Славное дело. Американская революция 1763-1789 - Роберт Миддлкауф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Одно племя — народ катоба, заселявший область Пидмонт в Южной Каролине, — принимало активное участие в революции и пережило этот опыт на удивление благополучно. Их опыт отличался своеобразием. Перед началом революции численность катоба составляла всего несколько тысяч, большая часть которых жили в деревнях, окруженных поселениями белых людей. Соседство с колонистами, несомненно, повлияло на решение катоба поддержать революционеров.
На протяжении многих лет до начала войны отношения индейцев катоба с белыми были довольно мирными[993]. Когда началась война, они втянулись в орбиту революционной борьбы, привлеченные обещанием комитета безопасности Чарлстона платить индейцам за служение американскому делу. Комитет также посвятил катоба в причины сопротивления колонии Южная Каролина британским мерам и напомнил им историю дружественных отношений между индейцами и белыми. И с целью предупреждения неверного понимания своих намерений комитет добавил: «Если вам нет дела до того, что мы говорим, вы очень скоро пожалеете об этом». Катоба без долгих размышлений заявили о своей лояльности американцам[994].
Среди катоба было всего несколько сотен воинов, и эти люди не выиграли своими силами ни одного крупного сражения. Но они участвовали в ряде серьезных стычек в глубине колонии, включая бои при Наййти-Сикс и Стоно. Они также поставляли припасы партизанским силам под началом Томаса Самтера. После падения Чарлстона в мае 1780 года англичане жестоко отомстили индейцам за их помощь американцам. Лорд Роудон, английский командующий, сжег их деревни дотла, уничтожив дома и урожай, в то время как сами индейцы бежали в Северную Каролину и Виргинию. После ухода англичан легислатура Южной Каролины неожиданно оказала помощь индейцам. В начале 1782 года она отправила им зерно и выплатила 299 фунтов стерлингов за их помощь в войне. Заслуга индейцев, заключавшаяся в поставках скота Самтеру в тяжелые дни недалекого прошлого, также не осталась без вознаграждения — его размер составил 125 фунтов стерлингов. Подобная щедрость не была проявлена ни одной другой американской колонией.
Из всего пережитого индейцами за годы войны на первом месте стояли потери. Многие индейцы погибли в сражениях вдоль западного периметра, и, пожалуй, еще больше было тех, кто лишился жизни в результате отсутствия пищи и жилья. Разумеется, индейцы продолжали нести потери в течение долгого времени после окончания войны и подписания Версальского договора, когда белые возобновили свое наступление на их земли. Часть индейцев предпочла бегство: Джозеф Брант и сотни других ирокезов обрели новую родину в Канаде. Большинству индейцев было некуда бежать, и в новой республике их, похоже, ждала незавидная участь.
22. Йорктаун и Париж
I
Пятнадцатого мая 1781 года, за пять дней до того, как Корнуоллис и его армия достигли Питерсберга в Виргинии, генерал-майор Уильям Филлипс, командующий вооруженными силами в Чесапикском заливе, умер от тифа. Корнуоллис с нетерпением ждал встречи со старым товарищем, который приобрел первый боевой опыт с ним и Клинтоном в Германии во время Семилетней войны. Британские офицеры, воевавшие в Германии, чувствовали свое превосходство над теми, кто там не был; в сущности, они ощущали себя элитой армии. Когда Филлипс, Клинтон и Корнуоллис были значительно моложе, они мечтали о совместном командовании — «Мы будем согласны во всем, мы будем вместе сражаться и вместе побеждать, мы будем любить друг друга». Клинтон и Корнуоллис с тех пор давно рассорились, а Филлипс и Клинтон отдалились друг от друга. Но Корнуоллис по-прежнему питал чувство привязанности к Филлипсу, чья смерть заглушила радость, которую он испытывал, вступая в Виргинию[995].
Толстый и добродушный Филлипс подействовал бы на Корнуоллиса успокаивающе. Ибо в тот момент Корнуоллис нуждался в душевном равновесии. Он устал от длительной и тяжелой кампании и искал оправдания своему уходу из обеих Каролин. Кроме того, он нуждался в указаниях. Он прибыл в Виргинию с тысячью солдат, уставших от войны, и теперь не знал, что делать дальше.
Бенедикт Арнольд встретил его с распростертыми объятиями, но это не доставляло Корнуоллису особого удовольствия. Пять тысяч боеспособных солдат, вверенных его командованию, радовали больше. Через неделю прибыли подкрепления, которые он распределил между своими собственными войсками и гарнизоном в Портсмуте. Он также обдумал приказы, в соответствии с которыми действовал Филипс, обязанность выполнять которые отныне лежала на Корнуоллисе; прежде всего он должен был устроить военно-морскую базу на берегу Чесапикского залива. Клинтон также предписал Филлипсу сотрудничать с Корнуоллисом, но не проводить никаких крупных кампаний собственными силами[996].
Сам Клинтон продолжал демонстрировать свою всегдашнюю суетливость и нерасположенность к действиям. Известие о том, что Корнуоллис движется на север, дошло до него только в конце мая. Большую часть зимы он провел в выяснении отношений с Арбетнотом и планировании ударов по французам в Ньюпорте или возможного рейда на Филадельфию с целью отвлечения сил противника от Филлипса в Чесапикском заливе. Его размышления ни к чему не привели, да и не могли привести, пока военно-морским флотом командовал Арбетнот. Оба командующих давно прошли ту стадию, когда они могли планировать и даже проводить совместные операции. В марте Арбетнот упорно преследовал шевалье Детуша, сменившего Тернея на посту командующего французским флотом в Ньюпорте. Детуш привел в Чесапикский залив французскую эскадру с намерением атаковать Арнольда. Арбетнот встретил его у входа в залив 16 марта, и хотя тактику англичан в последовавшем сражении вряд ли можно было бы назвать безупречной, они вынудили французов отступить. Арнольд был спасен, и заслуга в этом принадлежала Арбетноту[997].
Ближе к концу мая Клинтон узнал, что Корнуоллис движется в Виргинию. Эта новость не обрадовала его, но и
