Реформация. История европейской цивилизации от Виклифа до Кальвина: 1300—1564 гг. - Уильям Джеймс Дюрант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
VIII. КАЛЬВИН ДО КОНЦА: 1554-64 ГГ.
Возможно, Кальвин знал о тайном уклоне Кастеллио в унитарианство - веру в не триединого Бога, а значит, отвержение божественности Христа; и его можно простить за то, что он видел в этом основном сомнении начало конца для христианства. Он боялся этой ереси тем больше, что обнаружил ее в самой Женеве, прежде всего среди протестантов, бежавших из Италии. Эти люди не видели смысла в замене невероятной транссубстанциации невероятным предопределением; их мятеж атаковал фундаментальное предположение христианства, что Христос был Сыном Божьим. Маттео Грибальди, профессор юриспруденции в Падуе, имел летний дом недалеко от Женевы. Во время суда над Серветом он открыто выступил против гражданских наказаний за религиозные взгляды и за свободу вероисповедания для всех. Был изгнан из страны по подозрению в унитарианстве (1559). Он добился назначения профессором права в Тюбингенском университете; Кальвин послал туда весть о сомнениях Грибальди; университет заставил его подписать тринитарное исповедание; вместо этого он бежал в Берн, где умер от чумы в 1564 году. Джорджио Бландрата, итальянский врач, проживавший в Женеве, был вызван на Собор по обвинению в сомнении в божественности Христа; он бежал в Польшу, где нашел некоторую терпимость к своей ереси. Валентино Джентиле из Калабрии открыто выражал унитарианские взгляды в Женеве, был брошен в тюрьму, приговорен к смерти (1557), отрекся, был освобожден, отправился в Лион, был арестован католическими властями, но освобожден по его заверению, что его главный интерес заключается в опровержении Кальвина. Он присоединился к Бландрату в Польше, вернулся в Швейцарию, был схвачен бернскими магистратами, осужден за лжесвидетельство и ересь и обезглавлен (1566).
На фоне этих сражений за Господа Кальвин продолжал жить просто и управлять Женевой силой личности, вооруженной заблуждениями своих последователей. Его положение укреплялось с годами. Единственной его слабостью была физическая; головные боли, астма, диспепсия, камни, подагра и лихорадка изнуряли и истончали его каркас, а на лице застыли суровость и мрачность. Длительная болезнь в 1558-59 годах оставила его хромым и немощным, с неоднократными кровоизлияниями в легкие. После этого он вынужден был большую часть времени проводить в постели, хотя продолжал учиться, руководить и проповедовать, даже когда его приходилось переносить в святилище на стуле. 25 апреля 1564 года он составил свое завещание, полный уверенности в своем избрании к вечной славе. Двадцать шестого числа синдики и Совет пришли к его постели; он попросил у них прощения за свои вспышки гнева и умолял их твердо придерживаться чистой доктрины Реформатской церкви. Фарель, которому шел уже восьмидесятый год, приехал из Невшателя, чтобы попрощаться с ним. После долгих дней молитв и страданий Кальвин обрел покой (27 мая 1564 года).
Его влияние было даже больше, чем у Лютера, но он шел по пути, который расчистил Лютер. Лютер защищал свою новую церковь, привлекая в ее поддержку немецкий национализм; этот шаг был необходим, но он слишком узко привязал лютеранство к тевтонским корням. Кальвин любил Францию и трудился на благо гугенотов, но он не был националистом; религия была его страной; поэтому его доктрина, как бы она ни была изменена, вдохновила протестантизм Швейцарии, Франции, Шотландии и Америки и захватила значительные слои протестантизма в Венгрии, Польше, Германии, Голландии и Англии. Кальвин придал протестантизму во многих странах организованность, уверенность и гордость, которые позволили ему пережить тысячу испытаний.
За год до его смерти его ученик Олевианус вместе с учеником Меланхтона Урсинусом подготовил Гейдельбергский катехизис, который стал общепринятым выражением реформатской веры в Германии и Голландии. Безе и Буллингер примирили вероучения Кальвина и Цвингли во Втором гельветическом исповедании (1566), которое стало авторитетным для реформатских церквей Швейцарии и Франции. В самой Женеве работу Кальвина умело продолжил Безе. Но год от года бизнесмены, контролировавшие Советы, все успешнее сопротивлялись попыткам Консистории и Почтенной компании установить моральный контроль над экономическими операциями. После смерти Беза (1608) купеческие князья укрепили свое господство, и Женевская церковь утратила директивные привилегии, которые Кальвин завоевал для нее в нерелигиозных делах. В XVIII веке влияние Вольтера смягчило кальвинистскую традицию и положило конец распространению пуританской этики в народе. Католицизм терпеливо пытался отвоевать место в городе; он предлагал христианство без мрака и этику без суровости; в 1954 году население составляло 42 % католиков и 47 % протестантов.79 Но самым впечатляющим рукотворным сооружением Женевы является благородный "Памятник Реформации", который, величественно протянувшись вдоль стены парка, прославляет победы протестантизма и возвышает в своем центре мощные фигуры Фареля, Кальвина, Беза и Нокса,
Тем временем в жесткой теократии Кальвина прорастали демократические ростки. Усилия кальвинистских лидеров по предоставлению всем школьного образования и привитие дисциплинированного характера помогли крепким бюргерам Голландии свергнуть чужеземную диктатуру Испании и поддержали восстание дворян и духовенства в Шотландии против очаровательной, но властной королевы. Стоицизм жесткого вероучения сделал сильными души шотландских ковенантеров, английских и голландских пуритан, пилигримов Новой Англии. Он скреплял сердце Кромвеля, направлял перо слепого Мильтона и сокрушал власть отсталых Стюартов. Она вдохновляла храбрых и безжалостных людей завоевывать континент и распространять основы образования и самоуправления, пока все люди не стали свободными. Люди, которые сами выбирали себе пасторов, вскоре заявили, что они сами выбирают себе губернаторов, и самоуправляемая община превратилась в самоуправляемый муниципалитет. Миф о божественном избрании оправдал себя при создании Америки.
Когда эта функция была выполнена, теория предопределения ушла на задворки протестантской веры. По мере восстановления общественного порядка в Европе после Тридцатилетней войны, в Англии после революций 1642 и 1689 годов, в Америке после 1793 года гордость за божественное избрание сменилась гордостью за труд и свершения; люди почувствовали себя сильнее и увереннее; страх ослабел, и испуганная жестокость, породившая Бога Кальвина, уступила место более гуманному видению, которое заставило пересмотреть представление о божестве. Десятилетие за десятилетием церкви, которые брали пример с Кальвина, отказывались от более суровых элементов его вероучения. Богословы осмелились поверить, что все умершие в младенчестве были спасены, а один уважаемый божественный