нижнего мира не властны над моим мужем, но духи моих предков ясно говорят, как его спасти.

- Как? - уже ничего не понимала я.

- Как моя мама моего отца. Помнишь, я говорила тебе, бабушка поручила маме выпотрошить гагару и надеть её кожу шапочкой на пробитую голову отца. Я должна поступить так же, чтобы спасти моего мужа.

- Успокойся, пожалуйста, - попыталась я утихомирить её отчаянный энтузиазм, - никакой гагары мы в этих местах не найдём. Да если бы и нашли, шапочка из кожи Эспину точно не поможет.

- Конечно, не поможет. Поэтому нам нужно большое животное, чтоб содрать с него шкуру и, пока она не остыла, завернуть туда моего мужа. А ещё горячими потрохами его обложить, чтобы ему было ещё теплее. – Тут она повернулась к обитателям яранги и горячо попросила, - Мамушки, тётушки, не откажите, дайте мне одного вашего оленя, чтобы спасти моего мужа. Только шкуру его и печень себе возьму, а вы заберите мясо и пожертвуйте его и нашим, и чужим духам для спасения моего мужа.

Женщины зашептались, а я пыталась представить, на что всех нас подбивает Тэйми. Какое счастье, что Мортен добрался до стойбища и сразу же отыскал нас в яранге. Пока он пытался нащупать пульс Эспина, Тэйми изложила ему свой план, и неожиданно Мортен его одобрил:

- Хорошая идея. Тёплая шкура, тёплый подкожный жир, полное обёртывание. Это должно помочь. Но надо действовать немедленно. Кто здесь главный? – спросил он женщин. - Это ведь стойбище Питариля?

Как оказалось, Мортен не ошибся, вот только идти на поклон к здешнему главе рода пришлось в соседнюю ярангу.

Питариль оказался надменным и заносчивым типом, с которым крайне неприятно общаться. Но у нас выбора не было. Пока Тэйми следила за собаками под одной шкурой с Эспином, мы с Мортеном просили Питариля пожертвовать нам всего лишь одного единственного оленя. Ответ был неожиданным:

- Зачем понапрасну лишать жизни олешка? Вашего спутника уже не спасти. Если он упал в студёную воду, то только потому что духи Нижнего мира так пожелали. Они не отпустят его. Так пусть олешек живёт, а молодой странник идёт вслед за духами.

- Ваши духи не властны над нами, - едва не взорвалась я, но взяла себя в руки и процедила. – Эспин будет жить, если его отогреть. А чтобы его отогреть, нам нужна тёплая шкура и горячая кровь.

- Не стоит противиться воле духов, - с мерзкой полуулыбочкой парировал Питариль, - а то они накажут и вас.

- Так, давай без этой мистики, - не выдержал Мортен. - Говори, что ты хочешь в обмен на оленя.

Что? Так это было банальное вымогательство? Когда на кону жизнь человека? Да как так можно?.. Лучше бы Терхитына в своё время прирезала не только своего мужа, но и его братца. Мерзкий, бездушный…

- Да что же вам нужно? - не вытерпела я. – Только не смейте говорить, что хотите завязать с нами настоящую северную дружбу. Там в соседней яранге едва бьётся сердце моего брата. Как вы можете думать о чём-то другом?

- Ты слишком языкастая, - тут же отреагировал Питариль, а его ноздри начали угрожающе раздуваться, - муж тебя, видно, совсем не воспитывает.

- Воспитание моей жены всецело моё дело, а не твоё, - вмешался Мортен. – Так какова цена твоего оленя?

Питариль с минуту смерял взглядом то меня, то Мортена и в итоге сказал ему:

- Я слышал о тебе. Ты тот самый заезжий охотник с далёкого большого острова, что был зятем Яскаляко, но уехал и вернул ему его дочь.

- Допустим. Дальше что?

- Раз ты охотник, то при тебе должно быть железное оружие с крохотными стрелами, какое бывает только у людей с большого далёкого острова. Отдай мне своё оружие и стрелы, тогда я дам тебе оленя.