Испанская легенда - Татьяна Полякова

— Я? — Я решила, что ослышалась.

— Ну да. История на этом кончилась, тебе больше нечего бояться. Пройдет время, и все забудется.

Как-то странно он это произнес. Не верил в то, что сказал? Да разве можно забыть такое?

— Сергей, — я услышала свой голос будто со стороны, и то, что произнесла потом, тоже, словно не я задала вопрос, а кто-то другой. — Когда мы были в кафе, тебе позвонил мужчина. Помнишь?

— Какой мужчина? — удивился он, отворачиваясь к окну, плечи его опустились, и сам он как-то весь съежился, точно из него выпустили воздух. Дурацкое сравнение, но именно оно пришло мне в голову.

— Я слышала, что он сказал.

Сергей резко повернулся, он собрался ответить, но не смог, стоял и смотрел на меня, а в глазах его был страх. И все вдруг стало мне ясно.

— Ты спятил, — покачала я головой. — Ты понимаешь, что сделал?

— Что ты несешь? — рявкнул он, сжав руки в кулаки. — Да при чем здесь я? Как тебе в голову пришло такое?

— Я прошу ответить: кто тебе звонил? — процедила я с бог знает откуда взявшимся спокойствием.

— Понятия не имею. Кто-то ошибся номером. Я здесь ни при чем, слышишь? Ну да, я сказал, что убью его, и что с того? Это же просто слова. У меня и в мыслях не было… Эта тварь… — Сергей зажмурился, с хрипом вздохнул.

— Твой отец… он решил то же, что и я? — На меня навалилась страшная усталость, надо подняться и уйти, но сил нет.

— Да ты спятила! — крикнул Коршунов. — Отец приехал… да, он приехал, узнав об убийстве, но у него-то с мозгами все в порядке, он и не думал обвинять меня. Да и кому это в голову придет?

Я поднялась и направилась к двери.

— Куда ты? Что ты собираешься делать? — бросился за мной Сергей.

— Ты ничуть не лучше его. Даже хуже, — сказала я, надела туфли и взяла сумку.

— Дура! — заорал он. — Чего ты себе напридумывала? Тебе мало, что моя жизнь катится к чертям… Убирайся из моего дома. Убирайся! — Последние слова он выкрикнул, уже когда я была на лестничной клетке.

Я вышла на улицу, быстро направилась в сторону стадиона, потом остановилась, мысли путались, наскакивали одна на другую и рассыпались. Надо успокоиться, надо успокоиться и решить, что делать. А что, собственно, я должна делать? Что, если прав он, а не я и кто-то действительно ошибся номером? Но я видела страх в его глазах, не страх, ужас. Взгляд зверя, загнанного в угол. Как он мог…

Домой я возвращалась пешком, надеясь, что это поможет мне успокоиться. Я шла очень быстро, все ускоряя шаги. И под конец почти бежала. Вожделенным спокойствием и не пахло. Что я должна делать, точнее, что вообще можно сделать в такой ситуации?

Я вошла во двор и рядом со своим подъездом увидела машину Сергея. Заметив меня, он вышел, неуверенно приблизился.

— Извини, что накричал на тебя, — сказал он удрученно. Руки сунул в карманы брюк, чтобы я не видела, как они дрожат. — Давай сядем в машину.

Я села и приготовилась слушать, заранее зная, что не поверю ни одному его слову.

— Тот звонок, — торопливо заговорил он. — Ну да, позвонил какой-то тип, но ты же слышала, я ему даже ничего не ответил. И при чем здесь убийство? С чего ты взяла, что это как-то связано?

— Ты зачем приехал? — вздохнула я. — Боишься, что я кому-то расскажу о звонке?

— Зачем о нем рассказывать? Сама подумай…

— Если человек ошибся номером, чего ты нервничаешь?

— Еще бы мне не нервничать. Ты же меня обвиняешь черт знает в чем.

— Его семья…

— Заткнись! — сорвался он и вдруг зарыдал, уткнувшись лицом в ладони.

— Значит, это был не случайный звонок, — сказала я, отворачиваясь.

Сергей поднял голову, посмотрел мутно и произнес:

— Я тебя прошу: молчи об этом. Мне и так невыносимо думать… до тебя что, не доходит? И для тебя, и для меня будет лучше, если мы об этом забудем.

Я не задавала вопросов, сидела рядом, ожидая, когда он успокоится. Сергей заговорил сам:

— Ты слышала, что он сказал. Обещал решить проблему. Я тогда даже не понял, что за проблему он имеет в виду. У меня и в мыслях не было… Он позвонил еще раз. Сказал, что с Князевым у него старые счеты. Сказал, что его семью Князев тоже убил. И заслуживает смерти.

— В таком случае зачем ему понадобился ты?

— Деньги, — пожал Сергей плечами. — Князев бандит, у него очень опасные друзья, убийцу будет искать не только милиция, а выйти на парня не так трудно, учитывая, что Князев сделал с его семьей. В общем, ему были нужны деньги, чтобы уехать и начать где-то другую жизнь.

— И ты согласился?

— Да, согласился, — кивнул Сергей. — Я ему поверил. Наверное, это было что-то вроде гипноза. Не думай, что я оправдываюсь. Да, я согласился, хотел, чтобы эта сволочь…

— Я-то думала, ты хотел, чтобы Князев оказался в тюрьме.

— Парень сказал, что тоже на это надеялся, но прошло три года, его жена и ребенок мертвы, и до этого никому нет дела.

— Ты знаешь, кто этот человек?

— Конечно, нет. Откуда? Он ведь не идиот, чтобы называть мне свое имя. Я перевел деньги. Пятьдесят тысяч долларов, как он просил.

— Пятьдесят тысяч долларов человеку, который позвонил тебе по телефону? Должно быть, у тебя от горя мозги отшибло, — усмехнулась я, но не сомневалась: сейчас Сергей говорит правду.

— Я ему поверил, — упрямо повторил он. — А когда сегодня узнал… я понял, с кем разговаривал. Он убил бы Князева в любом случае, просто решил заработать на этом.

— Ты заплатил убийце Вики, — покачала я головой. — И теперь вряд ли захочешь, чтобы его нашли. Иначе он расскажет, кто его нанял.

— Разве я мог подумать, что мне звонит он? Он накрыл ее свадебным платьем, словно в насмешку… А потом посмеялся еще раз, надо мной. Ему мало просто убить… он чудовище, чудовище, в котором нет ничего человеческого.

— Трудно ожидать другого, имея дело с киллером.

— Что мне теперь делать? — помолчав, спросил Сергей. Меньше всего я хотела отвечать на этот вопрос, откуда мне знать? Наверное, идти в милицию, но было ясно, не такого ответа ждет Сергей. Он ждет слов утешения. А еще смертельно боится оказаться в тюрьме, и этот страх вместе с болью рвет его на части, заставляя взрослого мужчину рыдать. Перед страхом оказаться в тюрьме все прочие чувства отступили. И, сидя рядом с ним, я вместе с жалостью испытывала брезгливость и хотела лишь одного: поскорее уйти.

— Ты сказал, что перевел деньги. Это след, — все-таки заговорила я.

— Ерунда. Ты в таких делах ничего не смыслишь, а я знаю. Парень профи, и сейчас эти деньги уже где-нибудь на Каймановых островах.

Я в самом деле мало что понимала в этом, да и не того ждал от меня Сергей, хоть и спросил: «Что мне делать?» Не совета он хотел, а заверений, что я буду молчать.

— Я никому не скажу, не беспокойся, — будто со стороны услышала я.

— Правда? — Он схватил меня за руку и произнес торопливо: — Не думай, что я не понимаю. Но что изменится, если я окажусь в тюрьме? Вика…

— Вот о Вике не надо, — перебила я и наконец-то вышла из машины.

Хороший парень вдруг оказался мерзавцем, которому мысль об убийстве не кажется чем-то чудовищным. Вика могла бы прожить с ним всю жизнь, считая, что с мужем ей повезло, и мы бы тоже так считали. Сколько еще таких симпатичных мужчин вокруг?

Подобные мысли до добра не доведут, это я знала точно. Мир вовсе не состоит из мерзавцев. Да, жизнь проверяет человека на прочность, в такие моменты хорошо видно, что за человек рядом с тобой и кто ты сам. На то она и жизнь. Я дала слово молчать. Из-за дружбы с Викой, из жалости к Сергею? Черт его знает… Обвел его киллер вокруг пальца или просто выполнил заказ, в любом случае на совести Сергея четыре трупа. Как он намерен жить с таким грузом? Впрочем, это его забота. «Надо было звонить Константину Ивановичу, — входя в квартиру, подумала я. — А не бежать к Сергею с вопросами. Допустим, Коршунов сам пойдет к следователю и в результате окажется в тюрьме. И что? Это вернет жизнь убитым?» Я устало повалилась на диван, понимая: ни на один из вопросов я ответить не в состоянии. Вика моя подруга, она любила его, и ради нее… «Хотя бы наедине с собой не повторяй эту чушь».

Я натянула подушку на голову, подумав: «Вот бы заснуть», хотя прекрасно знала, что заснуть не получится. Виски разламывало от боли, в конце концов я пошла на кухню искать таблетки. Как назло, в старой коробке из-под печенья, где хранились лекарства, не нашлось ничего подходящего. От поисков меня отвлек звонок. Услышав голос Кешки, я поморщилась и выпалила:

— Извини, я сейчас не могу разговаривать.

Он повесил трубку, не ответив, а я с опозданием подумала, что могла быть повежливее. Кешка наверняка слышал новости, оттого и звонит. Мы обсудили бы это, как принято между друзьями…

— Ты не считаешь его другом, — громко сказала я. — И незачем прикидываться.

Но неприятный осадок остался, а в добавление к моим мытарствам это был явный перебор. В такое время лучше вообще ни с кем не говорить. Как назло, телефон опять зазвонил. Поморщившись, трубку я все-таки сняла.