Испанская легенда - Татьяна Полякова

— Сереге дозвонилась? — спросила Настя. Я подумала, что на это сказать, и наконец ответила:

— Да.

— Ты что, спала? Тормозная какая-то. Где его носило?

— Он был дома со своим отцом.

— И по этой причине на звонки не отвечал? Как считаешь, он… — Настя замолчала, предлагая мне закончить ее мысль.

— Ты ожидала, что я спрошу его: «Сергей, это не ты случайно…»?

— Ладно, не злись. Как он тебе показался? Может, у нас просто крыша поехала? И он вовсе ни при чем?

— Может.

— Я недалеко от твоего дома, сейчас приеду.

— Зачем?

— О господи, что, просто так нельзя?

— Хорошо, приезжай.

Настя приехала через полчаса. Вошла в квартиру, страдальчески морщась.

— Черт, ноготь сломала, угораздило ткнуть пальцем в дверь. Собирайся быстрее, Кешка с Толиком ждут нас в кафешке на Садовой, у Толика какая-то гениальная идея по поводу выходных. Ну, что ты стоишь? — всплеснула она руками.

— Не хочу я никуда ехать, — буркнула я.

— Перестань, чего дома сидеть? Позвонишь Мартину, он приедет в кафе.

Я вяло отнекивалась, Настя настаивала. Кончилось тем, что я согласилась. Мы сели в машину, я ожидала, что мы направимся в сторону проспекта, но Настя свернула к гаражам.

— На проспекте пробка, — пояснила она. — Я с Сущевской к тебе двадцать минут добиралась. Проскочим дворами… — Вишневая «Ауди» стояла в конце дорожки, идущей между гаражами. Настя замолчала и вдруг начала тормозить. — Это машина Сергея? — спросила удивленно. — Что он здесь делает?

— Не знаю, — пожала я плечами.

— Точно, его тачка, вон стикер «Девочка, пристегнись». — Она остановила машину и посигналила. — Может, ушел куда-то? — покачала она головой. — Ладно, поехали.

— Подожди, — нахмурилась я. Страх возник внезапно. Я смотрела на машину и думала о том, что здесь ей просто нечего делать.

— Что, так и будем сидеть? — возмутилась Настя. Я распахнула дверь, собираясь выйти. — Его нет в машине, — сказала Настя. — Он бы нас увидел.

Окна «Ауди» были затонированы, я пригляделась, почти вплотную прижавшись к стеклу: водителя не видно.

— Ну что, — подходя ко мне, сказала Настя. — Я же говорю, его здесь нет.

А я уже тянула на себя ручку двери. С легким щелчком дверца открылась.

— С ума сойти, — произнесла Настя. — Он машину забыл закрыть, и ключи в замке торчат. Ты посмотри. — Она задела ключ рукой, и теперь золотой брелок чуть покачивался. — Куда он делся? — возмущенно фыркнула она, повернула голову, оглядывая салон, и вдруг замерла.

Я смотрела, как бледнеет ее лицо, как в глазах появляется растерянность, которую тут же сменил ужас, проследила ее взгляд и увидела скрюченное тело на полу возле заднего сиденья. Голова, залитая кровью, упирается в колени, лица не видно, на светлой рубашке под лопаткой красная точка. В первое мгновение я решила, что это божья коровка, а потом поняла: кровь.

— В обморок, что ли, упасть? — вздохнула Настя и криво усмехнулась, щека ее дернулась, она стиснула рот ладонью, попятилась, налетела спиной на кирпичную стену гаража и согнулась пополам. Ее рвало, а я наблюдала за происходящим с каким-то жутким спокойствием, как будто ни Настины страдания, ни труп в машине ко мне отношения не имеют.

Милицию вызвала Настя, я так и пребывала в ступоре. Подруга встряхнула меня за плечи, а потом, сообразив, что этого мало, легонько съездила мне по физиономии. Могла бы не церемониться, даже хорошая затрещина не привела бы меня в чувства. «Киллер убил Князева, потому что тот знал, кто он такой, — билось в мозгу. — Теперь погиб Сергей».

Наконец приехала милицейская машина. Нам задали несколько вопросов, отвечала на них по большей части Настя. Молодой мужчина, приглядываясь ко мне, вдруг спросил:

— Может быть, вызвать «Скорую»?

Я решила, что речь идет о Сергее, и усмехнулась:

— Думаете, она ему поможет?

Мужчина посмотрел растерянно и отошел. Нам посоветовали подождать в Настиной машине. Мы молча сидели, наблюдая суету вокруг, пока не явился Мартин.

— Это я ему позвонила, — сказала Настя.

«Когда? — удивилась я. — И почему Мартину, а не Толику?» Но вопросы я оставила при себе, ответы в тот момент были не так уж и важны.

Мартин приехал не один, из машины вместе с ним вышел мужчина лет шестидесяти, седовласый, в дорогом костюме. Они подошли к оперативникам и несколько минут о чем-то разговаривали. Мужчина остался с ними, а Мартин бегом направился к нам. Распахнул дверь с моей стороны и спросил тревожно:

— Как ты? — «А как я? Черт его знает». Я пожала плечами. — Поехали домой, вам ни к чему здесь оставаться.

— А нас отпустят? — спросила Настя.

— Конечно. Белку я отвезу, сейчас приедет мой водитель, он поможет тебе добраться до дома.

— Я сама доеду, — отмахнулась Настя.

— Сомневаюсь, — Мартин переводил взгляд с меня на нее. — Лучше все-таки с водителем.

Его спутник подошел к нам.

— Все в порядке, можете ехать. Я бы показал девушку врачу, — кивнул он на меня.

— Я хочу домой, — запротестовала я. «Лечь в постель, накрыться с головой одеялом и ни о чем не думать».

В ожидании, когда приедет шофер Мартина, мужчины разговаривали, стоя возле машины. Настя обняла меня и уткнулась носом в мое плечо. Ее мобильный уже некоторое время настойчиво верещал, но мы не обращали на него внимания. Потом зазвонил мой телефон.

— Это, должно быть, Толик, — вздохнула Настя и потянулась к моей сумке. — Ответить?

Это и в самом деле звонил Толик, Настя путано объясняла ему, что произошло, до меня долетали обрывки ее разговора и беседы мужчин на улице. «Он, судя по всему, сначала ударил его под лопатку очень узким ножом или заточкой, а потом выстрелил в голову… Его машина недалеко от Белкиного дома… Откуда мне знать?… По чистой случайности девчонки проезжали мимо… Ключи остались в замке… Кто его убил? Глупее вопроса у тебя нет? Ходят слухи, что парень причастен к расстрелу семьи Князева… И там опять игральная карта… Представляю, что завтра начнется в городе…» Последнюю фразу произнес седовласый. Настя в этот момент захлопнула телефон, на мгновение повисла тишина, а я подумала: «Куда это меня занесло? Что вдруг случилось с моей жизнью?», но как следует пожалеть себя не успела: на такси приехал шофер Мартина.

Мартин помог мне выйти из машины, Настя пересела, освободив место шоферу.

— Куда ехать? — спросил он Мартина.

— Дорогу я покажу, — вздохнула Настя. — Хоть и чувствую себя хуже некуда, но память не отшибло. Пока, — она махнула мне рукой и захлопнула дверцу.

До моего дома пешком было пять минут, только вот я очень сомневалась, что смогу преодолеть на своих двоих эти несколько сот метров.

— Не возражаешь, если мы сначала отвезем Эдуарда Петровича? — спросил Мартин. Я не возражала, устроилась на заднем сиденье и закрыла глаза.

Эдуард Петрович оказался адвокатом, мы высадили его в центре города возле небольшого двухэтажного здания, на фасаде которого висела табличка «Адвокатская контора», а ниже «Келерман и К°». Мужчины простились, Эдуард Петрович поднялся по ступенькам, а Мартин, коснувшись рукой моей щеки, спросил:

— Может, поедем ко мне?

Я молча покачала головой.

В нашу квартиру мы вошли вместе. Мартин не хотел оставлять меня одну, а я понятия не имела, чего хочу. Дядя Лева был дома, встретил нас широкой улыбкой.

— Как дела, молодежь?

«Неужели еще не знает?» — удивилась я. Впрочем, откуда? Улыбка сползла с его лица, и он спросил тревожно:

— Что случилось?

Ответил Мартин:

— Погиб Викин жених, Сергей, кажется…

Дядя Лева замер растерянно, хотел спросить еще что-то, но Мартин сделал ему знак молчать и повел меня в комнату. Устроил на диване, сунув подушку под спину и укрыв ноги пледом. Сам присел на корточки, взял мои руки в свои и нежно их поцеловал.

— Это звучит ужасно глупо, но постарайся не переживать…

— Действительно глупо, — согласилась я.

Он смотрел на меня, не выпуская моих рук, а я сидела, склонив голову, и очень боялась, что он сейчас поднимется и уйдет, и дело было вовсе не в страхе остаться одной, просто очень важным казалось, что в эту минуту Мартин рядом.

— Сергей приезжал к тебе? — задал он вопрос, я молча кивнула. — Посмотри-ка на меня. Я понимаю, что ты пережила сегодня, но… но ведь есть еще что-то? Что тебя пугает? — Голос его звучал мягко, но взгляд был настойчивым.

И я подумала… много разных мыслей было в моей голове, по большей части глупых. А еще хотелось все ему рассказать, хотя я знала, что впутывать Мартина в эту историю неправильно. Свои проблемы надо решать самой. Но в действительности решать самой ничего не хотелось, и я, заливаясь слезами, рассказала ему о нашем с Сергеем уговоре, о звонке по телефону и тех нескольких словах, что мне удалось услышать, о признании Сергея и нашей ссоре. Я говорила, размазывая слезы по лицу, Мартин сидел рядом, обнимал меня, пытаясь утешить. Он был рядом, он все понимал.