За гранью - Марк Энтони

— Эй, постойте! — закричал он, но в ответ услышал лишь прокатившееся по пустынному коридору эхо собственного голоса.

Потоптавшись на месте, раздираемый противоречивыми чувствами Трэвис все же решился попытаться еще раз отловить таинственную старуху. Пройдя через темный арочный проем, он в затруднении остановился. Проход заканчивался небольшим холлом, в который выходили три двери. Все три были закрыты. Трэвис направился к ближайшей, но кое-что заметил и изменил направление. Есть! Перед дальней дверью на полу валялся клочок серой материи. Он нагнулся, поднял тряпочку и уверенно потянул на себя ручку.

В конце открывшегося коридора мелькнула серая тень.

— Подождите! — воскликнул Трэвис, бросаясь в погоню.

На кой черт ты занимаешься всякой ерундой, Трэвис? Ну, догонишь ты эту бабку, а дальше что? У тебя даже нет с собой оброненного ею узелка, напоминающего детскую куклу, — он валяется под твоей кроватью. Или ты хочешь пригласить старушку в гости, угостить вином и торжественно вручить потерю в присутствии Мелии и Фолкена?

Честно говоря, он сам толком не понимал, что заставляет его гнаться за неуловимой старухой. Быть может, чувство стыда или воспоминание об унизительном положении, в котором он оказался в тот день, когда чуть не переломал кости беспомощной старой женщине?

— Да подождите же секундочку!

До чего упрямая бабка: то ли в самом деле не слышит, то ли не желает слышать! Ну вот, пожалуйста, опять за углом пропала. Трэвис вихрем пронесся по коридору, круто свернул за угол…

…и на полной скорости налетел на пожилого благообразного джентльмена в строгом темном костюме.

— Уй! — болезненно вскрикнул Трэвис, отлетев, как мячик, от не сдвинувшейся ни на шаг фигуры.

Мужчина наклонился и протянул ему руку.

— Могу я вам чем-нибудь помочь, мастер Трэвис? — спросил он участливым тоном.

Лорд Олрейн, как всегда, выглядел безукоризненно. Столкновение ничуть не отразилось ни на нем, ни на его безупречном, хотя и несколько консервативном наряде.

Трэвис открыл рот, лихорадочно подыскивая подходящее объяснение. На ум, как назло, ничего не приходило. Не мог же он признаться в том, что гонится за полубезумной старой бабкой в грязных лохмотьях, чтобы вернуть ей такую же грязную тряпичную куклу, которой место на помойке.

— Я ищу… я ищу лорда Бельтана, — выпалил Трэвис, поднимаясь на ноги. — Вы не видели его, милорд?

— Видел, как же, причем всего пару минут назад. Он сейчас в Западном зале, упражняется в фехтовании. Ступайте до конца по этому коридору, потом спуститесь на один пролет по лестнице. Там и найдете вашего друга. — Лорд-сенешаль уже повернулся уходить, но остановился и вновь заговорил, пристально глядя на Трэвиса: — Я не ошибся, мастер Трэвис? Он ведь действительно ваш друг, не так ли?

Вопрос застал Трэвиса врасплох.

— Кто? Бельтан? — растерянно переспросил он. — Ну да… Во всяком случае, я так думаю.

— Рад это слышать, — одобрительно кивнул Олрейн. — Принц очень нуждается сейчас в друзьях. Особенно в таком друге, как вы, который, надеюсь, не позволит Бельтану забыть о том, что он добрый и хороший человек.

— Что вы имеете в виду, милорд? — еще сильнее растерялся Трэвис.

Сенешаль подошел к окну. Из него открывался изумительный вид на сад — серебряные от снега и инея ветви деревьев и кустарников, окутанные волшебным сиреневым покрывалом сгущающихся сумерек.

— Я люблю это окно, — сказал он. — Оно смотрит прямо в сердце Кейлавана. Великолепная панорама, не правда ли? Когда я гляжу на все это, то чувствую… — Олрейн не договорил; тяжело вздохнув, он снова повернулся к Трэвису: — Да, принц Бельтан добр, великодушен, благороден и больше склонен к веселью, нежели к суровости и гневу в отличие от своего покойного родителя. К сожалению, именно по этой причине Бельтан считает, что недостоин трона. Он вбил себе в голову, что ему никогда не превзойти Бельдреаса, и потому без борьбы уступил престол дяде. А ведь мог бы и сам на него взойти. И многие из баронов выступили бы в его поддержку.

— Бельтан сильный! — обдумав слова собеседника, убежденно заявил Трэвис. — Я уверен, из него получился бы великий король.

Сенешаль согласно кивнул:

— Я знаю об этом. И король Бореас тоже знает. Но очень важно, чтобы сам Бельтан в это поверил. Быть может, вы, мастер Трэвис, сумеете его убедить? Я пытался однажды, но увы…

Он снова отвернулся к окну. Трэвис нахмурил брови. Лорд Олрейн вел себя как-то странно, да и выглядел не совсем обычно. Откуда в нем столько печали? В эти минуты сенешаль очень напоминал Трэвису его старого друга Джека Грейстоуна, хотя чем именно, он затруднился бы ответить.

— Вы хорошо себя чувствуете, милорд? — осторожно спросил он, шагнув к Олрейну.

Легкая усмешка тронула губы старика, только Трэвису почему-то показалось, что в ней больше горечи, чем веселья.

— Да, мастер Трэвис, я хорошо себя чувствую, — ответил он и опять выглянул в окно. — Теперь я всегда чувствую себя хорошо. Ничто не может причинить мне вреда.

Трэвис закусил губу, плохо понимая, как ему реагировать. Что он такое несет? Неужели впал в маразм и начал заговариваться?

Лорд Олрейн резко отвернулся от окна, расправил плечи и в мгновение ока обрел свой привычный облик.

— Вам лучше поспешить, мастер Трэвис, — сухо произнес он. — Не уверен, что лорд Бельтан станет вас дожидаться. Прощайте.

Трэвис проводил старого вельможу почтительным поклоном, дождался, пока тот скроется из виду, и поспешил к себе. Следующие два часа он просидел у пылающего камина, но, по неизвестной причине, так и не смог согреться.

89

Грейс стояла у окна в своей комнате и смотрела, как подкрадываются сумерки. В руках она вертела маленький стеклянный флакончик с изумрудно-зеленой жидкостью. Ей больше не нужно было производить пробу на себе — приобретенные способности позволяли почувствовать, что в этот раз отвар удался на славу. Одного глотка его будет достаточно, чтобы снять сильнейший жар, три — вызовут рвоту и галлюцинации.

Ты становишься хорошей травницей, Грейс. Слишком хорошей…

Вечером ее ожидала очередная встреча с Иволейной. Как-то так получалось, что ей ни разу не подвернулась возможность выяснить у толорийской владычицы подоплеку занятой ею на Совете позиции. Сама Грейс предпочитала винить в этом интенсивность занятий, действительно не оставляющих времени для досужих разговоров, но на самом деле она просто до сих пор робела перед своей царственной наставницей и потому цеплялась за надуманные предлоги. Однако дальше откладывать выяснение никак нельзя: перерыв в заседаниях Совета истекал, и уже завтра могло состояться повторное голосование, ключ к исходу которого находился в руках толорийки. И сегодня Грейс во чтобы то ни стало необходимо было узнать, чего хочет Иволейна. И чего добиваются колдуньи…